Зараза 2 (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 40

Попытавшись отринуть любые ассоциации «чаек» с бывшей, проверил камеры — мутантки не приблизились, застыли в защитных позах, по очереди открывая пасти. Подкрался к двери, вынес ствол пулемета за угол, и заранее открыв огонь, вышел в проход. Повел пулемет в сторону ближайшей «чайки», но на месте ее уже не было.

Она стояла на четвереньках, разведя согнутые в локтях руки сильно в сторону, как она извернула колени, я даже не понял — это напоминало паука. А когда я появился и начал стрелять, она прыгнула к потолку, развернув только конечности, так что голова с пузом все еще смотрели вниз, а лапы уже бодро шуршали по потолку подальше от меня.

Но я достал, прямо в светящееся пузо. Уже рисовал картинку, как оттуда выскочат маленькие паучата или еще какая-то жуткая хрень. Но нет, будто пакет расплавленным топленым маслом разорвал. А еще понял, что свой любимый заварной крем, как и сушеные бананы, я больше никогда есть не смогу.

Кокон разорвало, как только несколько пуль попали внутрь, так, будто что-то рвануло изнутри, разбрызгивая по стенам желтую массу. Даже сквозь затычки послышалось, что тональность крика «чайки» изменилась — выше, а зубы начало сводить.

Потеряв свое хозяйство, «нянька», как полоумная бросилась на меня. Соскочила с потолка на стену, потом на пол, резко ушла на противоположную и каждое мгновение оказывалась все ближе и ближе. Ствол пулемета резко потяжелел, иначе я не могу объяснить, почему я не успевал за ней. Разносил в труху штукатурку на стенах, расколошматил еще две лампы, но даже зацепить тощую, костлявую паучиху не смог.

Перед последним прыжком, когда до двери оставалось чуть больше метра, а я вовсю уже пятился внутрь комнаты, она замерла. Ствол пулемета, наконец-то, вышел на нужную траекторию, но оказалось, что я не слышу и не чувствую отдачи от выстрелов. Патроны в бубне закончились, а я вхолостую щелкал спусковым крючком. И в этот момент она прыгнула.

Тупая тварь лишь слегка не рассчитала траекторию, зацепилась макушкой за дверной косяк и не долетела до меня каких-то полметра. Я бросил ей в руки пулемет, отталкивая обратно на дверь. И пока она пыталась скинуть зацепившийся сошками за что-то на ее раскрученном брюхе РПК набросился с томагавком. Тощая, легкая, вертлявая, но я все же дотянулся, рассек лоб по касательной, а потом и пробил висок.

Мельком посмотрел в коридор. «Чайкиных» подружек не было видно, но, не потому что они смылись — просто коридор был заполнен шаркунами. Послышался какой-то грохот.

Фак, докричались все-таки до подмоги. А пулемету, похоже, капец. Весь покрытый желтой массой, да еще топором я его точно задел, мог доломать что-то.

Чтобы сдержать толпу, дважды выстрелил из гранатомета. Сначала под ноги толпе, а потом под потолок вглубь коридора. Убедился, что прожарило их хорошо и бросился в комнату.

Я огляделся, будто что-то в лаборатории могло измениться. Опять что ли в ящик прятаться? Но заметил нечто странное на потолке. Люстра подрагивала, и в дальнем углу комнаты сыпалась пыль и побелка.

Я стал баррикадировать разбитую дверь. Перевернул каталку, стал заваливать ее всем, что получалось отодрать от стен и дотащить до завала. Вынул беруши из ушей, и будто из-под воды вынырнул. Рация орет, потолок грохочет, а в коридоре огонь трещит, смешиваясь с рычанием и воем шаркунов.

— Космос! Земля вызывает! Ты оглох там? Или помер уже? — в рации надрывался Джерри, перескакивая с раздражения на озабоченность в голосе. — Прием! Да, где тебя там черти носят?

— На связи, громче говори, — я как раз, пыхтя, подтащил металлический стеллаж ко входу и завалил его, удивляясь слишком сильному грохоту, пронесшемуся по всей лаборатории.

— Чертов придурок, мы уже волноваться начали. К тебе подмога вышла, — крикнул Джерри, — Отдай ему все данные.

— Ну, уж ни хуя… — пробормотал я по-русски, даже не факт, что в рацию, когда увидел, что за подмогу они отправили, и как она пришла.

