Притворись, что любишь 3 (СИ) - Рымарь Диана - Страница 3

– Всем привет! – раздалось из коридора.

– Аня… – подметил Натан и открыл дверь кабинета.

Ну да, кому же другому быть, если ключи от квартиры имелись лишь у домработницы, но ее сегодня не ждали, и дочерей.

– Привет! – поздоровались они с Аней.

Девушка прошла в комнату, огляделась и вдруг сморщила носик.

– Фу, предки, чем вы тут занимались…

Вот так просто – предки, папа и мама. Хотя Натан Ане – отчим, а не биологический отец. И Ждана всю жизнь будет ему благодарна за то, что принял и полюбил ее дочь.

– Ничем! – тут же поспешила она усмирить бдительность чересчур догадливой Анюты.

– Если ничем, тогда почему у папы рубаха наизнанку? – фыркнула дочь.

– Эм… Я сейчас… – Натан собрался спастись от неловкой ситуации бегством, но на полпути остановился: – Ань, а что ты тут делаешь?

– Я была неподалеку, телефон разрядился, думала пригласить Флору прогуляться по магазинам, мне просто очень надо. А где она?

– Хороший вопрос… – Натан тут же забыл про надетую наизнанку рубашку. – Где Флора, Ждана? Ты же сказала, что она у Ани!

– Я сказала, что Флора у Ани? – нервно хихикнула Ждана. – Ну да, сказала…

– Но она же не у меня! – захлопала ресницами дочь.

Мать посмотрела на нее с прищуром и резко ответила:

– Я в курсе, и если бы кто-то вовремя заряжал телефон, то был бы предупрежден…

– Ждана, что происходит? – помрачнел Натан. – Где наша дочь?!

– Вот если бы ты спокойней на всё реагировал, я бы сразу сказала правду!

По его перекошенной физиономии она поняла, что правду нужно говорить быстро, четко и желательно с виноватым выражением лица. Тут же затараторила:

– Флора попросилась с ночевкой к подруге. Сегодня же шестое января – канун православного Рождества, это мы отмечаем католическое… Они собирались сходить на какой-то рождественский фильм, потом печь кулебяку. Я подумала – ничего страшного…

– Плохо ты подумала! – отчеканил он. – Я бы ее никогда с ночевкой к подруге не отпустил…

– Вот именно поэтому я и сказала, что она у Ани! – Ждана подняла указательный палец. – Должна же девочка на каникулах отдохнуть…

– Хм… Значит, я у вас злобный цербер, который не позволяет девочке отдыхать? – он спросил это грозно, с чувством, только ни жена, ни дочь на его тон никак не отреагировали.

– Да ладно тебе, – махнула рукой жена.

– Ничего не ладно! Раз ты мне так нагло соврала, я поеду и заберу ее…

– Натан, палку не перегибай, а то сломается! Флора – ответственная девочка, ничего плохого никогда не делала! Чего ты взбесился?

Отповедь жены его нисколько не охладила, но Ждана знала, что при дочери он ругаться не захочет.

– Раз мое мнение вас не интересует, я пошел… – проговорил он хмуро.

И действительно ушел… Значит, позже устроит Ждане головомойку, вот только ее это не слишком пугало. За годы брака она научилась улаживать конфликты. Методы улаживания у нее были самые разнообразные. Как правило, включали в себя ароматическое масло, расслабляющую музыку, легкий массаж, причем далеко не всегда он делался руками, и много чего еще, гораздо более интимного характера.

– Какие вы милые, когда спорите! – улыбнулась Аня. – Мам, дай телефон!

– Зачем?

– Позвоню Флоре, говорю же, она мне нужна на часок…

– Ты действительно хочешь ее дергать? А вдруг она в кино? – подметила Ждана.

– Ну мне очень надо! – нахмурила лоб Аня. – Она должна помочь мне выбрать цвет свадебного платья…

Мать подметила, поджав губы:

– У тебя же свадьба только через четыре месяца, это никак не может подождать до завтра?

– Свадьба через четыре месяца, зато платья отложили только до вечера! Новая коллекция! Там три оттенка белого… Три! Я гонялась именно за этой моделью несколько недель подряд… – с чувством принялась объяснять Аня.

– Ну давай я с тобой поеду, помогу выбрать… – предложила Ждана.

