Воспоминания душегуба: Друг (СИ) - Ставров И. В. - Страница 11

Я проиграю, если бой будет проходить по его правилам! Надо ломать ритм! — подумала Гончая и неожиданно сократила дистанцию, чудом увернувшись от острия. Не растерявшись, рядовой отпрыгнул, оставляя кинжал соперницы гадать о вкусе его крови. Но раненая нога не выдержала и колено подвернулось. Реакция алгунир оказалась молниеносной. Пнув по руке с кинжалом, Гончая безрассудно вошла в ближний бой с рукопашником. Оставшись без оружия и пытаясь найти равновесие, Мангуст на мгновение раскрылся, чем и воспользовалась Гончая, мстительно ударив коленом в живот. Согнувшееся тело стало прекрасной мишенью для рукоятки кинжала, стукнувшей по затылку рядового. Мягкий травяной ковёр принял лишенного стержня рядового в свои объятия, как тут же наступила тишина, нарушаемая прерывистым дыханием алгунир.

— Ну… ты… и придурок!..

Не сдержавшись, Гончая увесисто пнула в живот рядового, но тот не издал ни звука и даже не пошевелился.

Голова гудела, заполняя болью весь мир. Похоже, меня забыли где-то на дне ледяного озера. Сковывавший холод мешал пошевелиться, погружая всё ниже и ниже на илистое дно. Некоторое время казалось, что от десятков голосов избавиться не удастся и они сведут с ума. Но их заглушил другой, более громкий и настойчивый. Течение подхватило и подняло на поверхность. Следом загорели щёки, растапливая лёд и заставляя открыть глаза.

— Эй, ты как?

— Где я?

Из-за яркого света сфокусироваться было сложно, но кое-что понять было не сложно. Лежал я на боку, руки оказались связаны, а щёки горели, словно по ним били всю ночь. Гончая помогла подняться, прислонив спиной к дереву, но развязывать не спешила.

— Рассказывай, как всё было.

К приказному тону я уже давно привык, и рассказ получился коротким.

— …а потом этот гад по ноге пнул и вырубил с локтя. Всё, больше ничего не помню.

Гончая долго всматривалась в моё лицо, о чём-то напряжённо размышляя. Я покосился на ногу, с удивлением заметив, что она оказалась перевязана.

— Спасибо… Чего ты меня связала-то? А где эти? За тобой ведь тоже погнались?

Она ещё некоторое время испытующе изучала мои глаза, но потом всё же ответила:

— Погнались, — проигнорировала она мой первый вопрос. — Но их цель не мы. А тот человек, который у скалы исчез. Он потом в высокой траве прятался, а за ним эти узкоглазые бросились. Потом, наверное, снова исчез, а там и за мной погнались. Возможно, они подумали, что мы тоже по его душу. Догнал почему-то уже один, пришлось вступить в драку. Сильные, очень сильные оказались эти узкоглазые.

— Ты его убила?

— Нет, в разгар боя он вдруг отступил. А потом… А потом тебя нашла.

— Выходит, ты меня спасла?

— Нет, — после долгого молчания, наконец, сказала Гончая. — Случайно наткнулась.

— Понятно. Всё равно спасибо. Так чего связала-то? Кстати, ты не знаешь, кто они?

Некоторое время Гончая смотрела мне в глаза, но потом что-то про себя решив, разрезала путы.

— Сопротивлялся ты, руками махал, надо ведь было тебя хоть как-то нести? А вот кто они, понятия не имею. Первый раз встречаю людей с такими узкими глазами. Знаешь, продолжись бой, не сомневаюсь в своем поражении…

Ненадолго наступила мрачная тишина. Мы оба проматывали в голове свои битвы с каю и вывод был неутешительный — нас раскатали, как малых детей. И спасло простое везение.

Эффект укрепляющего отвара закончился, и подступил отходняк, дав мне возможность в полной мере насладиться болью в ноге и мелкой дрожи по всему телу.

— Отродья бездны… Что это за твари такие. Кое-как отбился…

— Да уж, твари ещё те…. Я обработала, нагноения быть не должно. Но за ранением надо наблюдать, эти ящеры могли быть ядовиты. Да и зубы чистить они не умеют.

— Бездна… — морщась от боли в висках, я решил закинуть удочку: — Тогда, у скалы, я думал, что мне показалось, как он исчез.

