Боевой маг: Первый курс (СИ) - Донцов Иван - Страница 57

Она поклонилась ректору, потрепала меня по только-только начинающим отрастать волосам, и ушла.

— Тош, а ты знаешь кто она? — спросила осторожно ректор.

Она поставила передо мной кружку из дерева с ароматным сладким чаем. Я уже пил третью или четвёртую пока мы ждали, как теперь я понимал Аглу. Очень уж вкусный напиток. Она и сама его похоже любила.

— Да воевала раньше, сейчас вот по Империи шастает, ищет дурачков всяких, типа меня. — я сделал глоток, улыбнулся. — Ну вроде не всё так просто, но в общем так, наверное.

— И сколько ты её уже знаешь?

— Да, лет с трёх в коника играли помню. — я откинулся на спинку стула.

— В коника играли… — она поставила свою красивую деревянную кружку. — Ты знаешь, что её упоминания боится вся Империя, даже герцогов начинает трясти, да что герцогов — даже меня, родную сестру Императрицы?

Я удивлённо на неё посмотрел, спросил:

— Так воевала хорошо?

Я, конечно, предполагал, что тётка не обычная вояка. Но думал, что, наверное, какое-то доверенное лицо генерала, или советника. Лицо, которому дали указание наладить связь с Севером, если это когда-то станет возможным. И как только это стало возможны — она это сделала. Но, оказывается, она какая-то легендарная личность.

— Её называют аэтрэ, знаешь, что это значит? — спросила Нина, подходя ближе.

Я покачал головой, и получил ответ от девушки.

— C эльфийского аэтрэ — палач заката…

Это случалось у эльфов очень редко, но один раз было даже в этом мире. Во время четвёртой войны эпохи противостояния, когда Первая Империя провела удачный десант в Лесу. Тогда они поставили условие — или эльфы выходят из войны, или некроманты уничтожают весь Лес. Падение Кантема на тот момент случилось не так уж давно, и длинноухие понимали, что Первая Империя не блефует. Эльфы разделились, часть за собой повёл жрец одного из Древ Жизни — лорд Вигор, который считал, что война против империи некромантов это не дело эльфов. Вторую часть возглавил лорд Эльт, предок Императорской Фамилии. Началась гражданская война, которая через неделю закончилась переговорами.

На переговорах, когда делегация лорда Эльт собралась у его древа жизни, лорд Вигор использовал устройство, скорее всего переданное ему делегатами Первой Империи. Одно из Древ Жизни было уничтожено за несколько часов, лес начал превращаться в болота. Это очень сильно ударило по эльфам, которыми руководил Эльт.

Начался большой исход длинноухих в королевства, их было очень много, но люди приняли всех. Тем более, эльфы обладали своей магией и многое знали о растениях.

Лорд Вигор закрыл свою часть леса и изолировался от людей, назвав то, что произошло — великим предательством. Больше они не выходили на связь с людьми, разве что с северянами, которых считали потомками аристократов из Первой Империи. Но из той части Леса что не пострадала от действий лорда Вигор, иногда уходили эльфы и тоже бежали в королевства. И они рассказывали, что лорд назначил палача заката.

Это эльф, на которого накладывается специальная печать, она похожа на ту которую ставят офицерам Империи. Только вот эта печать заставляет палача заката принимать решения исходя только из нэйре. Так называемого интересов леса, или если по-другому — интересов народа.

— И при чём тут тётя? — спросил я когда девушка закончила, хотя отчасти уже догадывался.

— Двадцать лет назад моя мать назначила её аэтрэ. — Нина селя рядом со мной. — Конечно официально она просто переименовала особую стражу в особую службу, и указом наделила огромными правами некую Аглу унт Сок. Такими правами, что даже Императрица не может отменить этот указ до её смерти. Остальные же считают, что моя мать раздобыла в архивах аркан аэтрэ и применила его на эту женщину.

— В самом деле? — я поднял брови. — Реально есть возможность построить такое заклинание, которое заставить разумное существо делать что-то исключительно в интересах кого-то или чего-то и при этом не лишить его свободы воли?

