Вестимские Разбойники - Маркелов Сергей Юрьевич "Марцелли" - Страница 3

- А-а-а, ты про Легенду?! – прошипела Госпожа, обернувшись на своего слугу, и чуть погладив его по подбородку, продолжила:

«Легенду о том, как наш Мир родился из пепла Великой Войны?! Как Пять Избранных основали Эйринию, даровав всем её жителям Надежду и Мир… Ха…»

Усмехнулась она, беря из рук слуги богато украшенный драгоценными камнями кубок.

- Этой Легендой пичкают всех детишек перед сном. Но лишь немногие… - с этими словами она зачерпнула кровь, а затем быстро осушила кубок. - Знают правду… Их было не Пять, а Шесть, - утерла она «сладостный нектар» с губ.

«Шестым был тот, кто не пожелал делиться с обычными мышами своими Силами и Знаниями, как поступили другие. За это они изгнали его, а память о нем предали забвению. Всё, что он сделал – втоптали в грязь! Даже его имя вычеркнули из истории Эйринии. Из всех известных источников, кроме одного…»

С этими словами она быстро направилась к постаменту, на котором хранилась её драгоценность.

- Книга самого Аримаха… - завороженно проговорила Госпожа, и, отбросив красную ткань, которой та была накрыта, распахнула большую толстую рукописную книгу.

Даже один вид этого постамента, собранного из костей мышей и крыс, внушал неописуемый ужас. Не говоря уже о самой Книге, чья обложка была выполнена из кожи мышей, натянутой между костями. Венчал её переплет крысиный хвост, который являлся подобием закладки.

От самого Творения Аримаха веяло таким холодом и смертью, что девочка невольно сжалась. Лишь раз взглянув на неё, у малышки дух перехватило, и сердце в пятки ушло.

- Она раскрывает не только Тайны прошлого, но и… - пролистав её и найдя нужную страницу, Госпожа принялась одними лишь глазами читать строки, написанные кровью. - Того, что еще… - вдруг резко оборвался её шипящий голосок.

Ибо в следующее мгновение перед очами промелькнули одно за другим видения, от которых женщину закачало и она с глухим стоном рухнула на пол.

- Госпожа! – ворвался в зал страж, услышав крик Хозяйки. - Что случилось?! – кинулся он к ней.

Быстро придя в себя, и отстранив своего слугу - крысёнка, она завопила во всё горло:

- Деревня… Деревня, что лежит на северо-востоке от устья реки! Сожги… Сожги её дотла, Сур! И всех… Всех убей! Хотя нет! Детей… Приведи мне, всех детей! – захлебываясь слюной, лепетала она.

- Как прикажете, Госпожа Сцилла! Когда выступать?! – вытянулся в струнку страж.

- Немедленно, Сур! Сейчас же! – закричала она пуще прежнего.

Не успела бедная мышка понять, что к чему, как её подхватили в пару рук, и спустя минуту, она была брошена за решетку, откуда и прибыла.

- Сестра, сестра, - послышался неподалеку тихий детский голосок во тьме сырой темницы, в которой кроме неё дремали нервным сном еще не меньше десяти мышат.

- Тише, а то услышат, - ответила мышка и подползла к той, которая всем сердцем тянулась к ней.

- Что случилось? Даже отсюда были слышны крики.

- Она… Я… Не знаю как, но я увидела то, что предстало её взору, после прочтения той Книги…

- И-и-и…

- Этот был мышонок… С перстнем на левой руке… Это просто невозможно… Он… Слушай меня внимательно, - перешла на шепот мышка, прижимая к сердцу девочку помладше себя.

- Неужели он…

- Мне это неведомо… Но знай - рано или поздно я выполню Обещание, данное тебе…

- Но…

- Не перебивай… И запоминай всё, что я тебе сейчас скажу…

========== Глава 2 «Не терпи!» ==========

Нахмыкивая себе под нос, вторя мелодии ударами молотка, забравшись на крышу, неустанно трудился в поте лица маленький мышонок светло-каштанового окраса. Он был еще совсем юнец, но уже умело держал увесистый столярный инструмент в мозолистых ладонях. Работа шла полным ходом, и он останавливался лишь, чтобы сплюнуть на ладоши и размять кисти пальцев, что начинали затекать.

