Осколки Северного Счастья (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 16

— А ты почему посуду моешь? — устало спросила я.

— Так мы её каждый вечер моем. У каждой есть кухонная повинность: одна готовка и одно мытьё посуды в день. Раз в неделю общая уборка, комнату свою убираешь. А раз в месяц — кусок общей территории. Такая у нас схема, чтобы никто не уставал и никому обидно не было.

— А я думала, что у вас тут работники на кухне… — протянула я.

— Какие работники, мы же в клане. Понимаешь, женщинам работать не принято.

— Так ты же готовишь и посуду моешь.

— Скажешь тоже, — улыбнулась она, тряхнув ослепительно-рыжими кудрями, — готовлю и посуду мою я один раз в день, а ем трижды. Кроме того, можно с другими девочками поменяться: один день целиком отдежурить, а потом два отдыхать.

— Думаю, что мне тоже нужно вносить свою лепту в общее дело?

— Не знаю, но если глава клана распоряжений не давал, то ты пока на правах гостьи.

— Ты сказала, что женщинам работать не принято. А что делать, если нет денег?

— Замуж выходить. Или идти на поклон к ближайшему родственнику мужского пола. Это если ты косанта. Косантора, конечно, и работать может.

— А кто это такие?

— Смотри, у нас все в клане делятся на косанторов, защитников, и косант, защищаемых. Защита может быть личная: от брата, отца или мужа. И клановая. Например, у меня папа погиб, а родного брата нет. Поэтому я под защитой клана. Как выйду замуж, то у меня будет ещё и личная защита от мужа, и защита другого клана, если он будет не из наших.

— А косанторы?

— Это те женщины, которые дерутся и колдуют наравне с мужчинами. У них равные права со всеми другими мужчинами, но и поблажек никаких нет. Ни в походах, ни в битвах, ни в охотах. Опять же, если бы у меня мама или сестра была косантора, то я была бы под её личной защитой.

— Неужели обычные женщины совсем нигде не работают? Продавщицы в магазинах, няньки, портнихи?

— Они, конечно, есть, но если это семейное дело, то зарплату никто не платит. Просто выделяют деньги на то, что хочется, или подарки покупают. А чужих не берут. Какой смысл, если можно посадить свою дочку или племянницу?

«И платить ей копейки», — мысленно добавила я. Вот уж угораздило. И что теперь делать?

— Как здесь вообще всё у вас устроено?

— Да очень просто. Замок разделён на четыре крыла. Одно гостевое, второе жилое, третье целиком отдано под оранжерею и зимний сад, там потолки стеклянные и большие окна.

Видимо, Эльва подумала, что я интересуюсь замком, а не обществом.

— Я сегодня была в оранжерее. Небольшая комната с цветами и вьющимися растениями по одной из стен.

— Это всего лишь малая часть, оранжерея разделена на несколько комнат на случай, если сломается окно или произойдёт другая напасть. Тогда пострадают только растения в одной комнате. Да и гулять так гораздо приятнее, столько укромных уголков, — лукаво улыбнулась она, блеснув глазами.

— А четвёртое крыло?

— Вспомогательные помещения, тренировочные залы, склады, кладовые и большие ледники.

— Как устроено общество? Что может делать женщина?

— Может замуж выйти, — широко улыбнулась Эльва. — Но если выбирать, то только такого, как Иртальт.

Дальше минут на двадцать она зарядила монолог о достоинствах своего возлюбленного. Пропуская его мимо ушей, я отчаянно думала. Можно ли изобрести феминизм в отдельно взятом клане? Оценив Эльву трезвым взглядом, я поняла, что даже среди женщин идея может не прижиться, а среди мужчин вызвать стойкое сопротивление. Кроме того, какое-то равноправие у них таки есть. Можно становиться женщиной-воином и иметь равные с мужчинами права и обязанности. А мне бы так, чтобы можно было работать, а в армии служить не обязательно…

Эх, если бы я выпала только в одном клане, можно было бы пытаться уговорить помочь мне другой. Сейчас получается, что если я решу сбежать, то искать меня будут всеми кланами, а это очень некстати.

Одно дело покинуть замок или даже город. Другое дело — материк. Ирт сказал, что Штормовое море дыбится волнами по шесть метров в высоту. До весны кораблей не будет. Если они и появятся, то только позже первого дня весны, когда меня хотят женить.

