Бастард 3 (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич - Страница 4

— Зачем? Папа и так лучший из лучших.

Гиланзи блёкло улыбнулась, покачала головой и сказала с наигранными материнскими нотками:

— Ты просто не видела, как Бессмертные тренируются друг с другом. А люди… они ничего не понимают в настоящем искусстве стали.

— Правда?

— Конечно, я сама видела, однажды в даже в бою! Один Бессмертный вырезал отряд людей, налетевший на деревню! Куда этим короткоживущим, до мечника с опытом столетий за плечами?

— Хм… — Задумчиво протянула девочка, глядя за спину гостьи в окно. — Папе, должно быть, они понравятся.

— Боюсь, они даже не посмотрят в его сторону.

— Очень грубо с их стороны. Он ведь хороший!

— Но всё ещё человек и явно не вактиец, а таких в империи не любят.

— Почему?

— Да потому что люди грязные дикари, живущие грабежом! Только и делают, что набегают из степи на приграничные земли! Жгут, убивают и воруют!

— Но ведь папа не такой!

— Все они такие.

Глаза девочки сузились, а губы сжались в тонкую линию. Тонкие бровки столкнулись на переносице, придавая детскому личику вид обиженный и суровый. Гиланзи умолкла на полуслове, похлопала ресницами.

— Не смей, — выдавила Луиджина, — не смей так говорить о папе!

— Девочка, ты можешь называть его как угодно, но он остаётся человеком, а ты элар солен, старший народ!

— Если вы так относитесь к нему, то я не хочу быть этим элар солен! — Выпалила девочка и притопнула.

Глаза Гиланзи распахнулись во всю ширь, она подняла распахнутые ладони к груди и примирительно улыбнулась. Сказала с заминкой:

— Прости… просто люди убили мою мать и отца.

— Но папа тут причём?!

— Прости, я была не права. С моей стороны это было… мерзко. Давай в качестве извинения заплету тебе волосы?

Орландо сдвинул лианы и протиснулся между скрещенных стволов деревьев. Остановился на краю чёрной поляны, над которой нависает гора поросшая джунглями и похожая горб. На противоположной стороне огрызок стены из гранитных блоков. На них сохранился дивный барельеф, изображающий женщину в длинном платье, воздевающую руки к небу. Неведомый скульптор изобразил её с поразительной точностью. На одежде видны складки, а под «тканью» угадываются контуры тела. Лицо едва ли отличимо от настоящего. Орландо знал её, пусть не слишком долго, но достаточно, чтобы стать отцом её ребёнка.

Именно её видел за мгновение, до того как ангел взорвался, и сам он оказался на острове.

Гранитная крошка шуршит под ногами, впивается в ступни. Орландо встал перед барельефом, взглянул в гранитные глаза. Вздохнул, подбросил на ладони секстант из золота и стали.

— Скажи, это тоже часть твоего плана? Эльфийка и шторм? Намекаешь, что нам пора покинуть остров? Знаешь что? Я отказываюсь! Мне здесь нравится! Я счастлив!

Каменная женщина хранит молчание, а голос Орландо затухает в чаще за стеной. Солнце карабкается к вершине горы, над деревьями рябит воздух, а влага оседает на коже тончайшей плёнкой.

— Да! — Выпалил Орландо и ударил кулаком в грудь. — Я счастлив! У меня есть дочь, дом и уверенность, что никто не попытается нас убить! Проклятье… у меня есть дом! Я построил его сам, вот этими вот руками! Хотя я думал, что умею только фехтовать.

Мужчина умолк, скривился и отвернулся от стены, едва перебарывая желание швырнуть секстант в лес. Глубоко вдохнул ртом и медленно выдохнул через нос.

— Я отдам секстант эльфийке, пусть убирается восвояси и не возвращается. Так что прошу, если я тебе не безразличен, оставь нас в покое. Пожалуйста!

Орландо вернулся с добычей в виде двух птиц на поясе отдал их дочери ощипать. А обомлевшей Гиланзи сунул в руки секстант, буркнул что-то и отправился спать. Эльфийка пискнула, судя по тону, благодарность. Бросилась к окну, через которое открывается вид на океан. Прижала прибор к глазу и начала крутить мелкие колёсики. Орландо проводил её тяжёлым взглядом, потрепал дочь по макушке и спросил:

— Как ты?