Я изучал теорию магии, и понимал, что это возможно. На бумаге можно составить формулу, которая будет учитывать множество переменных. И такое заклинание даже будет в какой-то степени следить за человеком. Но проблема была одна — если маг что-то забудет, это значило смерть того, на кого наложили такое заклинание. То есть если не до конца всё продумать, а продумать всё до конца нереально, то это заклинание даст в итоге сбой.

— Через полгода тебя ждёт испытание, и, независимо от того пройдёшь ты его или нет — тебе наложат «печать молчания». — девушка встала со стула. — Ты поймёшь, что такое возможно.

— Но… — начал я, Нина меня прервала:

— Всё верно, и те печати которые вам будут накладывать — проверены столетиями существования Империи и боевых магов, так что не беспокойся. — девушка отошла к окну, сказала: — Они играли в коника, надо же.

— Даже если всё так, она хорошая женщина, часто нас навещала…

— Эта хорошая женщина казнила двух своих дочерей, сына, мать и отца. — ректор нависла надо мной. — Эта хорошая женщина, настоящий палач, она вынесла большинство приговоров после конца второй кровной войны.

Я не понимал Нины, и не понимал её удивления. Империя не развалилась, всё продолжает существовать, страна как я понимаю развивается. Да, Агла убила своих родственников, но как быть если они предатели?

— Бывает. — пожал я плечами. — Я не понимаю, в чём проблема?

— Ты сейчас это всё серьёзно? — девушка сдвинула брови.

Я же полез в карман и потеребил камень. Она и правда, как и моя мать, выглядела как «девушка». Но что она, что моя мать — не были девушками. Они давно взрослые женщины, но я продолжаю думать, как пришелец из другого мира. В данный момент эта «взрослая женщина» ведёт себя как «глупая девушка».

— айер Нина, перед тем как мы отправились в Империю, мать хотела меня убить, вышло у нас небольшое недопонимание. — я вздохнул и решил попытаться объяснить ей некоторые нюансы жизни на Севере. — Так что я мог тут не сидеть перед вами. И я и она это пережили и воспринимаем нормально. У нас на Севере постоянно воюют между собой семьи, дочь может пойти против матери, а мать против дочери. Так и произошло с моей мамой, из-за меня она пошла войной на свою сестру, а её поддержал клан моего отца. Она проиграла, но сестра сжалилась.

— Но ради чего?! — она ошарашено посмотрела на меня. — Ради вашей вечной мерзлоты, ради замёрзшего дерьма в сортирах, ради мертвяков за стеной?!

— Земли, шахты, келемит, серебро, золото, артефакты. Ваши торговцы приезжают каждый месяц, покупают и продают. — я улыбнулся грустно. — У нас там свой маленький мир с маленькими государствами в виде семей и кланов. Поэтому мы с матерью и жили на отшибе, ей хватило всего этого, и она понимала, что ей повезло выжить в резне кланов. А я видел это всю свою жизнь и для меня это нормально, я не вижу ничего плохого в том, что сделала тётя. Если её дети пошли против неё или были предателями, что одно и тоже, значит она была в праве убить их. Как и моя мать, засомневавшись во мне, была вправе убить меня перед визитом в Империю.

Девушка смотрела, кажется, с жалостью, но я не переживал, я сам смотрел на неё с жалостью. Я не понимал, как она будет жить дальше. Если Империя и правда на пороге войны с Союзом, а похоже так всё и было, то таким как она будет очень тяжело переживать всё что будет происходить вокруг.

— Это же её дети, её родители, её кровь в конце концов. — прошептала ректор.

— А моя мать не моя мать. — я развёл руками. — Да и что значит эта кровь, айер Нина, через десять поколений сколько вашей крови останется в вашем потомке, а через двадцать, а через тридцать?

Она молчала, вновь отвернувшись к окну. Я встал, подошёл и тоже уставился вниз. Отсюда и правда был отличный вид — половина города как на ладони. Не удивительно что тогда она пришла к нам на помощь, всё увидела из своего кабинета.

— А что тогда главное? — спросила она грустно.