Ценитель чайных церемоний - Конторович Александр - Страница 12

Второе – выстрелы не должны быть слышны далеко. Значит – лес, либо овраг.

Третье – и пожалуй, самое главное. Все телеги надобно будет срочно куда-то с дороги увезти. Ибо задача бандюкам поставлена конкретная – уничтожить караван и тот товар, что они везут. А раз так, то ограбленные телеги нельзя будет просто бросить на дороге – кто-нибудь их потом там отыщет. И заберёт этот товар. Причём – очень быстро, это же проезжий тракт! (Так, по-моему, здесь подобные дороги называются?) Значит, что? Ищем удобный съезд с дороги в укромном месте…

И ещё. Бандитов, по меньшей мере, полтора-два десятка человек. Сильно сомневаюсь, что они все к месту засады летели по воздуху или пробирались по лесу. Значит – должны быть следы. Особенно – в том месте, где они с дороги свернут. Два десятка лошадей натопчут такую «тропинку»… что не заметить её может только слепой на оба глаза.

Да и потом…

Как сказал классик – «бесшумных засад не бывает!» И это тоже надобно учесть!

Нападать же, скорее всего, будут по классике. Упавшие спереди и сзади деревья – и ружейный огонь в упор. А потом добьют выживших…

В свете этого возникает резонный вопрос – а не дурак ли я? Раз так вот, открыто, прусь по дороге вперёд? Кто мешает тем же разбойникам пальнуть уже и по мне?

Никто не мешает.

И именно поэтому, я еду не слишком уж удаляясь от каравана.

Расчет на то, что у бандитов точно есть передовой дозор, который своевременно просигнализирует им о приближении желанной цели. В этой ситуации глупо раскрывать себя, паля по одиночному всаднику – только насторожишь караванщиков раньше времени.

А в реальности всё оказалось совсем иначе. Напрасно я пускался во всякие там размышления, придавая бандитам неприсущие им умственные качества.

Когда качнулись кусты, и на дорогу, не торопясь, выбралось сразу трое мужиков самого неприветливого вида, я даже не сразу как-то в это поверил – ну, глупо же! Вожделенная цель рядом… и грабить сразу же у них перед носом одинокого путника? Рискуя этим привлечь постороннее внимание? Может, это вообще какие-то другие бандюки?

Ага… ими тут весь лес кишит…

– Всё, барин – приехали! – пробасил один из троицы, недвусмысленно подбрасывая на руке ружьё. – Слазь!

– Что вам угодно? – как можно более «несчастным» и плаксивым голосом проблеял я. Пусть видят, что перед ними насмерть перепуганный всадник. Разумеется, ни к какой берданке за плечом я и не потянулся – зачем людей так уж сразу настораживать? Пальнут ещё сгоряча…

– А потолковать! – хохотнул второй разбойник. – Слазь! Сымай ружьё!

Торопливо соскальзываю на землю и, путаясь в ремнях, тащу берданку через голову. При этом я выгляжу совершенным лопухом и абсолютно беспомощной жертвой. Краем глаза замечаю, что первый бандюган даже ствол ружейный опустил. Не опасается, стало быть, никакого подвоха с моей стороны. И то сказать, поди, не первого уже путника так вот стопорят, привыкли…

И напрасно!

Стереотип мышления – это всегда плохо!

Раз человек имеет при себе ружьё – значит, будет стрелять. А раз не стреляет, то и опасаться нечего!

Левая моя рука держит берданку за шейку приклада, правая же обхватывает ствол. Ну неудобно же из такого положения стрелять!

Неудобно… а кто сказал, что я стрелять собираюсь?

И приклад винтовки внезапно описывает полукруг!

Берданка – это почти четыре кило веса! Та ещё дубинка, если прикинуть…

И вот эта самая дубинка со всей дури (а приклад у неё, вообще-то говоря, ещё и металлом снизу окован…) хреначит одного из разбойников по лбу!

Раз! Этого можно списать – опосля таких ударов не выживают.

Проворот на месте – и второй получает тем же макаром уже по затылку.

Два!

А вот тот, что с ружьём – зарабатывает уже промеж ног. Да, там тулуп и всякая одежда… но четырехкилограммовый дрын – всегда сурово и неприятно!

Бандит разевает рот, роняет оружие и падает на землю. Кричать он попросту не может – только сипит. Больно? А как ты хотел, родной? Идя по шерсть, всегда думай о том, чтобы самому стриженным не стать!

