Идеальный парень (СИ) - Сорокина Дарья - Страница 14

— Предлагаешь пропустить притирку и свидание и сразу съехаться?

Миша задумчиво поправил очки на переносице и с сомнением покачал головой:

— Не выгорит, после фиаско с сертификатом она попросту не поверит в такой широкий жест и будет искать в нём подвох.

— Видишь, Ксюша, твой очкарик дело говорит. Откажет она.

— Не откажет, — хитро заулыбалась сестра. — Есть шикарный вариант обвести твою Черникову и подселить сюда.

— И?

— Сначала ты отдаёшь нам ключи от её прошлой квартиры и оплачиваешь мне два месяца. Я тоже не в восторге жить с тобой, особенно после скандала из-за одной немытой чашки. ТЫ псих.

— А не жирно тебе два месяца? И не при твоём бойфренде будет сказано, ты и в туалете после себя оставляешь!

— Три, — категорически сказала сестра.

— Оплачу столько, сколько она тут проживёт. — скрестил руки на груди.

— Ну уж нет! Зная тебя, она в этот же вечер сбежит, а за незаконное удержание человека, можно срок получить. Четыре месяца.

— Три. Ты борзеешь, полукровка.

— Пять.

— Два!

Короче, я попал на полгода арендной платы, сторговался только на коммуналку. Мрак! Почему на работе у меня лучше получается вести переговоры? Но мне всё равно слабо верится, что эта парочка справится с поставленной задачей, а если и справится, будем считать это выгодной инвестицией в мои отношения.

— И последнее, мне нужен её номер телефона.

Продиктовал и сразу почувствовал, что подписываю сделку с дьяволом-Ксюшей.

Помню, как в пятом классе, когда не стало бабули, я впервые начала носить чёрное, почему-то так было проще найти какую-то внутреннюю гармонию со своими чувствами. Никто, кроме Димы и Марины, не знал о том, что случилось, и я просто была рада, что ко мне никто не лез. А ещё у меня оставалась бабулина книга, и я зачитывалась заклинаниями, где нашлось одно для преодоления горя.

Бабушкиной рукой было выведено простое:

Черпай силу в приятных мелочах, в солнечном свете сквозь листья, в горячем утреннем чае, в улыбках прохожих.

Это почти сразу же помогло, я стряхнула с себя тоску и, вооружившись этим мощным заклинанием, начала новую жизнь. Даже черные балахоны ненадолго отложила в дальний шкаф. К маминой радости, надела подаренную ещё бабулей кофточку и очень девчачьи джинсы со стразами. Мама тогда сама впервые за долгое время улыбнулась и крепко обняла меня, сказав, что мы обязательно со всем справимся.

Черпать силу во всём!

И я черпала, пыталась мыслить позитивно, глядя в зеркало. Длинные блестящие волосы, стройная, высокая, женственная. Я мгновенно перестала горбиться в новой одежде и с удивлением обнаружила у себя красивую осанку. Я нравилась себе, и даже кислый скептический взгляд Марины не мог нарушить мою внутреннюю и внешнюю гармонию.

— Какое-то это все немного не твоё. Слишком пригламуренно, тебе не кажется?

— Думаешь? – я весело крутанулась на каблуках. – Это все я же! Всё та же Алина. Цени!

Вытащила из уха один из наушников и вставила ей. Там разрывая барабанные перепонки играли Avantasia, побуждали на подвиги, окрыляли и тоже были моим источником силы..

— Не-не, неплохо, правда, — Марина вернула мне наушник и убрала руки в карманы своей ярко-жёлтой ветровки.

В тот день я получила столько внимания, что мой мир вдруг стал чуточку больше и объёмнее. Со мной заговорила Настя Донкина, отличница и спортсменка, она спросила не хочу ли поиграть с ними в баскет после уроков, им как раз нужна была ещё одна девочка в команду для межшкольного соревнования.

— С тобой у нас появятся шансы, я видела, как ты бегаешь на физре, Алин. Давай к нам!

Сил прибавлялось. Димка сделал комплимент, и я бросила Марине невзначай, что попробую позвать его погулять на неделе. Мне казалось, что он был тем самым загадочным парнем, который оставлял у меня на парте конфеты. Вот уже несколько месяцев, кто-то клал мне на стол безумно вкусные мармеладки и леденцы. Я однажды видела похожую упаковку в магазине, но даже маленькая пачка стоила жутко дорого. Наверно Димка тратил все свои карманные деньги на это, потому в столовке он редко покупал себе булочки. Нужно было сказать ему, что не нужно, что он и без конфет мне очень нравится.

