Вторая жена. Книга вторая - Завгородняя Анна - Страница 3

– Пройдемте за мной в купальню, – произнесла рабыня.

 Я приподнялась со стула и неожиданно поняла, как сильно устала. От ванны я бы не отказалась. Хотелось быть чистой, а после лечь спать. До пира, что состоится вечером, не так далеко, но я просто должна была отдохнуть, чтобы предстать перед людьми моего повелителя во всей красе. Я не могла опозорить его, только не я и только не в первый день, когда все глаза будут устремлены на меня, вторую жену, чужачку!

– Пойдем, Наима, – собралась с силами и позволила провести себя в купальни.

 Шаккар подождал, когда Повелитель Вазир пригласит его в свои покои. Едва двери открылись и пропустили Мартана, Шаккару хватило одного взгляда на хранителя покоев отца, чтобы понять – его ждут.

– Мой принц! – Мартан был еще молод. Высокий, с черными волосами, тронутыми серебром на висках, стройный и обходительный. В его карих глазах светился ум и порой сам Шаккар, присматриваясь к слуге отца, задумывался о том, почему Мартан все еще находится на этом месте. Он мог бы возвыситься и принять более высокое положение при Вазире, но предпочитал присматривать за комнатами своего Повелителя.

 Переступив порог, Шаккар оказался в светлых комнатах. Первый зал, огромный, с мозаичным полом, темного коричневого цвета, был разделен на комнаты резными стенами. Шагая по твердым плитам, принц слышал звук собственных шагов, а затем, свернув за одну из стен, увидел своего отца, восседавшего на подушках и курившего трубку.

– Сын мой, – выпустив дым, Вазир улыбнулся, глядя на Шаккара. Волосы принца были еще влажными, после купания. Он сменил свои простые одежды на расшитые каменьями и золотыми нитями, подпоясался красивым широким поясом, а на ноги одел кожаные туфли, усыпанные жемчугом.

– Садись, – указал на подушки Вазир. Подобрав полы халата, Шаккар опустился напротив отца, положив широкие ладони на колени.

– Расскажи, как прошла свадьба моей дочери Тахиры? – попросил Вазир. Ему не терпелось узнать новости о своей любимице и Шаккара не стал заставлять отца ждать. Рассказал, как умел. Коротко, лаконично, по-мужски. А Повелитель слушал молча и курил, глядя на сына.

– Как ты считаешь, этот Акрам достоин нашей Тахиры? – спросил Вазир, когда принц закончил свой рассказ.

– Он показал себя хорошим воином и взял сестру, когда мог отказаться, – ответил сын, а затем кивнул.

– Да, я считаю, что это хорошая партия для сестры.

 Вазир улыбнулся и втянул в себя сладкий дым.

– А что насчет тебя, Шаккар? – хитро прищурив глаза, поинтересовался повелитель. – Мне показалось, твоя жена что-то значит для тебя, или старые глаза подвели твоего отца?

 Шаккар посмотрел на Вазира.

– Я еще не понял сам, – ответил честно. – Она зацепила меня, и я все время думаю о ней, если она не рядом…

 Отец рассмеялся, но ничего не сказал. Он некоторое время просто молча курил, а принц также молча ждал, когда старший продолжит беседу.

– Я думаю, твоя молодая жена будет рада своим комнатам, – наконец, заговорил Вазир. – Мы получили твое послание и постарались сделать все так, как принято у народа принцессы Майрам. Я приказал расспросить рабов, что ты пригнал с земель Борхана еще несколько лун назад. Самые толковые остались при работниках, подсказывали что, да как, – он выпустил дым, – молодая жена будет довольна!

– Спасибо, отец! – Шаккар поклонился, выражая почтение. Он вспомнил, как отправил птицу. Вспомнил, что сделал это в тот самый день, когда вернулся из Дворца Борхана, в первый раз увидев ту, что предлагали ему в качестве второй жены. И пусть тогда принц не испытывал к тонкой лани особого желания, но он решил, что должен сделать так, чтобы по приезде в его дом, молодая девушка не чувствовала себя чужой.

– А теперь поговорим о серьезных вещах, – лицо Вазира стало напряженным. Он сел ровно, больше не опираясь на подушки, и отложил трубку на низкий столик.

– Что за вести ты получил, отец? – в голосе принца прозвучало беспокойство.

– Я опасаюсь, что мирному течению нашей жизни пришел конец, – ответил Вазир.

– Что творится на границе? – помрачнел сын.

