Лейтенант (СИ) - "Amazerak" - Страница 8

Я осмотрел полуторку. Одна пуля пробила водителю лёгкое, другая – снесла стойку лобового окна. Пулемётчик тоже погиб – ему разнесло полголовы. Среди моих бойцов потерь не было. Максим рассказал, что как только я ушёл, на площадь повалили индейцы, но на этот раз пешие, и не в лоб попёрли, а прятались меж домов. Но атака снова захлебнулась, и враг отступил, потеряв ещё пятерых.

Сержант, командовавший отрядом сопровождения, поблагодарил меня за помощь.

– Хорошо, что вы оказались рядом. Одни бы не справились, – сказал он. – Не ожидали, что их такая толпа. Но хотя бы пленного взяли. Он всё расскажет.

Мы находились в пабе. Раненый сидел у стены. Его рука кровоточила, да ещё и ногу сломал при падении с лошади. Солдат сидел на стуле напротив, держа пленника на мушке. На полу лежал труп ещё одного бойца. Раненый солдат с забинтованной голенью расположился в углу с винтовкой в руках.

Второго пленного я не увидел, но тот, что сидел на стуле, вовсе не походил на индейца и имел вполне европейскую внешность. Облачён он был в солдатскую форму цвета хаки – изрядно помятую и грязную.

– Дезертир, – объяснил сержант, когда я поинтересовался, чья форма. – Прибился к банде. Форма испанская.

– Да там у половины такая, – сказал я. – Все дезертиры что ли?

– Это достаточно распространённое явление. В горах на границе с Рио-де-Ла-Плата часто собираются группировки из воинов кочевых племён и солдат, бежавших из испанской армии. Когда идальго начали слать сюда рекрутов, дезертиры стали настоящим бедствием похуже индейцев.

– А что за племена?

– Разные, – сказал сержант. – Их тут как собак нерезаных. У нас не хватает сил навести порядок и заставить всех соблюдать закон. Не все племена с нами враждуют, но есть такие, что испокон веков занимаются набегами и грабежами. Обычно они нападают на приграничные деревни и городки. Так далеко они давно не забирались. Похоже, на этот раз собралась большая банда, – сержант тяжело вздохнул, посмотрел на раненого. – Попробуем разговорить. Может, вытянем чего. Сейчас любые сведения будут полезными.

– Вы вообще ничего не знаете? – удивился я.

– Ни черта не знаем. Командование и усом не ведёт, – сержант сплюнул. – Генералы, мать их. Сидят у себя в штабах, и срать они хотели на то, что тут творится. А вы, парни, из какой части? И чего тут делаете?

– Пятнадцатый танковый батальон, – сказал я. – Домой возвращаемся. Я в Спрингтоне живу.

– Плохо дело. Говорят, эти уроды лихо там похозяйничали.

Я посчитал, что нам не следует задерживаться в Амарге, хотел немедленно отправиться в Спрингтон. Шестьдесят миль – это три-четыре часа пути. Ночь проведём в дороге, с рассветом войдём в город. Но сержант уговорил остаться до утра: ночью нападение могло повториться, а у нас был пулемёт.

Сержант занялся допросом пленного, а мы с товарищами разошлись по номерам и улеглись спать. Вот только я никак не мог сомкнуть глаз: всё ворочался и думал, что ждёт меня завтра в Спрингтоне.

Устав ворочаться, вышел на улицу, стал ходить туда-сюда под окнами гостиницы. Три лошадиных трупа лежали на площади – их так и не убрали. До сих пор пахло кровью и дымом. Из паба доносились вопли – там сержант допрашивал раненого. Поняв, что тягостные мысли покоя мне не дадут, я отправился в паб узнать, что рассказал пленник.

Раненый сидел, привязанный к стулу, и отплёвывал кровь после побоев. Сержант стоял рядом, его гладко выбритое лицо при свете керосинового фонаря выглядело грозным и угрюмым. Рукава были закатаны по локоть, кулаки – в крови.

– Что-нибудь выяснил? – спросил я.

– Да, – ответил сержант. – Их группа засела на фазенде возле Спрингтона. Пятьдесят-шестьдесят человек. Есть броневик и два пулемёта. Ещё два отряда отправились на север. Всего в банде – человек двести. Есть бронетехника. Они за алмазами приехали. Их цель – шахты.

– Хорошо подготовились, – оценил я. – А броня откуда у племён?

