Не с тобой-2 (СИ) - "Gesiona" - Страница 31

— Что за вопрос! — Сашка снова с энтузиазмом принялась за десерт. — Конечно, мальчика! Сама подумай, ну какой прок с девчонки? Тем более я совершенно не представляю, что с ней делать. Эд, тот на полном серьезе дочь ждет. У нас даже семейные разногласия случаются по этому поводу. Как же вкусно! — она причмокнула и зажмурилась, блаженствуя.

— Ну, спорить-то уже все равно поздно, кто есть, тот есть. В апреле все и узнаем.

Алекс кивнула и открыла глаза. В следующую секунду она переменилась в лице, глядя куда-то поверх плеча Алисы.

— Что? — выдохнула та и испуганно обернулась.

Прямо у нее за спиной, сдвинув темные очки на макушку, стоял…

— Тайлер! — ахнула Алиса. — Нельзя же так подкрадываться!

— Я не специально. Вы так увлеченно беседовали, — он сделал несколько шагов, подойдя к самому столику. — Привет, Алекс.

Александра кивнула и совершенно неосознанным жестом скрестила обе руки на животе. Жестом ненужным и запоздавшим, потому что Тайлер и без того смотрел только на ее выпирающий круглый живот. Повисшее молчание становилось все более тягостным.

— Что ты здесь делаешь? — несмело поинтересовалась Алиса.

Он как-то странно дернул шеей и ответил, не сводя глаз с Алекс:

— Я был неподалеку. Джей попросил подхватить тебя. У вас, вроде, какое-то мероприятие сегодня.

— Да, конечно, — видя, что Сашка по-прежнему пребывает в полнейшем ступоре, Алиса поспешно поднялась. – Мы, и правда, засиделись. Едем, да?

— Едем, — согласился Тайлер и спросил: — Тебя подвезти, Алекс?

Та затрясла головой:

— Я… я на такси. Нам все равно не по пути. Увидимся, Алиска. Пока.

— До встречи! — завершила ее скороговорку Алиса.

До машины дошли молча. Усевшись на сиденье, Тайлер задумчиво побарабанил пальцами по рулю и повернулся к Алисе.

— Нет, — твердо сказала она, глядя перед собой, — даже не пытайся. Я ничего не стану тебе объяснять. Если считаешь нужным, задай вопросы Алекс.

— Задам. Еще как задам, — негромко произнес он. — Значит, апрель, говоришь?

Нолан нетерпеливо мерил шагами гостиную, время от времени поглядывая на настенные часы, выполненные в уж очень авангардистской манере. Кубики с цифрами были разбросаны в хаотичном порядке чуть ли не по всей стене и сходу разобраться, который час было совершенно невозможно. Это раздражало. Собственно, как и все в этом доме, который Клодин, устав кочевать по отелям, арендовала вместе с мебелью и всем барахлом. Владелец явно был горячим поклонником современного искусства, о чем свидетельствовали абсолютно невменяемые, с точки зрения Нолана, картины на стенах, безделушки неопределенного назначения на многочисленных полках и сама мебель с обилием острых углов и изломанных линий. Своего апофеоза нестандартные устремления неведомого дизайнера достигали в столовой, выдержанной в красных и белых тонах. Массивные стулья были сделаны из искусственного камня, и сидеть на них представлялось возможным, лишь подложив под зад подушку, над головой угрожающе нависали круглые полосатые светильники, живо напоминающие осиные гнезда, ну, а пол и стены украшали громадные спиралевидные круги, подобные хорошо известным кругам инопланетян на полях возле Эйвбери. После короткого созерцания новаторских находок поклонника авангардизма глаза неудержимо норовили собраться в кучку. Нолан с удивлением осознал, что рожден консерватором, и ел на кухне, приткнувшись за барной стойкой.

— Кло! — не выдержав, позвал он. — Сколько можно возиться?

— Не ори! — с достоинством откликнулась откуда-то сверху сестра. — Еще уйма времени.

Нолан вздохнул и, сняв пиджак, рухнул в кресло возле журнального столика. Он вернулся из Бангкока сегодня днем, проведя в самолете семнадцать с половиной часов, устал, хотел спать и не испытывал абсолютно никакого желания идти на какой-то там ланч, пусть даже это был ланч HFPA. Но ассистентка и пиар-менеджер насели на него с обеих сторон и принялись настойчиво долбить о том, что мероприятие такого уровня игнорировать просто неприлично, что само приглашение уже много о чем говорит, что засветится лишний раз на публике накануне премьеры совсем не помешает и прочее, прочее, прочее. Нолан эмоционально высказал им все, что думал о званых обедах и навязчивых помощниках, и с ненавистью влез в костюм.

