Высокое Искусство (СИ) - Николаев Игорь Игоревич - Страница 48

Симпатии толпы явно качнулись на сторону веселого мужичка. Народ свистел и подбадривал, начались ставки на победу, чего при серьезных боях обычно не бывало — господь решает, чья возьмет, и пытаться заработать на его воле неразумно и глупо. Елена стиснула зубы и достала мессер из ножен, а уж после сообразила, что надо бы и ножны отцепить, будут мешать, болтаясь у ноги. Теперь уж поздно, выйдет неловко и все окончательно испортит. Дом Чертежника стоял как привидение, без единого признака жизни. Если наставник и следил за ходом поединка, делал он это втихую. Елене показалось, что средь зевак мелькнула незаметная серо-коричневая ряса, из тех, что носят бродячие монахи, но видать показалось.

Нож показался слишком тяжелым, неудобным, словно женщина первый раз взяла в руки оружие. Варежки повисли на руках будто неловко намотанные тряпки, мешая хвату. Ноги ступали как ходули, норовя зацепиться одна за другую. Видимо общая неуверенность отчетливо выразились на лице и в жестах, потому что солдат ухмыльнулся еще шире, а толпа заулюлюкала. Если здесь кто и сочувствовал ей, теперь таковых не осталось.

Наемник напал без предупреждения, как раз в тот момент, когда Елена снова задумалась, а не снять ли ножны, плевав на неловкость? Он сделал длинный выпад как заправский рапирист, и это едва не стоило ей жизни. Острие меча мелькнуло прямо перед глазами, сверкнув отраженным солнцем. Женщина механически сделала шаг назад, отбила в сторону меч и в свою очередь провела быструю контратаку, все на одном выдохе. Изогнутое лезвие мессера коснулось узорного рукава черной куртки, но даже разреза не оставило.

Солдат отшатнулся, разрывая дистанцию, сразу же качнулся вперед, замахиваясь наотмашь, вынося клинок далеко за левое ухо. Елена шагнула — четко, заученно, носок поднят, стопа опускается вертикально — прямо под замах, словно догоняя отходящий назад вражеский клинок. Выбросила вперед руку с мессером.

«Запомни, маятниковые движения быстрее, потому что не нужно тратить время на возвращение клинка в прежнее положение. Рубя налево и направо, зигзагом, ты нанесешь три удара против двух с одной стороны»

Уроки наставника вспомнились так ясно, будто Чертежник стоял прямо за спиной и шептал в ухо.

«Но если чрезмерно замахнуться на противоположную сторону, плечо и локоть откроются для контратаки. Это общая ошибка для всех солдат. Они привыкли к рукопашной без порядка и разбора, когда надо молотить изо всех сил, лишь бы попасть»

И опять почти получилось, увы, только «почти». Острие ножа кольнуло в плечо, боец снова отшатнулся, споткнувшись о приступок, начал падать. Ловко перевел падение в кувырок и вскочил на ноги, как «братуха-борцуха», прикрывшись древней тачкой. Яркое платье сразу потеряло лоск, запылилось. Но, что ценнее всего, погас огонек глумливого куража в глазах. Елена понимала, что использовала полностью бонус неожиданности, когда у нее был хороший шанс сыграть на мудацкой самоуверенности противника.

Она отступила ближе к стене, достаточно, чтобы оказаться в тени, не рискуя, что маневрирование развернет лицом к солнцу. Однако не настолько близко, чтобы сковать себя и позволить прижать к стене из глины и навоза, смешанных с соломой и прочей мусорной дрянью. Зрители охали, свистели, грызли орехи, средь горожан зашнырял мальчишка — продавец молодых побегов тростника, самой дешевой в городе сладости. Солдат махнул мечом, приглашая Елену спуститься к нему. Женщина показала противнику опущенный вниз большой палец, не надеясь, впрочем, что тот поймет. Хотя выглядело все равно оскорбительно. Враг ощерился и пошел в атаку, осторожную, расчетливую.

Взять друг друга нахрапом не вышло, и противники закружились в странной карусели, напоминающей танец под водой. Ничего похожего на кинематографическую рубку с лязгом клинков, зато много ложных выпадов и осторожных прощупываний. Елена уже поняла, что по мастерству безымянный солдат ей уступает и существенно, зато он куда более опытен и в целом сильнее. Значит, лишь вопрос времени, когда он попробует просто навалиться, как медведь, переведя дуэлирование в обычный мордобой. Елена сильно удивилась бы, узнай, что в какой-то мере повторяет схватку черной графини несколько дней назад и решает ту же головоломную задачу — чем компенсировать общее физическое превосходство оппонента.

