Танкист-1 (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 11

— Дела, не надо лучше, — открывая затвор и выбрасывая стреляную гильзу, произнес он.

— Столько загадочности, — нараспев произнесла она.

— Поздравь, Танюша. Только что взял первую ступень развития.

— Правда? — встрепенулась она так, словно боясь, что это окажется неправдой.

— Смотри сама, — садясь и открывая ей Суть, с наигранно важным видом произнес он.

— Ну-у-у, Витя-а… У меня не-эт слов. Поздравляю! — она быстро подалась вперед, обняла его и от души поцеловала в щеку.

При этом ее сочные губы самым краешком скользнули по уголку его губ, от чего по спине пробежал легкий озноб, а под ложечкой появился комочек холодка. С чего бы!? Они уже не первый год дружат. И вообще, он любит другую! Конечно робеет, и даже боится лишний раз взглянуть на нее, не то чтобы заговорить на тему симпатии. Но это ни о чем не говорит. И вообще, это получилось случайно.

— А у тебя как дела? — поинтересовался он.

— Четыреста пятнадцать очков, из пятисот возможных. Самую малость не дотянула до второй ступени, — отстраняясь от него, ответила слегка зардевшаяся девушка.

— А что так?

Ну румянец. Так и что с того. Рада она за него. Да он наверное и сам сейчас красный как рак. Потому что рад взятой ступени. Да еще и так просто. Раз, и готово. Жаль только на одной лишь стрельбе выехать не получится. Так-то расти конечно можно. Даже когда стрельба упрется в потолок, из-за недостатка образования, ступени общего развития расти продолжат. Только выйдет оно как-то однобоко. Остальные умения останутся в загоне. И ладно бы опыт уходил в избыток, который потом можно было бы перевести в свободный. Так нет же. Для этого в потолок должны упереться ступени.

— Патроны закончились, — поправив выбившуюся из под косынки прядь светлых волос, ответила девушка.

— Держи, — протянул он ей початую пачку. — Я же и на твою долю брал.

— Ага. Спасибо. Витя, ты только надбавки сразу в Интеллект.

— Уже.

— Вот и молодец. А дай я из твоей «Белочки» постреляю. Попробую по воронам.

— Только расстели одеяло. Земля холодная. И в голову не цель. Для тебя это пока сложно.

— Хорошо.

Вот странное дело. Когда тот же Пашка, младший брат, берет в руки «Соболя», Виктор сразу же начинает злиться. Даже у бати в руках не может наблюдать спокойно свой карабин. Тут уж не злость, а как будто ревность, что ли. А вот Таня в руки взяла, только и того, что улыбнулся. Вот что значит настоящий друг. Ну ладно, подруга.

Первый выстрел ушел мимо, что разочаровало девушку. Но Нестеров указал на то, что она не учла ветер, подсказал какую брать поправку, попутно указав на приметы, по которым он сделал соответствующие выводы. Так что, уже следующий выстрел принес ей десять очков. А там дело пошло. Впрочем не так долго.

— Все. Поздравь меня. Вторая ступень в кармане, — поднявшись на колени, произнесла она.

— Поздравляю, — искренне порадовался он за подругу. — Таня, ты к велосипеду иди. Ну и карабины упакую пока. Ладно?

— А ты?

— Пойду лапки воронам по отрезаю. Чего тебе на это смотреть.

— Витя…

— Ну что Витя? То что мы их постреляли, тебя не возмущает.

— Из-за хозяйственной деятельности человека и улучшения кормовой базы для таких падальщиков как вороны, их численность нуждается в регулировании. И в этой связи уменьшение популяции просто необходима. Но резать лапки…

— Тань, прекращай. Я же не живодерствовать собрался. Они уже мертвые и вон, послужат той самой кормовой базой для своих же товарок. Пара лапок три патрона, между прочим. А у меня лишних денег нет.

— Ты прав. Извини. Только сделай так, чтобы я их не видела.

— Не увидишь, — доставая из кармана мешочек с тесемками, в котором находился садовый секатор, заверил он.