– Тревожные вести долетают к нам, – Вазир сел, как и его сын, скрестив ноги и положив руки на колени. – Чужак, что бродит у наших земель, жесток без меры. Он уничтожает все города и поселения, что встречает на пути. Не берет рабов, двигаясь в направлении нашего царства, но пока еще он не переступил границу и держится на расстоянии.

– Это ненадолго, – произнес Шаккар. – Нам стоит быть готовыми к худшему.

– Я намерен отправить войско под предводительством Хабала, – заявил Повелитель Варваров.

– Почему не я? – удивился принц. – Хабал хороший махариб, но я думаю, что как принц и наследник должен отправиться и узнать все сам.

– Не сейчас, – отозвался Вазир. – Я думаю, что чужаки боятся нас, иначе уже давно бы напали и показали свое лицо. А они, напротив, обходят нас стороной…

– А может, они просто собирают силы? – предположил Шаккар. – Это обманный ход, чтобы мы расслабились и не чувствовали угрозы?

 Повелитель взглянул на сына.

– В любом случае, я дам Хабалу три тысячи воинов. Это огромная сила, которой трудно противостоять. Пусть отправится на границу и узнает, что да как. Послания, что приходят, слишком туманны. Я хочу быть уверен.

– Я не согласен, – отозвался принц.

– Ты мой последний сын, – не выдержал Повелитель. – Я не могу рисковать тобой, особенно в свете того, что у тебя еще нет наследника. Этот трон я создал своими руками и не позволю, чтобы кто-то чужой занял его. Наш род и только он будет владеть землями, которые я собирал по крупицам.

 Шаккар поклонился, признавая право своего отца. Вазир вздохнул и снова расслабленно откинулся на подушки.

– Порадуй меня, мой сын. Твоя молодая вторая жена полна сил и жизни. Я хочу видеть, как твое продолжение растет внутри принцессы Майрам и да благословит Великий Змей ее чрево, сделает его плодородным и полным! – он поднял руки вверх, а затем посмотрел на сына. – Порадуй своего отца. Я стар и сед, я прожил долгую жизнь и похоронил своих сыновей. Ты и больше никто, продолжишь мой род. Ты, не Тахира и никто иной.

– Отец! – воскликнул принц и сжал зубы под пристальным взором старшего.

– Порадуй меня, – уже мягче добавил Повелитель и снова потянулся к трубке, а Шаккар вспомнил о своей Майрам, что сейчас, скорее всего, осматривалась в новых комнатах. Мужчина надеялся, что его юная жена порадуется маленькому подарку своего мужа. Вазир проследил за изменившимся выражением лица сына. Шаккар стал мягче и в его черных глазах засветилось что-то новое. Повелитель затянулся дымом и улыбнулся. Он то знал, что означает этот свет, но еще не был уверен, догадывается ли об этом его собственный сын.

«Всему свое время», – подумал повелитель и выпустил в воздух дымное кольцо.

 Тахира старательно не обращала внимания на Дилию. Наложница мужа продолжала делить с ней Акрама, хотя, стоило признать, принц все реже посещал свою любовницу, а сама Тахира пока молча терпела, дожидаясь подходящего момента. Она вела себя с мужем, так, словно ни в чем не бывало. Старалась увлечь его в свою спальню и все чаще заводила разговоры о жизни Акрама. Интересовалась абсолютно всем, и почти каждый день приходила на тренировки принца, следя за его упражнениями с балкона, а после продолжая уже общие тренировки в саду. После того, самого первого раза, закончившегося так пламенно и страстно, оба, и Акрам, и принцесса, полюбили общие занятия.

 Но Дилия Тахиру начала волновать. По сералю прошел слух, будто бы Дилия носит наследника Акрама. Пока только слух. Об этом шептались рабыни, когда думали, что никто за ними не наблюдает. Это даже разносил ветер и воздух, в котором принцессе слышались сплетни.

 Сама Тахира по-прежнему все свободное время отдавала обучению, и ее учителя-евнухи признавали, что принцесса варваров умна и обладает нужными для достойной правительницы качествами. Она была любознательна, сдержана и упряма во всем, что касалось занятий. Ширин радовалась втайне, что ее невестка проявляет интерес к истории своего нового народа и своего рода. Она благосклонно принимала девушку и часто посещала ее покои. Тогда обе, и мать, и жена Акрама, сидели и пили цветочный чай, прохладный, словно дыхание морского ветра, раздувающего тонкие занавески на окнах комнат принцессы.