Устроившись в кресле, Нолан машинально потянул к себе валявшийся на столике журнал. Им оказался старый еще январский номер Los Angeles Weekly. Нолан всегда недоумевал, зачем Клодин скупает тонны этой желтой макулатуры.

— Кто предупрежден — тот вооружен! — непреклонно заявляла Кло. — Я должна знать, что за небылицы о тебе пишут.

Равнодушно пролистав таблоид, Нолан неожиданно зацепился взглядом за фотографии на развороте. Подводка к фото информировала, что в последнюю неделю уходящего года Джейден Росс был замечен в швейцарском городке Монтрё в компании незнакомки, где пара, по всей видимости, и проводила рождественские каникулы. Ну да, Джей обмолвился, что праздники провел в Европе, ни о чем конкретно не распространяясь. Впрочем, Нолан особо и не расспрашивал.

Судя по протестующе выброшенной руке и старательно отворачиваемым лицам, ни сам Джей, ни его спутница восторга от фотосессии не испытывали. Девушку вообще рассмотреть было невозможно, настолько старательно она пряталась в капюшон. Разве что на первой фотографии, и то только кончик носа, губы и подбородок.

У Нолана вдруг вспотели ладони. Вцепившись в журнал, он впился взглядом в малоинформативное фото. Обычные темные джинсы, красная куртка с капюшоном в богатой опушке, забавные полосатые митенки на узких ладонях — так одевались миллионы девушек. Но идеальная линия подбородка… прямой нос… губы, словно хранящие едва уловимую загадочную полуулыбку.

Отбросив журнал, Нолан встал, дернул узел галстука, неожиданно сдавившего горло почище удавки, заходил по комнате, ероша волосы.

— Да ну, на фиг! — вслух произнес он, останавливаясь и глядя прямо перед собой. — Примерещится же такое!

— Я готова! — объявила, спускаясь, Клодин. — Поехали.

Тряхнув головой, как будто отгоняя наваждение, Нолан подхватил пиджак и вышел вслед за сестрой.

Холл отеля «Беверли Хилтон» гудел подобно растревоженному улью. Моментально атакованный многочисленными представителями аккредитованной на мероприятии прессы, он некоторое время добросовестно фотографировался на фоне синих баннеров со скромным изображением вожделенной статуэтки и надписью Hollywood Foreign Press Association, раздавал стандартные блиц-интервью и послушно улыбался в кадр. Честно отработав свои минуты, Нолан сошел с красной дорожки и протолкался через толпу к Клодин. Та что-то оживленно обсуждала с субтильной длинноволосой личностью трудноопределимого пола.

— Джея не видала? — спросил он.

— Мелькнул где-то, — рассеянно ответила сестра. — Зачем он тебе?

— Да так, спросить кое о чем хочу, — туманно ответил Нолан.

— Вон он, фотографируется, — кивнула Клодин в сторону баннеров.

Нолан оглянулся. Джей, в черном с головы до пят, что-то быстро говорил в подсунутый ему микрофон. Вот он улыбнулся, покивал, а потом, ловко поймав за руку стоявшую спиной темноволосую девушку, легко развернул ее к себе, уверенно располагая руку на талии.

Нолан, не шевелясь, стоял посреди людского моря, которое сдержанно обтекало его со всех сторон. Опустив руки, он смотрел на улыбающуюся пару, позировавшую фотографам. А в голове, внезапно ставшей легкой и пустой, зудящей мухой зависла лишь одна коротенькая мысль. Не примерещилось.

Спину невыносимо жгло, словно там обосновалось свежее клеймо. Причем это клеймо обладало удивительной подвижностью, мигрируя от шеи в область лопаток и обратно. Разве может взгляд быть настолько осязаемым? Чтобы причинять не просто неудобство или дискомфорт — боль.

Джей о чем-то оживленно переговаривался с соседкой слева, свободомыслящей особой, пришедшей на ланч без спутника. Особа, по удивительному стечению обстоятельств, оказалась журналисткой, представлявшей в ассоциации иностранной прессы Россию. Джей, лучась обаянием, убалтывал порозовевшую от удовольствия собеседницу, время от времени бросая короткие внимательные взгляды на Алису. А она застыла, напряженно выпрямившись, демонстрируя королевскую осанку, и мучительно надеялась, что не грохнется в обморок прямо сейчас.