Ствол берданки упирается ему в лоб. Со всего размаху, так, чтобы до крови рассадить.

Больно, страшно, так ещё и кровь со лба течёт прямо в глаза…

– Где остальные?! Ну!

– Ах… аха… дальше они… с полверсты ишшо…

– Точнее!

– Поворот там есть… по левую руку…

– Деревья, поди, подпилены уже?

– Аха… да…

– Сигнал какой промеж вас уговорен?

– Дак… костер у нас туточки… лапника туда бросить…

– Народу там сколько?

– Ах… десятка полтора…

Всё, родной, мне ты более не нужен. Удар прикладом – минус три…

Жестоко? Ну-ну… я б того жалельщика с удовольствием бы на своё место сунул. И посмотрел бы – как этот «несчастный» ему в спину ударит, когда тот по неразумению к нему ей повернётся. Ибо к голенищу сапога рука бандита совершенно явственно двинулась. А что у него там?

Ничего особенного – ножик… конкретный такой, не раз, поди, в деле опробованный. Что-то быстро разбойничек очухался… сильнее бить надо было.

Следы, оставленные полутора десятками разбойничьих лошадей, отыскались достаточно быстро – солидную такую они тропку натоптали. Место, где они свернули с дороги, было видно издали, никто и не удосужился хоть немного замаскировать отпечатки копыт. Проследовав по ним метров с четыреста, я спешился и повёл лошадь в поводу. Глупо было бы напороться на разбойничий секрет. Впрочем… привяжу-ка я её тут… от греха, как говориться, подальше.

Ещё пара сотен метров – следы свернули в сторону дороги. А ещё через сотню шагов я увидел и лошадей – они были привязаны к импровизированной коновязи – жердине, наискосок уложенной между деревьями. Около них никого не оказалось – вот, те и раз! Они тут, что, совсем бараны непуганые – тылового охранения не выставили?

А с другой стороны… нафига?

Тут, кроме них, никого быть не должно, никакой-такой полицейский отряд по лесам, надо думать, не шарится – с чего бы вдруг? Уж совсем-то дураками разбойников назвать, полагаю, нельзя – не в одном и том же месте они, наверное, свои нападения устраивают? Вот и нет нужды в том, чтобы людей на что-то отвлекать – у них, чай, тоже не огромная толпень народу тут подобралась…

Так, а где же сами разбойнички?

Следы ног вели вперёд, и я, чуть забрав вправо, двинулся параллельным курсом. И, буквально через пару сотен метров, чуть не натолкнулся на бандитов.

Двое разбойников, положив ружья на упавшее когда-то дерево, неторопливо о чём-то переговаривались, абсолютно забив на всё происходящее вокруг. М-м-да… дисциплинка у них… я вам скажу! Ведь это, если мне не изменяет способность соображать, их правый фланг! Караван должен прийти именно отсюда!

Или они уж так прямо все надеются на своих дозорных?

Если так, то у меня для вас хреновые новости!

Осторожно опускаюсь на землю и присматриваюсь. Ага, вот и следы к дереву ведут… А дерево-то, подпёрто жердями! Стало быть, уже подрублено – толкни жердь и оно упадёт!

Точно, это правофланговые, они должны караван на дороге запереть. Вот и топоры рядом с ними на земле лежат…

Ждём. По моим прикидкам, я опережаю караванщиков, как минимум, на полчаса-час. Если не больше.

Сколько-то я с дозором разбойничьим провозился, да по лесу крался… Всё равно – полчаса у меня точно есть!

Проверяю берданку.

Ещё на постоялом дворе, раздобыв нитку, иголку и шило (вот ведь ушлые там мальчишки – даже это у них есть!), я пришил к ружейному ремню кусок кожи, позаимствованный ещё на разбойничьей заимке. Получился импровизированный патронташ, в который сейчас и заталкивались патроны. Всё удобнее их отсюда вытаскивать, чем каждый раз по карманам шарить! Достав из прихваченного с седла заплечного мешка ремень с револьверными кобурами, одеваю его прямо поверх полушубка. С трудом – но, всё же, застегнулось… А револьверы – они и так при себе, за пазухой. Полночи я трудился швеёй, пришивая изнутри полушубка полотняные карманы для оружия. Криво-косо – но вышло же!