— Поначалу мне тоже. Кажется, мы нечаянно впутались в чью-то игру. Следует при первой возможности отправить весточку с подробным описание случившегося.

На наживку она не повелась, так и не раскрыв детали задания. За разговорами успели собраться и подойти к таппану Гончей.

— Всё-таки. Я не верю, что всё это произошло случайно…

— Если ты считаешь, — перебила алгунир, словно прочитав мои мысли. — Что я что-то знаю, то будь уверен, я бы любыми способами избежала такой развязки событий.

— Значит…

— Я ничего не знаю ни об этих каю, ни об их ящерах, ни о человеке, которого они преследуют, ни, тем более, о тех взрывах, которые нас чуть не похоронили.

При этих словах она как-то странно погладила ягдташ, наличие которого проверяла не так давно. Я молчал, пытаясь осмыслить последние события. Неизвестные каю, чем-то похожие на кашгарийцев, преследуют человека. Судя по грязи и разводам крови на его одежде, бегает от них он уже давно. Да столь успешно, что опытнейшие каю даже с помощью ящеров не могут догнать. А что это тогда за бездна творилась в ночном небе? Скалы ведь сами собой не взрываются…

В течении дня погода портилась. То сильный ветер с ног сбивал, то ливень на головы обрушивался. Тем не менее, к вечеру мы добрались до постоялого двора, и вскоре сушились внутри тёплого помещения, слушая оживлённые разговоры местных.

— …А я тебе говорю, что это землетрясение! Они частенько близ гор случаются!

— Ой, да брешишь! Я те в десятый раз толкую, шо не землетрясение это! Ты полымя в небе видал? То-то!

— …А потом шандарах! Ты-ды-дыщ! И тишина! И мертвые с косами стоять!..

— Мужики, да я вам точно говорю, что целую седмицу таки дела творятся!..

— Врёшь, собака! Я тут уже четвёртые сутки, не было такого! Вчера всё началось! Брешишь!

— …Это всё боги! Это они войну затеяли, а покамест так, разминаются!..

— Беду накликаешь! А ну хавальник закрой, бестолочь!

— Да-да! Канай отсюда!

— А может, тебе ещё рожу вареньем намазать?!

— Это ту странную чертовщину обсуждают? — спросила Гончая, когда служанка расставляла перед нами ужин.

— Как небо начало огненные молнии пускать, а потом ещё и землетрясения, так тут всю округу на уши подняло, — Женщина, которой вот-вот стукнет пятый десяток, поёжилась. — А ведь дело-то было ночью! Ой, страху натерпелись!

— У вас это уже бывало? Говорят, места близ отрога плохие.

— Это близ Туманных Гор плохие. Там и погань всякая, говорят, летает даже, людей хватают и уносют. Да иные чудища с Гиблых приходют. А отрог вовек спокойным был, сколько себя помню. Правда вот… припоминаю, как дед байки сказывал, что и при нём всяко случалось. Но то на закате, в море, да на восходе, близ Туманных. Но те истории я запамятовала, давненько то было. Всерьёз и не воспринимала их никогда, а вот как надысь началось, — женщина вздохнула. — Так и деда вспомнила…

Тут вклинился уже я:

— А в этих краях никогда не встречали узкоглазых людей со смуглой кожей?

— У нас иногда бывают кашгарийцы с Остробережья, — пожала она плечами. — кожа у них тёмная, лютая, но про людей с узкими глазами впервые слышу…

Иногда поглядывая на алгунир, мне оставалось завидовать её искусству перевоплощаться. Выражение её лица, причёска, взгляд, поза и даже движения изменились. У меня это получалось совсем не так искусно, поэтому, примеряя очередную маску, я чувствовал что-то неправильное. Очень сложно отказаться от привычек, поведения и убеждений в пользу других, порой неприятных или неодобряемых твоим внутренним миром. Даже на короткое время.

Мои размышления были прерваны громкой руганью выпивох, которые уже начинали толкаться, отстаивая свою точку зрения. Из-за насквозь пропитанного хмелем воздуха казалось, что я уже и сам опьянел, и пора бы заняться делами. После трапезы попробовал было разжиться частью составляющих для перцовок, но здесь их в достаточном количестве, к сожалению, не нашлось. Как сказали хозяева, для себя-то не хватает, а уж на продажу и вовсе не найти.