— Дрянь какая-то, — сморщилась Марина, когда я поделилась с ней мармеладкой, как если бы это помогло нам вычислить таинственного ухажёра. Сегодня он оставил целых две конфеты.

— А мне очень нравится, — зажмурилась, подставляя лицо весеннему солнцу, которое тоже давало мне сил. Весь мир был на моей стороне, играл за мою команду.

— Тебе и с Донкиной после уроков тусить нравится больше, чем со мной, — пробурчала подруга.

— Ну мы же просто тренируемся, не ревнуй, Марин. Мы уже одной ногой в полуфинале района. Ещё чуть-чуть и принесём победу школе, придёшь поболеть?

— У меня английский в этот день. Не смогу.

— Я же тебе ещё не сказала, когда? – меня больно кольнула её отстранённость, и я совсем не понимала, где провинилась.

Она заметила это и тут же смягчилась:

— Да, я посмотрела вашу сетку турнирную, мне же не все равно, Алин. Ты крутая, я попробую занятие перенести, если мамка разрешит. И это… Мармеладки не Дима тебе дарит… Я знаю кто. Проследила.

— Правда? – сердце быстро-быстро застучало не то с досады, не то от предвкушения. Было бы здорово узнать, кому я так сильно нравлюсь.

— Новенький тот. Парфёнов. У него ещё отец в администрации работает, по всему городу плакаты его предвыборные висят. Видимо, и сынишка его подкупает электорат, — рассмеялась подруга.

— О, Паша Парфенов? – я самую малость разочаровалась. Он, конечно, был довольно милым, и все никак не мог подружиться ни с кем, но… Но он не был Димкой.

— Он самый. Дима не стало бы вот так дарить тебе конфеты.

— Это почему? – я все никак не могла отделаться от разрастающейся на сердце досады, и леденец уже не казался мне таким вкусным.

— Дима бы просто угостил, если бы захотел, конечно.

Наверно, Марина была права. Да, и взгляд Парфенова я стала замечать на себе чаще. Я даже собиралась поговорить с ним, поблагодарить за внимание и попросить больше так не делать. Но мои планы спутало другое открытие. Перед последним уроком в ту самую пятницу я нашла у себя на парте  уже не угощение. Помню, как уронила портфель, как задрожали руки, а слёзы потекли сами собой. На столе лежало два искусственных цветка с выцветшими лепестками и комьями земли на пластиковых стеблях. Такие же втыкали родственники в могилу моей бабушки, а я не могла смотреть, это было ужасно. Она же любила живые цветы, она для меня была живая. До сих пор!

— Кто это сделал? – орала Марина на весь класс и крепко обнимала меня, не давая осесть на пол. – Я спрашиваю. Кто. Сделал. Это?

Все молчали, а потом подруга смахнула с парты землю и подцепила пальцами конфету.

— Понятно все. Это ты, Парфёнов?

Подняла взгляд на Пашу, который сильно смутился и попятился к дверям.

— Отвечай, ты это всё устроил?

Он вдруг резко переменился в лице, растерянность сменилась сначала злостью, а потом на его губах появилась жуткая усмешка.

— Хотел напомнить всем, что чёрный этой готке больше к лицу. Слышь, Черникова, кого ты обманываешь? Это все не твоё.

И правда, кого я тогда обманывала. Димка видел во мне лишь подругу, Донкина удобного запасного игрока защиты, Пашка долго готовил жестокий розыгрыш, подкармливая меня как овечку на убой, и только Марина поддержала и была рядом, всегда готовая взять удар на себя.

А Парфёнов не изменился с годами, все такой же мерзавец. Вот только одно не даёт мне покоя до сих пор. Его взгляд. Сегодня он так же  зло смотрел на коллег, как тогда на Марину. Интересно, почему? Испортили ему веселье, не дали унизить меня посильнее? Да и пошёл он к чёрту.

Позвонила в квартиру друзей. Ничего им не расскажу об этом глупом сертификате, буду улыбаться и делать вид, что у меня все хорошо.