Особенный наследник (СИ) - "Amazerak" - Страница 21

— Хорошо… Очень хорошо, — важно закивал Фёдор Васильевич и разгладил свои седые усы. — Надеюсь, ты не забыл главного. Ты же осознаёшь, какая роль тебе уготована?

— Конечно. Я прекрасно знаю, что мне рано или поздно придётся стать предводителем рода.

— Здравомыслие, хвала Мани, не покинуло тебя — и это самое главное. А память вернётся. Ты же не восьмидесятилетний старик, — Фёдор Васильевич рассмеялся сквозь усы. — Пока ты слишком молод для предводителя, но я надеюсь, ты получишь правильное воспитание. В любом случае, до тридцати лет по всем важным вопросам тебе придётся советоваться с герусией рода. Таков порядок. Поэтому нам с тобой предстоит встретиться ещё не раз. Но сейчас меня вот что интересует. До моих ушей донёсся слух, будто вы с матушкой, скажем так, не очень ладите. А тебе понадобится представитель, чтобы вести твои дела. Попечитель должен быть тем человеком, которому ты всецело доверяешь. Как самому себе. Поэтому я прямо тебя спрошу: кого бы ты хотел видеть своим попечителем? Возможно, кого-то из дядьёв? Можешь не таить своих мыслей. Обещаю, разговора этот останется между нами.

Похоже, Евсевий продолжал копать под Ирину, и уже добрался до старцев. Это было ожидаемо, но я не собирался менять выбранную стратегию.

— Простите, Фёдор Васильевич, но я не понимаю, почему вы решили, что мы с матушкой не ладим? У нас хорошие отношения, и я уверен, она будет вести дела в моих интересах и интересах рода. Она с детства воспитывала меня, и я не желаю, чтобы нас с ней разлучили. А у моих дядьёв, насколько мне известно, и без того забот хватает. Вряд ли они смогут уделять мне достаточно времени.

Фёдор Васильевич снова кивнул.

— Хорошо… Очень хорошо. Я тебя услышал, Костя. Можешь на этот счёт не волноваться. С матушкой тебя никто разлучать не собирается. Если желаешь, чтобы она стала твоим представителем, так тому и быть. Рад, что мои тревоги оказались напрасны.

Этим вечером Фёдор Васильевич ещё долго о чём-то беседовал с Ириной, но я при их разговоре не присутствовал.

В пятницу уроков было меньше, чем обычно, а после них на ринге спортивного корпуса состоялся отборочный тур состязаний по вольному рукопашному бою среди девушек. На это мероприятие сбежалась вся школа, особенно парни: кто-то — чтобы болеть за своих подруг или родственниц, кто-то — потаращиться на девчонок-участниц, одетых в обтягивающие короткие шорты и топики, подчёркивающие все прелести.

Я сидел в первом ряду, с одной стороны от меня расположилась компания незнакомых ребят, с другой — группа одноклассниц Инессы.

Сестра сражалась в пятом бою. В своём спортивном наряде она буквально притягивала взгляд парней и мой, естественно — тоже. Я, конечно, не собирался выходить за рамки подобающих отношений. Всё-таки формально она — моя сестра, а девчонок вокруг хватает. Но полюбоваться на её аппетитную фигурку я не считал зазорным.

Против Инессы выступала худощавая светловолосая девушка. У обеих фибральная сеть была хорошо развита. Инесса обменялась с соперницей ударами. Несколько раз они сцеплялись, боролись, но потом расходились. Наконец светловолосая схватила Инессу и швырнула на маты, но сестра вывернулась, и на матах оказалась её соперница, после чего Инесса заломала ей руку. На этом бой был окончен.

Вольный рукопашный бой походил на ММА, но тут не использовались локти и колени. По крайней мере, я не заметил. Зато были в ходу весьма экзотические удары ребром и основанием ладони, напоминающие то ли вин-чунь, то ли ещё какое-нибудь китайское боевое искусство.

Женщина, выступавшая в роли судьи, объявила имя Инессы, как победительницы и подняла вверх её руку.

— Молодец, сестра! Так держать! — крикнул я, подключившись к радостным возгласам девчачьей компании слева от меня.

Инесса улыбалась во все тридцать два зуба. Помахала мне.

Затем на ринг вышла вторая пара участниц.

— Так значит, ты — брат Инессы? — спросила девушка, сидевшая рядом.

Я обернулся. На меня смотрела темноволосая красавица с длинной косой. Карие глаза с задорным огоньком, курносый носик, ямочки на щеках. Губы сложены в наглую усмешку.

