Один экзорцист хорошо, а два — лучше (СИ) - "Sugumi Kross" - Страница 28

— Айрис, вы не должны… — начала я, но в следующую секунду замерла на полуслове с открытым ртом. Погодите-ка, судя по тому, что она рассказала о Йене, возможно ли, что всё не так, как кажется?

Я обошла Айрис и приблизилась к Йену вплотную.

— Ты ведь вовсе не хотел завладеть моим телом, да? Тебе нужно другое. Иму, отпусти его.

— Уверена?

— Да.

Иму щелкнул пальцами, и через мгновение чёрный дым поглотил меня.

Он проник в лёгкие, но я не чувствовала удушья. Перед глазами замелькали картины из жизни Йена и Айрис, полные тепла и света. Они, как два солнышка, тянулись друг к другу, согревая людей вокруг. И очень сильно друг друга любили. Сердце больно сжалось, ведь я знала, чем всё закончится.

Их жизнь текла спокойно и размеренно, без ссор и потрясений, в полной гармонии с миром и собой. Вечерами они пили чай на террасе, любовались звёздами и делились новостями за день, а по ночам Йен крепко обнимал любимую, не отпуская ни на минуту. А ещё постоянно дарил огромные букеты нежных белых ирисов, которые девушка очень любила.

Если Айрис грустила, он утешал её, целовал и говорил, что всё обязательно наладится, ведь они вместе.

Я видела, как Йен с мягкой улыбкой усаживает Айрис в машину, как на перекрёстке замечает летящий на них трейлер, и в последнюю секунду обнимает её, закрывая собой.

Так вот оно что! Он спас её ценой своей жизни. Боже, как это грустно.

Картинка изменилась. Как будто другой фильм. Айрис в больнице, и Йен рядом с ней, но теперь как бесплотный дух. Видя страдания любимой, он страдал вместе с ней. Не имея возможности ни утешить, ни прикоснуться. Да уж, потерять свою вторую половинку — худший кошмар. Но ещё страшнее умереть, но остаться рядом и смотреть, как невыносимо твоему дорогому человеку без тебя.

Я чувствовала боль Йена слишком остро, она буквально рвала меня на части. И от ощущения, что ничего уже не будет как прежде, хотелось биться о стены. Тем не менее, Йен не мог уйти. Он оставался рядом несмотря ни на что. Наблюдал, как Майк постепенно вытаскивает Айрис из глубокой депрессии, и был ему искренне благодарен. Ведь сам он не мог ничем помочь.

Видел, какие чувства зарождаются между ними. Как любимая начинает смотреть сияющими глазами на кого-то другого. И в этот момент Йен, добрый и прекрасный человек, не смог сдержать ревность. Не смог отпустить. Она пожирала его изнутри, рождая злость, разрушая душу. Чувствуя, что начинает меняться, Йен изо всех сил искал способ остановить это, но не мог. Помнил лишь, что никогда не причинит Айрис вреда. Даже если тьма поглотит его. Поэтому он дарил ей ирисы. Они носили имя любимой, столь же чистые и прекрасные, как она сама. Напоминание об их вечной любви. Как мост между ними. Но Айрис каждый раз сжималась от страха, плакала, обвиняла себя. Йен не мог это вынести. Злость разъедала его, как болезнь, и в какой-то момент он понял, что больше не может ей противиться. Айрис должна принадлежать ему и никому больше.

Вот тогда-то он и создал это жуткое место на границе двух реальностей. Всё, на что оказалось способно его поражённое тьмой сознание.

Дым медленно отступил от меня и снова собрался в человеческий силуэт.

— Значит, ты просил помощи, да? — я без страха протянула руку и прикоснулась к его щеке. Призрак склонил голову. — Поэтому я смогла войти сюда так легко. Ты ещё можешь всё исправить. Сам же знаешь, что должен сделать. Позволь ей жить счастливо.

Дух задрожал, расплылся туманом. Знаю, он борется из последних сил, но ярость уже захлестнула его, лишая возможности сопротивляться наползающей тьме.

— Иму, осторожнее! — вскрикнула я, но он и сам понял — что-то не так. Дёрнул меня назад, подальше от беснующегося призрака. — Айрис, отойдите от него!

Но Айрис будто не слышала. Стояла, зажимая рот руками и невидяще глядя перед собой.

Иму оттолкнул её, встал перед призраком, сложив руки на груди. Под его взглядом Йен припал к полу, но слепая злость толкала его вперёд.

