Рождение (СИ) - "Мария Птица-Кошка" - Страница 92

Понуро сел в угол и приготовился слушать.

Этой ночью его мучили новые кошмары. Имя Далианы не слетало с губ вместе с криком, сменившись именем лежавшей рядом малышки. Она всё успокаивала и ласкала, стараясь помочь расслабиться. Однако заснуть спокойно сумел лишь к утру.

Огонь факелов рассыпается фейерверком по кристаллам на потолке, развеивая сумрак. Большой костёр в центре порядочно чадит, заполняя пространство приятным ароматом горелой древесины вместе с дымом. Сюда пошли все, включая даже бывшую наследницу баронского титула. Новость застала, судя по всему, врасплох не ожидавших столь крутого поворота событий стариков. Они то взрывались шумным ворчанием, то вновь погружались в раздумья, пользуясь возможностью, пока не прибудет запаздывающий Лун. Тиасуд не удержался от колкого замечания насчёт образа жизни нового предводителя, слишком напоминающего григстанский уклад. Явно сквозил намёк на неприличное сожительство с иноплеменницей. Она позволила себе смутиться под его язвительностью, но упрямый древний дед настырно хохотнул:

— Не старайся выглядеть более задетой, чем то есть. У вашего народа так принято, и твоей вины я не наблюдаю. Однако вот здесь ничем не прикрытая близость ваших отношений — лишь бесстыжий пример для молодёжи. Я не собираюсь скрывать перед малолеткой собственного отношения. Имею право на порицание в силу возраста!

Силион согласно поклонилась. Кроме стоящего рядом Шоу никто не приметил: её губы предательски задрожали, когда не было видно лица. Ланакэн постарался поскорее избавить маленькую любовницу от лишних попрёков и попросил удалить девушку из зала. С его мнением согласилось большинство.

Обсуждение длилось и длилось… Споры то притихали, то разгорались с новой силой. Иногда собеседники начинали дискутировать уже не друг с другом, а сами с собой. И всё-таки, когда все разбрелись, Осилзский приблизился к ожидавшей его решения григстанке и сообщил:

— Можешь связаться с наследником. Мы согласны признать его своим новым князем и помочь занять соответствующее место. Я… Принесу ему присягу. Если это будет ловушкой… Я буду казнён. Мы принимаем помощь, а я ручаюсь за честность исполнения. На заключении договора должны присутствовать Шоу и ты. Я не знаю грамоты, а потому даже не способен прочесть бумаги. К тому же не знаю правил их составления в подобной ситуации. Что ж… Теперь надо заучить слова клятвы, насколько я помню твой вчерашний рассказ?

В сей же день в небо над пустошью Раднаара взмыл ваммар, уносивший известие к Ристану.

Встретив Римма, Силион поспешно кивнула и вошла внутрь дома. Молодой григстанин чуть слышно поинтересовался:

— Как она?

— Отлично. Из Фуи вышел прекрасный оттоир!

— Она… одна из тех, кто был на кромовых фермах? Вся общественность гудит по сему поводу! Ндуву в тот день отсутствовал, о чём, подозреваю, много раз пожалел. Планировал нечто грандиозное, но всё провалил… — сосредоточиться хозяин жилища на светской беседе абсолютно не сумел.

— Витаешь в облаках? Не похоже на тебя. Можно полюбопытствовать: что именно тебе сказала Одда? Ты говорил: после её слов не мог к ней прикасаться? — осведомилась гостья, стараясь расшифровать причину рассеянности Таузски.