— Хорошо… но Гиланзи говорила странные вещи, вроде того, что все люди плохие, а значит, и ты тоже!

Орландо улыбнулся и сказал:

— Ну, она в чём-то права, хорошим меня сложно назвать.

— Ты хороший! — Отрезала девочка командным тоном. — Видишь, очень просто!

Мужчина хохотнул и кивнул на шкуру у очага.

— Я чуть вздремну. Заодно подумаю, как отправить нашу гостью домой.

— Знаешь… — Задумчиво сказала дочка. — Она говорила, что эльфы лучшие фехтовальщики. Куда лучше тебя…

— Возможно. — Спокойно ответил Орландо, опуская на шкуру и прикрывая глаза. — Я с ними не скрещивал клинки. Мой отец говорил, что всегда есть тот, кто лучше. Совершенным может быть только Бог, а Бога нет.

Орландо перевернулся на бок, положил ладони под голову. Слышно, как снаружи поют птицы, а издали шепчет океан, нагоняя волны на песчаную косу. Гиланзи задумчиво бормочет, а Луиджина начала напевать под нос песенку без слов.

От печени по телу пошла тёплая волна и Орландо уснул, успев подумать. Что ничего страшного не случится. В конце концов, кому нужен стареющий мужчина и ребёнок. Живущие на краю света. Никому…

Следующая неделя прошла в работе над плотом. Точнее, Гиланзи наблюдала, как человек таскает брёвна, срубленные обсидиановым топором. Обрабатывает их в меру сил и стягивает лианами с настораживающей сноровкой. Работает молча и методично, отвлекаясь только на короткий отдых и Луиджину, приносящую воду. Изредка прямо на месте обновляет топор, умело скалывая новое лезвие с чёрного булыжника. Девочка вертится вокруг, с любопытством наблюдая за работой. Иногда пытается помочь, но мужчина мягко отводит её давая мелкие поручения.

На восьмой день поставил добротный шалаш, способный защитить от брызг воды и ветра. Закончив, проверил подобие паруса из широких листьев пальм, проложенных в сетку из волокнистых верёвок. Решение так себе, но даст плоту ход на некоторое время. К удивлению Гиланзи человек в одиночку перетащил плот в воду и начал монтировать грубое рулевое перо и рычаг для управления.

После принёс несколько корзин сушёных фруктов и пузатый кувшин воды. Утром с попутным ветром эльфийка отбыла с острова, напоследок помахав и что-то крикнув. Порыв ветра смешал слова и пронёс над океаном стараясь утопить в волнах. Девочка обняла ногу отца, задрала голову силясь заглянуть в лицо и спросила:

— С ней всё будет в порядке?

— Не знаю. — Ответил Орландо, опуская пятерню на золотую макушку, потрепал. — Мир слишком не предсказуем, но раз она решила уплыть, значит верит в свои силы.

— Ах… хотелось бы увидеть место, куда она уплыла. — Вздохнула Луиджина, провожая взглядом уменьшающийся плот. Ещё немного и он затеряется на фоне бесконечной сини под голубым небом. — Гила рассказывала такие истории! Тебе понравились бы. Огромные города! Странные расы, вроде дворфов и гномов! Такие маленькие человечки…

— Я знаю кто такие дворфы и гномы. — С улыбкой сказал Орландо. — Отец в детстве рассказывал сказки, когда я не мог уснуть после тренировок.

— Расскажешь?

— Ты ещё маленькая для таких. Красные колпаки, это не совсем детская история.

Девочка умолкла, тяжко вздохнула и спустя минуту спросила ни к кому не обращаясь:

— Интересно, а я увижу дворфов когда-нибудь?

— Обязательно. — С заминкой сказал Орландо.

— Когда?

— Когда станешь старше.

Вновь заминка, но слишком короткая, чтобы девочка догадалась за чувствами стоящими за ней. Орландо прикусил внутреннюю часть губы и решил, что нужно сделать заготовку плота получше. Рано или поздно он умрёт, а девочке нечего делать одной на острове. Она должна будет уйти в мир, оставив позади могилу меж корней дерева-дома. Орландо опустил взгляд на дочь, улыбнулся и подтолкнул к лесу.

— Пошли, пора тренироваться. Тебе нужно ещё много чего выучить.