Управился он довольно быстро. Вороны они может и умные, но уж точно не семи пядей во лбу. А потому никак не отреагировали на истребление с дистанции в сотню метров из малошумной малокалиберки. Конечно удар пули, проходящей тельца птиц навылет слегка пугал их. Но пару тройку особей, не больше. Затем, если не возвращались обратно те же, то подходили другие. А там начинали терзать своих павших товарок. Так что, Виктор набил свои трофеи даже не меняя позицию. Ну и как следствие, собирать их пришлось на сравнительно небольшом пятачке…

— Каких-то полтора часа и две тысячи опыта в кармане. Если так дело пойдет и дальше, то ты уже за год сумеешь набить достаточно опыта, чтобы обменять его на очки надбавок, — заметила Таня, когда они направлялись домой.

Особых причин для спешки нет. Время только пять. Поэтому они шли пешком, катя велосипед, и ведя неспешную беседу. Случалось у них такое не так чтобы и редко. В зимнюю пору, он оставлял у нее дома свои лыжи, забирал на обратном пути, и уже от туда катил домой. Летом порой катались на велосипедах, или просто гуляли. В школу она своего стального коня не брала. Говорила, боится, что сопрут. Поэтому предпочитала кататься у Виктора на багажнике.

— То же об этом подумал. Признаться, даже не ожидал, что так будет просто. Н-но… — осекся он.

— Что? — подбодрила она.

— Еще пару дней такого истребления и вороны закончатся.

— То же мне проблема. Неужели отец не отпустит тебя в тот же Амурск. А там тоже есть свалка. А уж в Хабаровские, так целый мусорный полигон. Стреляй не хочу.

— Не знаю. Это с батей нужно разговаривать. Я же еще не совершеннолетний, так что полностью в его воле.

— Брось. Он у тебя с понятиями. И потом, если уж не боится отпускать одного в тайгу, то уж в город-то точно отпустит.

— Ты просто батю плохо знаешь, — улыбнулся Виктор. — он считает, что город куда опасней леса с его хищниками. Потому как страшнее человека нет никого.

— Трудно с этим спорить. Но и ты не совсем деревенский. Живешь-то на хуторе, но он по факту на окраине города, с его соблазнами вполне знаком. И никакие девицы голову тебе не вскружат.

— Думаешь?

— Уверена. Я же вижу как ты общаешься с девочками.

— Ну, не стоит сравнивать гимназисток со взрослыми девицами.

— Серьезно? То есть, по твоему я еще маленькая?

— Да не в этом дело. Просто я к вам отношусь так, что… — он запнулся не зная как охарактеризовать свое отношение.

— И как же ты к нам относишься?

— Да нормально, — пожал он плечами.

— Ладно. Ну вот к Лялиной Лене как ты относишься?

— Не знаю. Хорошая девчонка, хотя и водится с Генкой. Добрая отзывчивая. На язык острая, но злости в ней нет. Я на ее выпады даже обижаться не могу.

Он старался всячески подбирать слова, чтобы не дай бог не брякнуть лишнего. Мало ли. Девчонки же. Еще сболтнет где. За Таней такого конечно не водилось, но все же.

— А к Таракановой Светке?

— Умная, но расчетливая. Дружила со Степкой Свечкиным, но как только он стал пустышом той дружбе конец. Она не станет и дальше водиться с тем у кого нет перспектив. Рабочий, пусть и квалифицированный не то, чего ей хотелось бы.

А вот тут не сдержался, потому что Степана было откровенно жаль. И уж тем более на фоне того, что сам прошел инициацию незадолго до того как привезли его.

— А к Подольской Инке?

— Да… Нормально я к ней отношусь, — покрываясь краской смущения и отводя взгляд в сторону, произнес он.

— И все же?

— Ну-у, не знаю. Красивая, но ни с кем не встречается и не дружит. Со своей активной позицией скорее всего вырастет в кого-нибудь по партийной линии. А вообще, подать себя умеет. Пусть сословия и канули в лета, порода из нее так и прет.

Говорил он не глядя на Таню, устремив взор куда-то вперед. И ощущалась в нем в этот момент какая-то мечтательность, теплота и безнадежность одновременно. А еще слегка дрогнул голос.