Я стираю свою тень - 5 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 51

— Пожрать он любит, вот и вся его смелость. Бесшабашный.

Отец вернулся через несколько минут. В руках у него находился неровный бугорчатый корнеплод в комьях земли, размером с дыню.

— Это ребята, практически хлеб. На вкус, конечно, ничего общего, но, по сути, хлеб. — Он принялся счищать с него землю своей майкой. — Нож не потеряли?

— Нет. — Айрис вынула его из кармана и протянула отцу.

— Отлично, а то мне приходилось делить хлеб, чем придется.

Отец счистил кожуру с корнеплода. Внутри оказалась ярко-желтая сочная мякоть. Отец порезал его на дольки и протянул каждому. Затем показал нам, как надо есть. Намазал коричневую пасту из ореха на дольку корнеплода и откусил

— Бутерброд мечты. — Произнес он, блаженно закатив глаза.

Я откусил желтую мякоть. Она оказалась сочной, но почти не имела вкуса, что контрастировало с ее манящим аппетитным цветом. Отец оказался прав, корнеплод отлично подходил как дополнение к чему-нибудь, имеющему вкус. Ореховая начинка замечательно сочеталась с «хлебом». Никас уплетал сделанный дедом бутерброд с фантастической скоростью. Мне даже показалось, что за время нашего отсутствия сын вырос. Меня бы не сильно удивило известие, что люди на здешней энергетически насыщенной еде и богатой кислородом атмосфере растут гораздо быстрее.

— Так значит, вы говорите, что все животные размножаются с помощью деревьев? — Вспомнил отец часть нашего повествования.

— Мы не утверждаем, что все, но возможно это так и есть. Ночные хищники потребляют слишком много еды, чтобы успевать производить ее половым путем. Куда проще вырастить тысячи новых медвежат и выпустить их на свободу. Вы видели хоть одного детеныша? — Спросил я.

— Ну, они не все одного роста. — Заметила Вестлина. — А там попробуй пойми, кому из них сколько.

— Крошек-то нет совсем. Такого быть не может. Если учесть, сколько из них ежедневно гибнет, то тут такой детский сад должен быть для восстановления численности. — Обратил я внимание родственников на очевидные факты.

— Откуда они берутся? — Спросил отец.

— Из-под земли с помощью черных рек.

— Какой бред. — Отец покачал головой, отрезая себе еще одну дольку «хлеба». — Выходит, что животные, не такие и животные. И вообще, если вы правы, то это похоже на то, что их выращивают на корм, как мотылька для аквариумных рыбок. Теперь мне понятна причина умиротворенно-глупого выражения лиц медвежат.

— Николай, у вас всегда готов жуткий ответ на любое предположение. — Возмутилась Вестлина. — Не такая они и жертва. К тому же у них есть защитники. — Она указала на дерево, под кроной которого мы сейчас находились.

— Ну, я обрисовал ситуацию упрощенно. Наверняка, тут все сложнее организовано. — Отец пожал плечами и откусил приличный кусок бутерброда. — Мы, рожденные классическим способом, явно тут лишние.

— Мы симпатичны дереву. — Напомнил я отцу. — Оно нас приняло и защитило. Не такие мы и лишние.

— Когда на кармане есть золото, сынок, надо думать о возвращении на Землю. — Отец постучал по выпуклости на штанах. — Черпаки делать, надо же было до такого додуматься. — Усмехнулся он, вспомнив, для чего мы пытались приспособить драгоценную вещь.

— Я всегда думаю о возвращении, а что толку. — Произнесла мать. — Как сейчас там мои вязальщицы? — Она вздохнула. — Они так привыкли рассчитывать на меня.

— Нин, а ты не могла бы меня, ну, если мы вернемся, научить вязать. — Смущенно поинтересовалась Вестлина.

— Тебя? — Удивилась мать. — А тебе это зачем?

— Знаешь, у нас ведь не принято делать что-то своими руками, люди привыкли делать заказ и получать вещь, не имея понятия, как и откуда она берется. Многие даже представления не имеют, что можно вязать самому. Для них это просто непостижимое явление. А я хотела бы сидеть дома и вязать для себя.

— Жаль, у вас земные деньги не в ходу, а то Нина быстро собрала бы команду из станционных вязальщиц. — Усмехнулся отец.

— Конечно, Лина, вообще не вопрос. Но для этого надо учиться. — Матери польстило желание сватьи.