«Уравняет шансы только безупречное мастерство и грамотное передвижение»

Они кружили друг против друга, ловя каждое движение противника, обмениваясь редкими ударами вполсилы. Елена старалась маневрировать экономно, держа науку Чертежника не в голове, а как говорили фехтмейстеры «в костях» (поскольку слово «рефлексы» здесь еще не придумали). Левую руку сжала в кулак и заложила за спину, ноги «под себя», чтобы не подсекло низким ударом.

А вот у солдата с культурой перемещений дела обстояли существенно хуже. Уверенности то хватало, да и меч порхал в сильной руке, как вещь, с которой хозяин сроднился за долгие годы. Но он все делал как будто с запасом, с избытком. Если удар по нижнему уровню, так почти что на корточках, да еще опираясь левой ладонью о землю. Если поверх, то едва ли раскручивая меч над головой. Уход от удара с резкими разворотами корпуса. Очевидно, так и выглядела «солдатская рубка», когда требовалось молотить со всей дури не особо качественным и довольно тупым[31] клинком по стеганке, коже и кольчуге, а возможно и в пластинчатый доспех.

Елена поймала «чувство жопы», как сказал бы Чертежник, то есть неритмичные перемещения с подключением к дыханию движений всего тела. Она чувствовала, что вполне может «перетанцевать» солдата, заставить его выдохнуться. Было весело, однако не хорошо и легко, а скорее нездорово и ненормально, как алкоголику от вида чарки крепкого вина. Вот я, девчонка, которой еще и двадцати нет, рублюсь с негодяем, чьи руки точно в крови по локоть, а может и выше. И он, заметьте, не лезет на рожон, потому что стремно и на кригмессер налететь как два пальца! Болезненный кураж пьянил и разгонял кровь.

Но при этом Елене было очень страшно. Как человеку, которого уже несколько раз пытались убить. Как медику, который зашил сотни ран и проводил на тот свет десятки мертвецов. Беззаботная девчонка Лена знала, что смерть это далеко и для кого-то другого. Но ее давно потеснили Хель и Люнна, а эти две личности хорошо понимали, что смерть сейчас топчется и сопит напротив, стараясь вытолкнуть противницу под солнце, ослепить и зарезать, как свинью, в крови и воплях ужасной боли.

Тварь поганая, когда же ты устанешь…

Словно отвечая ее мыслям, наемник присел на левую ногу, помогая всем корпусом отбить мессер. Из этого положения то ли шагнул, то ли напрыгнул вперед, атакуя странно, выставленным под углом в сорок пять градусов мечом — не укол и не удар, а толкающее движение вперед, закончившееся клевком. Мечи со скрежетом сошлись, описали хитрую фигуру, сцепившись, как примагниченные. Женщины в толпе дружно закричали. Солдат закончил прием, не добившись цели, и развернулся вокруг собственной оси, открыв спину. Здесь ему и пришел бы конец, не ударься Елена спиной обо что-то деревянное. Опорный столб! Ее таки приперли к стене.

Елена потеряла мгновение. Этого хватило, чтобы солдат с победным рыком и ликующим блеском в глазах напал вновь, собираясь пришпилить ее к серо-желтой стене. Все случилось очень быстро. Вот мелькнула рожа победителя с широко разинутым ртом, в котором не хватало пары зубов. А вот и меч, клинок со множеством черточек и точек, неизбежных при ручной ковке металла очень средненького качества. Острие как таковое отсутствует, клинок на конце заужен и обрезан под прямым углом, а получившийся огрызок заточен как грубое долото. Не сломается о кость или стальную пластину, а при сильном тычке, даже если не пробьет — мало не покажется.

Елена взмахнула левой рукой, перехватывая чужой меч ладонью в боевой варежке. Отвела в сторону, чувствуя, как пронзительный скрежет передается через пальцы, отдаваясь болезненным скрипом чуть ли в зубы. Солдат должен был напороться цветастым брюхом на ее клинок, но дуэлянтка слишком сильно вложилась в отвод меча. Встречный тычок мессером получился неточным, слабым и коротким, без правильного разворота корпусом, который должен был удлинить и усилить укол. Нож скользнул по боку противника, добавив очередной разрез к многочисленным дыркам.