— Одда? Я… Пришёл к ней в первый раз после того, как был изуродован, — он нехотя указал на кисть руки, вновь полуприкрытую на сей раз чёрным кружевом. — Она стояла с тем же отсутствующим выражением на челе, как всегда. И я спросил у неё… о чём думает… После слов Ланакэна как-то растерялся. Звучали они весьма осмысленно, чего не ожидал после агитационной промывки мозгов баронским окружением. Хотел перепроверить. Не подозревал, что ответит так… Фуи сказала… Что она знает, после чего со мной это произошло. Слышала из разговора: сделал человек. А потому… Гадает: насколько больно ей будет… Я понял: всё время, каждый раз эта падшая всё понимала, анализировала… А я привычно принимал за вещь… Предмет симпатичный и приятный в эксплуатации… Не более! Я внезапно осознал наличие мыслительного процесса за очаровательной внешностью… Она не неодушевлённая кукла! Одда оказалась живой! А я даже не подозревал! — слишком нервничает. Женщина вкрадчиво коснулась его плеча, стараясь привести в спокойное состояние. Таузски отвернулся и тихо извинился. Они снова сели за столом в гостиной, дождались Таралины и начали планировать предстоящее. Теперь у них есть достаточное количество бунтарей на григстанской стороне. Даже пара кандидатов и барон. Князь, очевидно, положился в устранении неугодного ему племени на Ндуву. Теперь Тарокко гневается на барона за неосмотрительность и слабую подготовку защиты ферм. Судя по слухам (и Силион их подтвердила), оборона ферм создавалась с учётом нанесения максимального урона полуживотным, обезглавливания стаи, а не спасения кромов, быстро размножающихся в случае нужды. А получилось: отдали провиант и потеряли большое количество воинов. Кто-то погиб, кто-то ранен, а многие, насмотревшись на силу бойцов человечества, банально отказались участвовать в сражениях с дикими племенами, считая их бойцов равными по силам кровным кандидатам. Замешательство, скорее всего, бесит новоиспечённого дворянина, но исправить сложившуюся ситуацию невозможно. Лишь попробовать что-то свеженькое.

Следующую встречу назначили на завтра. Таузски обязаны донести информацию до Косимона и договориться о месте и времени заключения договора. Таралина старается выглядеть благопристойно, но явно чрезмерно волнуется, отчего автоматически поигрывает ножом от столового прибора. С её талантом в метании выглядит несколько угрожающе. Силион даже хихикнула, осознав глубину тревоги подруги, выразившуюся настолько заметно.

В этот день Силион с нетерпением ждали все. Она приземлилась, бросилась к Ланакэну, глубоко официально поклонилась и сообщила о назначенной на следующее утро встрече в крошечной резиденции на самой окраине города, у озера. Сдержанно кивнул, напряжённо взвешивая предстоящее. Рядом раздался прерывистый вздох Соула. Старейшины кинули клич собираться в Зале Советов, дабы огласить поразительное известие всем жителям человеческого города. Механизм грядущих перемен пришёл в движение.

Новость вызвала множество толков. Многие опасаются верить в возможность радикальных перемен, боятся ловушки. Осилзского практически никто не видел. Он старательно учит слова, заставляющие его морщиться от неприязни. И всё-таки в сложившейся обстановке выбирать не приходится: оптимальным вариантом становится склониться перед буквально неизвестным григстанином, страхуясь и надеясь на удачу.

Воды Даиньского озера в тот день напоминали зеркало: ярко отражали синь небес и зелень зарослей на берегу. Ветер словно бы уснул. Солнце ещё не поднялось так уж высоко, заря только недавно погасла. Складывается впечатление, будто даже природа чего-то ждёт. Оставив нгута за стенами Ристана, они пошли к маленькому одноэтажному домику, предназначенному, судя по всему, лишь для отдыха на берегу. Сад вокруг полон ароматом цветения каких-то кустов. Ворота в кованной стене уже распахнуты, радушно зазывая внутрь. Сиото ждёт аудиенции в окружении где-то полутора десятков человек под бледно-красным пологом в дальней стороне от здания. Слуги явно нервничают, неосведомлённые о точной причине их здесь нахождения без каких бы то ни было занятий. Одна женщина лет сорока всё никак не выпускает из своих объятий девочку лет одиннадцати. Вероятно, опасается, что ожидание может закончиться разлукой с дочерью. Всё норовит рассмотреть хоть намёки на смысл событий. Кроме Косимона, здесь ещё четверо григстанов. Силион сразу же заметила: не рядовые горожане или, тем более, слуги. Их внимательность и настороженность определённо выдаёт кровных кандидатов. Страхуется всеми способами. Впрочем, имеет на то полное основание. Заметив приближающихся людей, подал знак, и его окружение придвинулось к столу, практически загораживая от гостей наследника. Осилзский невольно хмыкнул, наблюдая предосторожности, но сразу же изобразил непроницаемое выражение, стараясь ничем не навредить ситуации. Герцог встал и с грациозным радушием поклонился, приветствуя. Предводитель Сопротивления ответил с некоторой небрежностью, свойственной ему, но стараясь остаться, тем не менее, в рамках вежливости. После краткого приветствия и обмена ничего не значащими замечаниями о красоте утра, решили приступить к обсуждению дел. Затягивать процедуру хозяин дома явно не собирается. Подошёл к небольшому резному столику рядом и взял с него папку, оценивающим взором смерил человека, стоящего перед ним, и достал бумагу.