Я обернулся на грохот. По потолку в задней части лаборатории пробежало несколько трещин, а потом здоровый кусок, не меньше двух метров в диаметре, обрушился вниз, обдав меня облаком строительной пыли. А потом сверху спрыгнуло нечто, с чем я уже один раз встречался.

Один из первых экспериментов Альберта — серокожий не до Халк, не до Франкенштейн. Этот был чуть пониже и больше напоминал не Колосса из комиксов «Марвел», а зомбированного Егеря. Одет в черный камуфляж, в руках по огромному тесаку. Ростом не выше меня, но значительно шире. Работавшая лампа на стене подсветила лицо, четко обозначив все те же проблемы с кожей — серая крупная чешуя, приплюснутый нос и маленькие черные глаза практически без белков.

Он уставился на меня, оценивая. Я уже себе придумал, как он там, будто Терминатор, сканирует пространство, определяя меня, как союзника или хотя бы как нейтральную цель. Но в черных зрачках ничего не мигнуло, как говорится, глазом не повел и даже не моргнул. Хотя, чего я удивляюсь, моргать-то нечем.

— Космос, не делай резких движений, он тебя не тронет, — опять Джерри в рации, — Отдай ему данные.

— Он разумен? — я покосился в дверной проем, оценивая, сколько метров до выползающих из огня шаркунов.

— Не так сильно, как хотелось бы. Он заберет диски и сможет их доставить, тогда сделка будет считаться выполненной. Давай, не тупи. Его, кстати, зовут Мясник.

— Ага, да, да, да, — я медленно шагнул в сторону мусорной кучи, а мутант в мою сторону, — Сейчас все отдам, подержите мое пиво…

Я все так же медленно присел, протянул руку в кучу разбросанных папок, книг и обычных дисков. Схватил первый попавшийся, вроде казалась ABBA, поднял его повыше и протянул мутанту.

— Эй, Мясник! Смотри, у меня косточка. Тьфу, то есть диск! Очень важный и ценный. Вот смотри, я его открываю коробку. Видишь, внутри блестит. Вот, это то, за чем ты пришел.

Мясник пристроил один из тесаков куда-то за спину. Не произнося ни звука, сделал два здоровых шага ко мне и протянул руку. Я помахал коробкой и резко прыгнул в сторону, а сам диск запульнул в коридор, даже вроде попал кому-то в дымящийся лоб.

В меня будто шпалу кинули, впечатав в стену. Хотя мутант лишь зацепил меня, отбросив с дороги, когда ломанулся за диском. Я поразился его скорости. Поставь их с «чайкой» на соседние беговые дорожки, я бы не знал, на кого поставить.

Потирая ушибленное плечо, я тоже рванул. В коридоре промелькнула черная мельница. Человек-вертолет явно мечтал стать шеф-поваром, шинкуя налево и направо руки и головы зомбаков тесаком. Опять же, может, воображение разыгралось, да и не присматривался на скорости, но показалось, что спиной мелькнул «циркуль», но его схватили за конечность, и сопротивляющегося вернули обратно в кучу.

Я вскарабкался по провалившемуся потолку, цеплялся за старые доски, когда-то бывшие полом первого этажа. Выбрался в незнакомое помещение с маленьким окном, сквозь которое пробивался свет. Толстая широкая дверь, кровать и груда всевозможного хлама, среди которого я с удивлением обнаружил свой старый бронежилет с надписью PRESS. На полу несколько обезглавленных тел заветренных шаркунов. Выглянул за дверь, просветив фонариком небольшой коридор, также заваленный мертвяками. Причем некоторые еще шевелились, а где-то даже еще стояли на ногах. Хорошо хоть спиной. Я тихонько прикрыл дверь, пока никто не обернулся.

— Саня, прием! Как вы? — я подтянул ящик к окошку и забрался, пытаясь понять, с какой я стороны больницы.

— Нормалек, мы затаились пока, — послышался Санин голос и еще что-то шепелявое от Вадика на заднем фоне. — Тут грузовик «глобалов» подъехал, они какого-то киборга внутрь запустили. Будь аккуратней там.

— А, это свои, дружбан мой, Мясником кличут, — я подобрал с пола грязное оранжевое полотенце и вывесил его за окно, — Гляньте, на уровне первого этажа, оранжевую тряпку из окна видно? Валькирия, ты здесь? Прием.