Что же делать-то?

— Ты меня не слушаешь что ли? — возмутилась кудрявая северянка.

— Извини, задумалась, — честно ответила я.

— О чём? — полюбопытствовала она.

— О том, как женщина в вашем мире может сама себя обеспечить.

— А смысл? Ты же магичка, вышла замуж и сиди в ус не дуй.

— А если я не хочу замуж? Или не хочу за тех, кого мне тут сватают? — возмутилась я.

— Ой, ну не все они такие уж плохие. Главное, не выбирать никого из Снежной пустоши, Диких мест и Дальнего перевала.

— Можно подумать, что Котелок чем-то лучше, хотя он не оттуда.

— Да, Котелок — это особый случай. Конечно, если бы у тебя была возможность Ирта выбрать, тогда и думать было бы нечего… а так… — протянула она.

— Даже если бы он не был занят, даром мне твой Иртальт бы не сдался.

— Пфф, — фыркнула Эльва, сверкая глазами, — да он всё равно бы на тебя внимания не обратил. Спорим на что хочешь, что у тебя не получится Ирта окрутить? — победно улыбнулась она.

— Смысл тебе со мной спорить? — с недоумением посмотрела я на неё. — Если я выиграю, то ты лишишься Ирта. Если проиграю, то чего-то ценного. Взять с меня нечего, а ты же меня сама потом возненавидишь, если я одержу победу.

— Резон в твоих словах есть, — кивнула Эльва, — но лучше уж блудливого кобеля вычислить до свадьбы, чем потом страдать. Если согласишься, то я тебе кое-что любопытное расскажу про других женихов.

Я задумалась. Спор этот был какой-то странный. Она так сильно хотела проверить своего жениха? Так если у меня всё получится, то никому из нас он не будет нужен — ни мне, ни ей. А мне зачем в это вмешиваться? Мало у меня своих неприятностей?

— Знаешь, Эльва, думаю, что тебе стоит с кем-то другим поспорить. Как-то это непорядочно. Кроме того, у меня и так одиннадцать женихов на руках, куда мне ещё один? Что я с ним буду делать? Да и потом, здесь мне дали еду, кров и одежду. Как-то некрасиво будет с моей стороны так с ним поступать. И тебе не стоит. Допроверяешься, какая-нибудь красотка уведёт твоего Ирта, а ты потом локти кусать будешь, что своими руками своё счастье разрушила.

Как ни странно, Эльва от моего отказа ничуть не расстроилась.

— Ты права, Карина. Действительно как-то непорядочно выходит, я об этом не подумала. Я завтра дежурю по кухне утром и в обед, а вечером мы с Иртом будем в фишки играть, приходи, мы и тебя научим.

— Даже не знаю, сегодня я уже с ног валюсь от усталости, раз мы тут уже закончили, то, пожалуй, пойду спать. Завтра будет видно.

Распрощавшись с Эльвой, я ушла к себе и завалилась в постель.

— Ты представляешь? Она отказалась! У меня такой стройный был план, думаю, вот, мы сейчас поспорим, ей придётся тебя соблазнять, а ты такой холодный. Вот её и проберёт хорошенько, — возмущалась кузина, вышагивая по комнате.

— Эльва, мы так не договаривались! — нахмурился я.

— Не сердись, я хотела, как лучше. Сегодня битых полчаса распиналась, какой ты хороший, а она даже ухом не повела… вот я и подумала, что это ускорит процесс, — виновато насупилась кузина.

— И почему она отказалась? — поинтересовался я.

— Сказала, что ей тут дали кров, еду и одежду, и поэтому это было бы непорядочно по отношению к тебе.

— А вот за это спасибо. Чем дольше я за ней наблюдаю, тем сильнее убеждаюсь, что мой выбор верен. Она не рассказывала, как прошли её свидания? — полюбопытствовал я.

— Она, мягко говоря, не в восторге. Почему-то у меня ощущение, что она выбирает тех, кто ей меньше всего нравится.

— Может, ей что-то нужно?

— Она ничего такого не упоминала, только карандаш и блокнот тогда из учебной комнаты взяла, и то разрешения спросила.

— И как твоё о ней мнение?

— Она мне нравится. Только переживает очень и замуж не хочет.