Вот уже не первый час голубоглазый мальчик в коричневых штанишках, простой деревенской рваной рубашке серого цвета, изнемогая от жажды и усталости, колотил крышу небольшого деревянного домика, что совсем прохудилась.

Благо здесь было всё, что ему требовалось для выполнения поставленной задачи. Доски и гвозди он нагрузил сюда заранее, а вот насчет воды, не подумал. Но слезать, без разрешения старших, он не смел. Поэтому всё, что ему оставалось – это приложить немало усилий, чтобы поскорее завершить свою работу.

Родная деревня мышонка находилась в северных землях Эйринии, посреди гор и холмов. Домиков было не более полтора десятка. Повсюду рос непролазный хвойный лес, а неподалеку протекала небольшая речушка, из которой жители и брали воду. Одним словом, жизнь здесь была тихой и размеренной, без особых потрясений и забот жителей больших городов, о которых мальчуган слышал лишь из рассказов старших.

Стирая пот с лица, маленький плотник краешком глаза любовался вечерней зорькой. Солнце клонилось к закату и начинало скрываться за верхушками самых высоких деревьев. Но до наступления сумерек оставалось еще пару часов. А значит, и времени на завершение работы было хоть отбавляй.

Воспользовавшись передышкой, мышонок ушел с головой в раздумья. Ему вдруг припомнился недавний урок об Окружающем Мире, что раз в неделю проводил с такими как он - детьми сиротами, Воспитатель Приюта:

«Испокон Веков, населяющие Эйринию мыши и крысы задавались вопросом: «А что есть Время?».

Для того, чтобы лучше понять Течение Жизни и хоть немного приблизиться к решению этой Задачи, мудрецы древности придумали Хронологию. Путем долгих и тщательных наблюдений за Природой они пришли к выводу, что наименьшей единицей Времени является мгновение – песчинка.

Было не слишком удобно высчитывать бесчисленное количество песчинок за тот или иной отрезок дня. Поэтому время, за которое в безветренный день с верхушки самого высокого дерева в Саду Мудрецов, опадал сухой листок и касался земли, стало именоваться минутой. Она равна примерно девять десяткам песчинок.

Последующим шагом в познании Времени стал подсчет количества минут, за которое солнечный Диск скрывался за горизонтом в день летнего Солнцестояние. Семь раз по десять и еще семь минут – данный отрезок времени получил название - час.

В зависимости от времени года Солнечный День в Эйринии длится восемь-десять часов, ночное время суток всего пять-семь часов…»

- Марк, Марк! – послышался девичий голосок снизу, заставивший мальчика очнуться и чуть не выронить молоток из рук.

- А-а-а? Кто там? – чуть сполз по крыше вниз мышонок, быстро придя в себя. - А это ты Лютя…

Свесив голову вниз, он увидел маленькую светло-русую мышку, с лазурного цвета глазками. Она стояла возле лестницы, приставленной к крыше с кувшином воды, облаченная в нежно голубой сарафанчик, спадающий почти до земли.

- Марк, я водички принесла. Хочешь пить?!

- Ты еще спрашиваешь? Да я умираю от жажды, но… - осекся мальчик, озираясь по сторонам. – Мне не велено спускаться до тех пор, пока всё не сделаю.

- Тогда я сама, - хотела начать подъем девочка, но Марк остановил её.

- Стой! Ты чего удумала?! Не стоит, сейчас я сам спущусь. А то еще ушибешься, а мне потом по шеям дадут, - прошипел он и, втянувшись с головой на крышу, приложил обе руки к сердцу.

- Ах, Лютя-я-я, – вздохнул паренек протяжно, ловя себя на мысли, что в который раз эта девочка вызывает у него в груди некий трепет и восхищение, как легкое облачко посреди ясного дня приносит ликование и радость.