— Верно. Брат, — ответил я. — А ты с ней в одном классе учишься?

— Да, мы с Инессой учимся в одном классе. А я тебя видела как-то в прошлом году. Ты к нам в класс приходил. А правда говорят, что у тебя мало сил и ты ни разу ни с кем не дрался и даже на охоте ещё не был?

В тоне её чувствовалась издёвка.

— Про то, что не дрался — врут. На охоте не был.

— Но почему? Ты же из рода охотников?

— Не долетели, — развёл я руками. — Разве ты не знаешь, что случилось?

Девушка перестала ухмыляться и произнесла как-то торопливо:

— Да, слышала. Мои соболезнования.

Начался второй бой, и всё наше внимание было поглощено им. Следующие две участницы колотили друг друга сильно и долго. Но потом одна из них — девчушка, выглядящая лет на пятнадцать — сбила с ног свою рослую соперницу и сделала болевой захват, окончив тем самым поединок.

— Так значит, ты пришёл сестру поддержать? — возобновила беседу темноволосая красавица.

— Разумеется. Ну и посмотреть на девчонок. Святое дело.

Моя соседка хмыкнула:

— И как?

— Неплохо. Ты случайно не участвуешь в боях? Мне кажется, тебе бы очень пошёл бы такой наряд. Я бы взглянул.

— Нет, не участвую. Но тебе задницу надеру и так.

— Воу, дамочка, полегче. Я девушек не бью.

— Тебе и не придётся. Потому что я тебя сама отпинаю.

На губах девушки по-прежнему была игривая, наглая, и в то же время очаровательная усмешка.

— Ты хочешь меня избить? За что? За то, что я комплимент тебе сделал? — удивился я.

— За то что язык распускаешь. Ну так что? Струсил?

— А можно хотя бы узнать имя той, которая хочет меня избить?

— Зоя.

— Очень приятно. Костя.

— Знаю.

— Э, ну так вы будете драться или нет? — спросила Зою одна из подруг.

— Кажется, нет, — проговорила она разочарованно. — Силы у нас неравны. Брату Инессы меня не одолеть.

— Не был бы на твоём месте так уверен, — меня взял азарт. Не хотелось уступать этой наглячке. А она как будто намеренно меня задирала. Ещё и подруги подначивали:

— Так ты сама, небось, испугалась?

— Это я-то испугалась? Вот ещё! — возмутилась Зоя.

— Мне просто девушку бить не хочется, — сказал я. — Но если вы настаиваете…

— Хорошо. В понедельник к полчетвёртого жду тебя в малом зале, — заявила Зоя с торжествующим видом. — Посмотрим, кто кого.

Таким образом, в понедельник мне предстояло две драки. Вначале — с Кириллом, потом — с этой дерзкой девчонкой. Мне казалось, что первый бой окажется куда труднее, ведь Кирилл участвовал в соревнованиях и даже занимал какие-то места. Я, конечно, уже справился с одним задирой, но вожак нашего класса мог оказаться сильнее.

В шестерницу Евсевий не пришёл к нам в гости. Он вместе с Ириной был на собрании герусии, где решалось, кто будет руководить родом в ближайшее время.

Первый день новой недели считался особенным с точки зрения местной религии. Как и у нас, все верующие утром посещали храм. День этот назывался днём восхождения, или по-простому — неделя, то есть день, когда никто ничего не делает. В общем, прямой аналог воскресенья.

Как и подобает любому благочестивому семейству, мы отправились в храм на службу в честь пророка Мани.

Храм, как снаружи, так и внутри, походил на католический. Длинное помещение со множеством скамей, высокими арочными сводами и цветными витражами. Стены были окрашены белым. Вместо органной музыки играли флейтисты. Заунывная торжественная мелодия наполняла огромную залу.

На возвышенность стоял алтарь, на алтаре — статуя безликого мужика с крыльями, на груди которого был выгравирован треугольник в круге. У меня на шее висела серебряная цепочка с таким же знаком — символом местной религии. Перед статуей располагались подсвечник с десятью свечами и чаша. Алтарь и посуда блестела позолотой.

Священник в длинной белой мантии, подпоясанной красным кушаком, и в головном уборе, похожем на камилавку, только белого цвета, на распев зачитывал что-то на незнакомом языке. Затем налил в чашу жидкости из двух золотых кувшинов, после чего произнёс короткую проповедь. Церемония эта почему-то называлась жертвоприношением.