CULVER (СИ) - "sladdkova" - Страница 10

— Послушай, Грейнджер, — быстро и отрывисто, и не смотря ей в глаза, а куда-то в переносицу, будто сквозь нее, — я бы никогда, Мерлин, не влюбился в грязнокровку и тем более не женился бы на ней. Понятно?

Грейнджер улыбалась ему и будто бы смеялась над ним, облокотившись на стену.

— Понятно, — и снова улыбнулась, делая глоток. — Просто было интересно. У тебя уже есть невеста?

Разговор напоминал какой-то цирк. Зачем она подошла к нему и спрашивает такие странные вещи? Еще и улыбается, будто они лучшие подружки и обсуждают мальчиков.

— Нет, Грейнджер, а что?

Он тоже прислонился боком к стене и сделал глоток, в глубине души даже немного наслаждаясь разговором с ней. Давно он просто с кем-то не разговаривал.

— О, я думала у вас с рождения, как в сказках, выбрана невеста, и вы ждете совершеннолетия, чтобы жениться, — усмехнулась она, поправляя прическу.

Волосы. Она поправляет волосы перед ним: неужели хочет казаться для него симпатичной? Ей и стараться особо не нужно было — Малфой за вечер не раз возвращал свой взгляд к ней. К ее ногам в этих чертовых каблуках — и как она на таких ходит. Он улыбнулся ей в ответ.

— Я не принц из сказок, Грейнджер, — он посмотрел на ее и свой бокал, взмахнул палочкой, и оба стакана наполнились терпкой жидкостью, — а вот дракон к нам как раз спешит…

Нотт встал напротив них с лживой учтивостью, слишком близко наклоняясь к Грейнджер и нюхая содержимое ее стакана. Что, боится, что отравят?

— Что это ты пьешь, маленькая Грейнджер?

Нотт забрал стакан из ее рук и сделал глоток, кося глаза на Малфоя. Отпил огневиски с того же места с отпечатком помады, где только что были ее губы. Ох. Драко облизал свои, чтобы распробовать вкус, — ее губы были бы такими же горько-сладкими, как и его.

— То же, что и ты. Отдай, — Гермиона покраснела, вырывая стакан из чужих рук. — Мы обсуждали с Малфоем будущее чистокровного рода, и я узнала, что вы не помолвлены с другими чистокровными с самого рождения. Всегда было интересно, как это происходит.

— Это долгий процесс ухаживания, прошение руки и сердца у главы рода, дарение подарков и еще много тонкостей. У каждой семьи свои правила, — усмехнулся Нотт, прикуривая сигарету, припрятанную за ухом. — Я покажу тебе.

— Ты дашь мне книгу про правила вашей семьи? — удивилась Гермиона, а Драко подавился собственной слюной.

Пиздец. Нет. Только не при нем.

— Нет, маленькая Грейнджер.

Тео выпустил дым в воздух и наклонился ближе к ней. Блять, как же вкусно она пахла: микс сладких ягод от ее духов, огневиски и что-то пряное, как корица. Она пахла его амортенцией, и он глубже вдохнул воздух рядом с ее шеей, почти вдавливая ее в стену, но все же отстранился, напоследок вдохнув поглубже.

— Ты станешь непосредственной участницей, малышка.

Фу.

Драко скривился, уставившись на этих двоих. Грейнджер явно не понимала, что он имеет в виду, и просто кивнула. Она кивнет сейчас, даже если ей скажешь, что она завалила все экзамены. Просто бери и трахай ее прямо здесь — она не скажет «нет». Теодор чуть ли не предложение ей сделал, а она не поняла и так же пьет свой ебучий напиток. Драко рассмеялся.

— Чего только не скажешь, чтобы залезть в трусы Грейн…

Договорить он не смог: невербальное «Силенцио» от Блейза, подошедшего со спины, было явно не лишним, потому что взгляд Нотта, если бы Малфой договорил, обещал ему мучительную смерть.

— Думаю, нам пора. Спокойной ночи, — подмигнул Забини.

Блейз взял Драко за плечи и повел на выход из гостиной. Их сокурсники тоже покидали комнату, вскоре оставив Нотта и Грейнджер одних.

— Почему мне так хочется спать, Нотт?

Грейнджер лениво взмахивает палочкой, убирая беспорядок со стола и, шатаясь и держась за стену, направляется к ступеням, ведущим в ее спальню.

Нотт тихо идет следом, не пытаясь ей помочь, а просто наблюдая за ее жалкими потугами.

— Ты пьяна, Гермиона.

