CULVER (СИ) - "sladdkova" - Страница 87

Его часть.

С Роном он практически не общался. Джинни пыталась Поттера как-то развеселить или разговорить, но он не отвечал ей, — перестал спустя месяц бесплотных поисков. Он оставил свой пост капитана по квиддичу, больше не посещал клуб слизней и не давал интервью газетам. Гарри чувствовал, что он будто умер вместе с ее уходом, но продолжал искать подругу, наняв целую кучу народа для ее поисков, как среди волшебников, так и среди маглов, но пока поиски не увенчались успехом.

С Роном они перестали разговаривать неделю назад, когда тот сказал, что Гермиона умерла и искать больше некого. Что все попытки Гарри бессмысленны и пора взяться за ум и начать жить без нее.

Он впервые дрался со своим другом: они возились на полу, как бешеные псы, колотя друг друга кто куда, пока слезы не застелили глаза и Гарри не завыл надрывно, как будто ему больно.

Ему было так больно и плохо, но не совсем от ран, что нанес ему Уизли. Больно от того, что тот сдался. Что Рон снова оставил их, как в палатке.

Отпустил.

Выкинул из памяти, как прошедший отрезок времени.

Гарри так не мог и не смог бы никогда, пока лично он увидел бы ее тело.

Его всю жизнь ненавидели Дурсли, в школе все относились с подозрением, обвиняя во лжи и тщеславии, лишь она одна была рядом, поддерживала и верила в него, никогда не сомневаясь в Поттере. Она готовила ему подгоревшие завтраки, он заставлял ее есть и повел их к врачу, она ухаживала за ним и следила за его успеваемостью, помогая так, как только она могла.

Она.

Никто другой.

И никто ее не заменит.

Гарри тяжело сглотнул комок в горле, обнимая ее розовый плед — с боем отвоеванный у Нотта — и прижимая к себе. Если закрыть глаза, то можно представить, что Гермиона сидит рядышком и молчаливо читает, как было всегда. Гладит кота за ухом, хмурится, попутно делая заметки в шуршащем пергаменте, или мягко улыбается, самым краешком губ, увидев что-то интересное в тексте.

Вот только плед больше не пахнет ее духами, на нем не будет ни одного волоска от ее адской шевелюры, шерсть кота исчезла без следа, и на вид он уже не розовый, а серый, как и жизнь Гарри без нее.

Этот плед уже бы надо постирать давным давно: он пахнет потом Гарри, его слезами и отчаянием, но он упрямо утыкается носом в его мягкость и представляет запах ее цветочного шампуня. Он никогда не говорил, что такой запах был в его амортенции. Он всегда думал о ней, как о сестре и прятал глубоко внутри все свои чувства. Один раз он признался ей, глубоко-глубоко в душе надеясь, что она скажет, что хочет попробовать быть с ним. Просто попробует. И он бы сделал ее самой счастливой.

Гарри все еще устало лежит на ее кровати и думает, что понимает ощущения близнецов, когда кто-то из них… уходит.

— Гермиона, что мне делать без тебя? — всегда один вопрос — всегда без ответа.

За окном завывает ветер, погода с приходом марта совсем испортилась. Гермиона любила весну и первые солнечные дни: холодные, ветреные, но такие ясные. Он снова чувствует соль на губах, опять… дрожа, вовсе не от холода, он укутывается в него сильнее, стараясь слиться в нем, раствориться в этом теплом коконе, а потом открыть глаза от ее тихого вздоха и веселого: «Гарри, пойдем на завтрак».

Но его никто не прерывает, и он лежит в пустой башне старост до самого утра.

Год спустя.

Гарри молчаливо выслушивает отчеты сыщиков о том, что никто девушку не видел. Ее искали по всей Европе, но никто даже не видел кого-то отдаленного похожую на Гермиону Грейнджер.

Недавно нашли мертвое тело Адриана Смита в Америке на границе с Мексикой. При нем была палочка, зарегистрированная в Британском Министерстве. Он был голый сброшен в канаву и довольно сильно обезображен, множественные переломы, ожоги, разрывы и смерть в результате травм несовместимых с жизнью, но его опознали. И это еще сильнее подкосило Гарри.