Сержант пожал плечами:

– А кто их знает? Могли дезертиры прикатить, могли на чёрном рынке достать. Сложно что ли?

То, что индейцы обосновались на фазенде, меня не обрадовало. Это означало, что Добронравов не удержал особняк и либо бежал, либо погиб в схватке с врагом. Если так, то и другие не спаслись...

– Сколько ехать на лошадях отсюда до Спрингтона? – спросил я.

– Смотря, какие лошади. Эти часов за десять могут, если поторопятся, – ответил сержант. – Но если они сюда ехали весь день, то лошади устали, и им нужен отдых, так что завтра днём только доберутся или даже к вечеру.

– А на машине часа три-четыре?

– Где-то так.

– А тут есть окольные пути? Или только одна дорога?

– Это уже у местных спрашивай. Чего не знаю, того не знаю.

Я пошёл разбудил Лео и попросил показать, как ещё можно доехать до Спрингтона. Оказалось, маршрут есть, но он довольно запутанный. Карт не было, так что пришлось тщательно запоминать, где и куда поворачивать. Я зарисовал все детали на листе бумаги, а потом поднял своих бойцов и объяснил план.

Рассудил я так: если основная часть отряда отправилась из Спрингтона в Амаргу, значит на фазенде сейчас либо вообще никого нет (что вряд ли, поскольку индейцы где-то держат свой броневик), либо там осталась небольшая группа, человек в пять-десять. Я хотел добраться окольным маршрутом до фазенды, захватить особняк вместе с пулемётами и броневиком, а когда всадники вернутся, встретить их, как подобает. Это гораздо легче, чем штурмовать дом, полный головорезов. Конечно, можно было попытаться нагнать всадником, но я не знал местность, не знал, какими силами те располагают, и где они могут устроить засаду.

Я сообщил сержанту, что до рассвета мы уедем из посёлка, уверил, что индейцы сюда в ближайшие день-другой не сунутся, поскольку самым здравым в их ситуации решением было либо отправиться за подкреплением, либо свалить их этих мест. Да и вообще, если план наш сработает, то их численность в округе резко сократится. Затем мы загрузились в полуторку, прихватив с собой оружие, патроны и самые необходимые вещи, и отправились в путь в надежде, что не заблудимся и доедем до фазенды раньше, чем грабители.

И вот мы тряслись на паровом грузовичке по узкой колее, уходящей через поля в лес. В кабине на сиденьях и приборной панели была засохшая кровь, которую мы не успели оттереть, а остатки стекла после попадания пули пришлось вытащить из рамы. Но котёл, что работал на жидком топливе, и ходовая не пострадали, машина оказалась полностью исправной, и это не могло не радовать.

Кузьма сидел за рулём, я – рядом на пассажирском кресле, Ахмед и Максим – в кузове. Мы хотели спать, но захватить фазенду было важнее. Электрические фары буравили тьму, а я вглядывался в дорогу, боясь пропустить нужный поворот. В руках держал лист бумаги с подробным планом, но как всегда и бывает, в реале местность выглядела несколько иначе, чем представлялась с чьих-то слов.

Весь путь я молчал. Глодали невесёлые предчувствия. Я мысленно ругал Добронравова за то, что тот со своими людьми не сдержал грабителей. Но с другой стороны, что он мог сделать, когда противник притащил с собой броневик и пулемёты? Десяток человек с карабинами и пистолетами вряд ли что-то могли противопоставить такой силе. Сам полковник обладал телекинетическим способностями, но обычно дальность действия чар оказывалась меньше дальности пулемётного огня – и в этом была основная проблема всех существующих школ.

Спрингтон находился далеко от южной границы и считался спокойным местом, так что нападения никто не ожидал. Но с другой стороны неудивительно, что племена позарились на этот регион: тут было довольно много приисков, в том числе алмазных и золотых. Только в окрестностях Спрингтона имелись три шахты. Кстати, все они принадлежали компании «Доби и сыновья», с начальником охраны которой я имел честь познакомиться.

Начинало светать, полуторка размеренно пыхтела, колтыхая по красноватой дороге. А я всё больше понимал, что мы сбились с пути. Недавно пересекли вброд реку и свернули в поле, скоро должен идти ещё один поворот, но его не было. Вместо поворота мы наткнулись на деревушку, о которой Лео ничего не говорил. В поле уже работали люди, и я попытался расспросить их, в каком направлении Спрингтон. Английский они не знали, но когда услышали название города, замахали куда-то руками.