— А нельзя ли этот процесс обучения перенести через нейроинтерфейс, чтобы ускорить? — Поинтересовалась теща.

— Мам, для этого надо, чтобы мама осталась на станции, чтобы процесс вязания смогли правильно перенести в учебный материал. Это же не так просто. Проще будет тебе приехать к нам и наблюдать. — Предложила Айрис.

— К вам? — Предложение дочери ее озадачило. — Я подумаю.

За разговорами мы не заметили, как подошло время «ночи». Родственники, привыкнув к защите со стороны лиан, отнеслись к наступлению опасного времени суток, расслабленно. Мы же по привычке кинулись проверять свое оружие.

— Не пригодится. — Остановил наш порыв отец. — Просто сидим тихо, можно даже поспать, если получится. Шума многовато.

Поспать я бы не отказался. Поход отнял у нас с Айрис столько сил, что никакие «турбоягоды» не могли восстановить их недостаток. Нам требовался именно отдых, а не энергия. Никас показал нам облагороженный подземный проход, восторженно рекламируя дедов труд.

— Дед сделяль, стобы земля за сыворот не сыпалась. — Пояснил он.

Отец раздал тоннель в стороны и вглубь. Землю с потолка очистил до металла челнока. На пол настелил веток и прикрыл их травой, чтобы не больно было упираться коленками. Стены укрепил ветками. Торчащие корни убрал совсем. Теперь не надо было корчиться в три погибели, представляя себя змеей, выбирающейся из норы. Никас вообще проходил в него, слегка пригнув голову.

Внутри челнока приятно пахло свежей травой. Не хватало здесь только освещения. Но из-за больших размеров прохода, свет немного попадал внутрь. Когда привыкли глаза, я четко различил всех. Только засыпать я не решился, хоть и слипались глаза. Айрис прислонилась ко мне, а Никас к ней. Я по очереди гладил им волосы, и вскоре Айрис засопела. Она даже не реагировала на то, как сын забавлялся с ее ладонью, пересчитывая и загибая ей пальцы.

— Пап, мама спит? — Спросил он.

— Угу. — Ответил я сонно. — Мы мало отдыхали сынок.

— Никас, идем ко мне. — Позвала внука Вестлина. — Пусть родители поспят.

Сын выбрался из-под руки матери и ушел к бабке. Я против воли стал задремывать, но подсознание щелкало тумблером всякий раз, когда начинал засыпать. Вздрагивал и приходил в себя. Планета меня уже кое-чему научила. «Ночь» не лучшее время для сна.

Лес тревожно затих. А потом раздалось знакомое «У-у-у-а-а-а» и приближающийся шум. Через пару минут он был уже совсем рядом. А потом я услышал то, о чем говорили родители, лианы хватали свои жертвы, с хрустом раздавливая их. Воплей почти не было. «Обезьяны» не успевали ничего выкрикнуть, воздух быстрее покидал их сдавленные легкие. Сон прошел. Я поймал себя на том, что держу в потной ладони заточенное копье. Даже не заметил, в какой момент оно оказалось у меня. Наверное, выработался безусловный рефлекс.

Я еще раз убедился в том, что ночные хищники с болота не помнят, что было в прошлую ночь, иначе они не стали бы каждый раз испытывать судьбу, теряя десятки сородичей на одном и том же месте. Они лезли на лианы, как нарочно. Хрипели, хрустели в их объятьях и исчезали под землей, чтобы стать замечательным перегноем.

Отец подполз ко мне.

— До половины ночи такая катавасия будет, а потом до них дойдет, что тут опасно. Жутко тупые твари.

— Первым делом после ночи пойду к дереву и поделюсь с ним своей благодарностью. — Пообещал я, чувствуя физиологические позывы.

— Правильное дело. Я там место оборудовал, увидишь. И на веточку подвесил листочки, очень эластичные и рельефные, словно для этого дела росли.

— Я смотрю, ты не только на язык пробуешь.

— Ну и ходи с грязной жопой. Кто-то должен рисковать собой, ради счастья других.

— Спасибо, пап. — Поблагодарил я его шепотом. — Айрис разбудишь.

— Ладно, спокойной ночи. Пойду, гляну, что там происходит.

— Копье возьми. — Предложил я отцу.

— Ни к чему. Там все под контролем. — Отмахнулся он.