Если год спустя нашли труп Адриана, который умер примерно с месяц-два назад и сильно страдал при жизни, то что могло произойти с Гермионой? Может ее кости уже найдены где-то далеко, в какой-то маленькой деревеньке или названы Джейн Доу где-то в той же Америке. Нужно искать там, и Гарри направляет одинаковые письма всем своим «искателям» с оплатой.

Три года спустя.

Гарри так и не пошел учиться в Аврорат и поступать на службу в Министерство тоже не собирался. Он просто сидел дома и переводил множественные талмуды Салазара Слизерина, после этого продавая их. Его никто не тревожил.

С Роном отношения так и не наладились, но Джинни приглашала его на свадьбу брата и Лаванды Браун, на что Гарри, как всегда, ответил отказом. Дела в магазинчике близнецов шли хорошо, и Гарри так же продолжал получать процент от прибыли. На самом деле его финансы могли позволить ему не работать всю жизнь и еще его правнукам, но ему нужно было занятие, которое отвлекало. Потому он занялся переводами, да и… ей понравится, когда она вернется. Она обязательно похвалит Гарри за такие старания и будет читать и обсуждать с ним все то, что он уже успел перевести, — а это без малого восемнадцать книг.

Джинни заходила ненадолго: она часто была в разъездах, как новая звезда квиддичной сборной — Гарри даже не запомнил какой, ее легкий голос воспаленный мозг Поттера воспринимать отказывался. Единственные, с кем он говорил, была Андромеда, так же пережившая горе, и маленький Тедди, который вовсю гонял на новенькой метле вокруг свежего квиддичного поля, что сделал ему — на удивление — Драко Малфой. Они так же были частыми гостями в доме Тонкс, но почти не пересекались с Гарри. Тот лишь знал, что Нарцисса вылечилась, сделала операцию и даже стала жертвовать деньги людям, болеющим раком, а Малфой женился на Астории Гринграсс, что Поттер и так узнал из газеты.

Невилл покинул страну и перебрался в Бразилию, периодически присылая открытки и странные семена, которые Гарри, честно, как-то попытался вырастить, но у него ничего не получалось. Поэтому он спрятал их с заклинанием стазиса до тех пор, пока не вернется Гермиона, и она уж точно помогла бы ему с этим разобраться.

Куда делся Нотт — он не знал, тот оставил Хогвартс спустя неделю от ее пропажи, забрав Живоглота и почти все ее личные вещи, оставив Поттеру только плед. Даже библиотечные книги и хогвартские подушки — и те не остались в стороне. Была бы его воля, он бы забрал себе и чужие воспоминания о ней, настолько ревностно Нотт отнесся к ее вещам и ее существованию.

Гарри отложил шариковую ручку, безумно хотелось спать. Наверное, сегодня ему снова приснится тот же сон, что он часто видел за последние года — их с Гермионой спуск в тайную комнату и один из последних разговоров в библиотеке.

Ему до сих пор было больно.

— Спокойной ночи, Гермиона, — прошептал он, закрывая глаза.

Просыпаться по утрам ему не хотелось. Одинокая совушка сидела на подоконнике его окна и ждала, пока адресат проснется.

***

Драко

Я заслонил тебе солнце, я заменил тебе социум.

И наступая на горло, я перекрыл тебе воздух.

Эта клетка открыта с обеих сторон,

Только мы никуда из неё не уйдем.

Неделя.

Все как с ума посходили, ища Грейнджер. Драко скрывает улыбку ладонью, успокаивается и отгрызает крупный кусок от ярко-красного яблока, чувствуя себя змеем-искусителем. Мысли кочуют от - не холодно ли ей, до - плевать на эту идиотку, сама виновата.

Он всех наебал.

Всю страну.

Всех вокруг.

И от этого ощущения, которое обнимает своей живостью его тело изнутри, хочется громко смеяться. Вот только все в трауре по бедной Грейнджер. Она, небось, где-то далеко-далеко, пытается начать новую жизнь. И Драко становится еще веселее, что он это сделал.

Он решил всю ее жизнь. За нее. За всех.

Яблоко падает с гулким стуком на стол, с надкусанным боком.

Драко насытился.

Два года.

Драко решает, что пора наконец-то жениться. Он следит за Гермионой через золотую пуговицу и понимает, что все должно пройти хорошо, что она справится, и по ощущениям находится слишком далеко от Британии.