— Этот хорек так бесит меня, — шипит и пытается снять туфли, наклоняясь и открывая Тео вид на обтянутые тканью ягодицы.

— Правда? — забавляется Нотт, подходя ближе и утыкаясь пахом в ее зад, но сразу же отходя на шаг, ведь он обещал неделю не трогать ее.

— Помоги мне, Тео, — она оглядывается на него и жалобно смотрит на лестницу, так и не сумев расстегнуть застежку на туфлях.

Тео аккуратно берет ее за руку и тянет на диван, заставляя ее буквально упасть на него. Она тяжело дышит, декольте не скрывает влажную кожу, пряди выбились из прически, а на губах лишь остатки от красной помады, но она так красива, что Тео сглатывает подступающую слюну.

Он садится перед ней на колени, и его член мгновенно дергается в брюках. Нотт так давно мечтал об этом. Просто быть с ней вот так рядом, на коленях, смотреть на нее, как на божественную статую.

Тео аккуратно поднимает ее ногу, обхватывает пальцами косточку и тянет тоненький ремешок из замочка на лодыжке. Туфля легко соскальзывает и падает на пол, пока Гермиона, сощурив глаза, кусает указательный палец, глядя на него сверху вниз.

Он нежно проводит пальцами по маленьким пальчикам, поднимая ладонь вверх по стопе, и кладет ее ножку себе на плечо, целуя напряженную икру. Эти ноги не давали ему спокойно сидеть на уроках, и теперь он может их целовать и лизать, пока она с шоком смотрит, как его влажный язык чертит дорожку до самой коленки, зубы прикусывают косточку, а пальцы держат под коленом, разводя ее ноги в стороны. Она резко задыхается и хнычет, пытаясь свести их вместе, но у нее не получается.

Да, хоть платье и длинное, на бедре длинный вырез, и если развести ноги, то…

— Да ты вся мокрая, Грейнджер.

Он не может оторвать взгляда от открывшегося вида. Тонкий шелк красного белья в тон платью красуется на киске пятном темно-бордового цвета, и если она не потекла от его действий, то он Папа Римский.

Наклоняется ниже, сжимая ногу и еще сильнее надавливая, замечая ее отличную растяжку. Вау. Просто вау. Утыкается носом под самой кромкой белья, вдыхая сладкий запах запретного плода, и приоткрывает рот, языком практически касаясь влажной ткани. Поднимает глаза наверх — Гермиона дышит так тяжело и часто, будто убегала от кого-то. Но нет, дорогая, ты никуда не убежишь. Тео давит языком на влажный шелк и жмурится от удовольствия. Он чуть не кончает в момент, когда на языке взрывается ее вкус. Блять. Резко сжимает член сквозь брюки, потому что спустить в штаны от такого не хотелось — слишком рано. Он ее еще не распробовал. Она запрокидывает голову и кладет руку на его волосы, мягко сжимая.

— Можешь сжать сильнее, милая, — и она сжимает, запуская ноготки.

Нотт облизывается и снова переводит взгляд на раздвинутые ноги, указательным пальцем медленно проводит линии вдоль бедра до трусиков и наконец-то отодвигает их.

Она такая мокрая и горячая. У него перехватывает дыхание от вида желанного местечка, и Тео быстро опускается ртом на ее влагалище, втягивая в себя напряженный клитор.

— Сладкая.

Он лижет ее с таким наслаждением, что сам стонет в такт ей. Проводит руками вверх по бедрам к талии, трогает везде, где только может, и смотрит-смотрит-смотрит. Если он думал раньше, что она красивая, то сейчас она будто сияет.

— Я сейчас… Тео, Тео, — Гермиона дергается, сильнее сжимая мягкие волосы в кулаке, а рот приоткрывается в немом крике.

— Я люблю тебя, Гермиона, я так сильно люблю тебя, — шепчет он, облизывая губы и смотря в ее глаза.

— Хей, ребята, я забыла свою… свою…

Джинни ошарашено застывает на входе в гостиную, переводя взгляд с ярко-красной Гермионы на довольного Тео. Грейнджер резко сводит ноги и быстро расстегивает вторую туфлю, бегом скрываясь за дверью спальни и хлопая ей так сильно, что Джинни вздрагивает.

— Что же, Уизли, ты забыла? — обманчиво мягко спрашивает Нотт, поднимаясь на ноги и облизывая блестящие губы.

Уизли быстро опускает взгляд на чужую ширинку облегающих штанов с влажным пятном от смазки и краснеет, быстро отворачиваясь. Она прекрасно видит член, который совсем не скроешь под одеждой. Очень не вовремя она зашла.