— Я развею его, — сказал наконец Иму, поднимая руку.

— Нет! — ахнули мы с Айрис в один голос.

— Нет? Вы же видите, что он больше не может сопротивляться. Всё кончено.

— Йен! Ты не должен поддаваться этому, слышишь?

Дым снова собрался в человеческую фигуру, и мы увидели в нём чёрное, искажённое болью лицо. Призрак метался из стороны в сторону, лицо становилось то невероятно страшным, то почти человеческим.

— Айрис, попробуйте поговорить с ним, — предложила я, но Айрис рухнула на пол и осталась лежать без движения.

— Что с ней? — спросил Иму, стоя перед Йеном и закрывая нас собой.

Я склонилась над девушкой и прижала пальцы к её запястью.

— Пульс есть! Видимо, без сознания.

— Бери её и иди к выходу. Я разберусь с призраком.

— Иму, нет! Йен не заслуживает такого конца. Уверена, он справится!

— Сомневаюсь. Посмотри сама.

Йен ещё припадал к земле, не решаясь напасть, но его лицо становилось всё менее человечным. Чёрное, с вытаращенными жёлтыми глазами и злобной ухмылкой, оно искривлялось всё больше, напоминая мне все ночные кошмары сразу.

— Чёрт побери. Мы должны что-то сделать!

Я попыталась оттащить Айрис к выходу, но Йен не собирался отпускать её так просто. Он зашипел, поворачиваясь в нашу сторону, но Иму щёлкнул пальцами, и призрака связали огненные верёвки. Тот закричал почти по-человечески — верёвки явно причиняли ему сильную боль.

— Да очнись же, наконец! — заорала я. — Посмотри, что сделал со своей любимой! Разве этого ты хотел? До последнего искал помощи, даже позволил мне увидеть её во сне. Это же ты сделал, да? Из-за вечной любви? Из-за того, что я…

Тут до меня дошло, что здесь находится тот, кому вовсе не обязательно выслушивать мои откровения, и захлопнула рот. Зато Йен перестал вырываться из пут и прислушивался, склонив голову набок.

— Отпусти её, — тихо попросила я. — Ты же хочешь для неё счастливой жизни, но сам препятствуешь этому. Если любишь, во-первых, жертвуешь собой.

Йен всё смотрел на меня, его лицо расслабилось. Казалось, ярость постепенно уходит из него.

— Ты права, — сказал он после долгого молчания. Я впервые услышала его голос — мягкий и мелодичный, совсем не подходящий нынешней форме. — В таком случае, вся боль должна достаться мне.

Окутывающий Йена чёрный дым начал светлеть, рассеиваться, и скоро перед нами предстала серебристая человеческая фигура, зависшая в полуметре над полом и всё ещё связанная верёвками. Он выглядел так же, как при жизни: невысокий, складный, с немного печальной улыбкой и открытым взглядом светло-карих глаз.

— Я заберу с собой все её воспоминания обо мне, всю любовь. Она сможет быть счастливой с другим человеком. — Его лицо на секунду исказилось, но он тут же взял себя в руки. — Развяжи меня.

Иму снял путы, но продолжал следить за каждым движением.

Йен приблизился к Айрис, склонился над ней и легко поцеловал в лоб. Айрис вздохнула, но не очнулась.

— Вот и всё, — сказал Йен. — Больше она не будет страдать. А мне пора. Можешь развеять меня, повелевающий духами.

Иму хмыкнул.

— Если я тебя развею, ты исчезнешь. А если изгнать, попадёшь туда, куда должен отправиться после смерти. Оливия, ты в состоянии провести ритуал?

— Да.

Я должна проводить Йена. Он это заслужил. При жизни был очень хорошим человеком и остался таким после смерти.

Смутно помню, как читала текст по памяти, ничего не видя перед собой — слёзы застилали глаза.

Йен завис передо мной, слегка улыбаясь, но я знала, какую боль он несёт в себе. Надеюсь, он переродится и снова найдёт свою истинную, вечную любовь.

Невыносимо, что всё заканчивается именно так… но слова льются, будто сами собой, торопясь подарить ему, наконец, покой.

Йена окутали вихри света, скрывая от глаз. Через секунду неясная фигура махнула мне рукой и исчезла, прошептав на прощание лишь одно слово:

— Спасибо.

— Что случилось? Всё закончилось?

Айрис сидела на полу, тёрла виски и непонимающе смотрела на нас.