– Нет! Мне нужно Флорино чувство цвета… Я ее ненадолго отвлеку!

Чувство цвета у Флоры и правда было просто уникальное, недаром она закончила с отличием художественную школу. Мечтала когда-нибудь стать дизайнером.

– Ладно, – кивнула Ждана.

И они позвонили Флоре, правда, очень скоро обнаружили ее мобильный в ее же спальне. Потом позвонили подруге. Тут-то и началось всё самое интересное. Эта сказочница в течение за три минуты придумала несколько совершенно удивительных отговорок, почему Флора никак не может подойти к телефону. А потом, когда Аня сказала, что всё равно выезжает, всё же призналась, что Флора не у нее, а где именно – она не знает.

– Ответственная, значит?!

Женщины подпрыгнули от грозного ора главы семейства, который подкрался сзади и всё подслушал.

– Ничего плохого не совершит, да?! Ну я ей устрою… – окончательно рассвирепел он.

Он схватил ее под локоть, отвел в сторону и строго поинтересовался:

– Ты спросила разрешения у родителей? Тебя искать не будут?

– Не-а… – Флора принялась яростно мотать головой. – То есть спросила, всё в порядке…

Руслан недоверчиво произнес:

– Странно… Я считал тетю Ждану более осмотрительной…

Впрочем, Флора ведь уже, считай, выпускница. Может быть, он чего-то не знает, и девчонке дали гораздо больше свободы, чем следует в ее возрасте.

– В автобус я тебя не пущу! – нахмурил брови Трубачёв. – Поедешь со мной на машине, поняла?

Девушка быстро закивала и послушно пошла за ним к стоянке машин.

Прогулка по зимней набережной, вечеринка в отеле – всё это заманчиво и даже очень. А вот пьяные поездки в автобусе Руслан не любил. Флоре в этом автобусе тоже делать нечего.

«Апельсинка ты моя солнечная…» – простонал он про себя, пропуская ее немного вперед и глядя на рыжую макушку.

Они оба были младшими детьми в своих семьях, но Апельсинка всё же гораздо младше, и оберегать ее для Руслана было так же естественно, как дышать. В детстве отец увещевал – присматривай за Флорой. И он присматривал, всегда был начеку. Привычка сохранилась по сей день. Если видел младшую дочь Карц, на затылке будто вырастала дополнительная пара глаз. Поэтому, когда сегодня к ней посмел подойти его же приятель, Руслан заметил это в ту же секунду.

В детстве эта девчушка буквально не давала ему прохода, везде хотела с ним ходить, смотрела с обожанием. Руслану нравилась эта ее щенячья любовь в глазах, поэтому он позволял ей быть рядом, кроме того, она была самым очаровательным ребенком, какого только можно представить, – синие глазищи на пол-лица, копна медных кудрей, пухлые губки…

«Погуляй со мной, Русик!» – типичная просьба.

И они гуляли каждое лето, пока однажды не повзрослели.

Он помнил то самое лето… Их семьи поехали отдыхать на Черное море, и Флора вдруг появилась на пляже в кокетливом розовом купальнике, гордо выставляя вперед уже начавшую расти грудь. А взгляд всё тот же – щеняче-влюбленный. Провокация чистой воды…

Ей было всего двенадцать, зато ему – шестнадцать, и он уже отлично знал, что такое секс. Гормоны бурлили в нем похлеще, чем лава в действующем вулкане. И чтобы избавиться от соблазна, Трубачёв выстроил между собой и Апельсинкой толстую ледяную стену, которая существовала по сей день.

Но если ему Флору нельзя, это же не значит, что Жорику можно. Раз ему нельзя, значит, никому нельзя, по крайней мере не у него на глазах. До сегодняшнего дня он вообще ни разу не видел ее с другим. Насколько ему было известно, у нее даже в друзьях парней не водилось. Руслан предпочел бы, чтобы так оно и оставалось, а тут вдруг какой-то Жорик…

«Надо было еще тогда ему разъяснить, что к чему…»

– В общем так, Флора, слушай правила! Приедем на место, держишься рядом! Если кто пристанет, сразу говоришь мне! И ночевать будешь в моем номере, ясно тебе?

– А как же я? – вдруг раздалось сбоку.

Он оглянулся и увидел подошедшую к ним Полину, хорошенькую, как картина, высокую блондинку, с которой познакомился на днях.