Я стираю свою тень 3 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 43

— Ваши роботы точно так же нарушали правила. Я снял это и могу продемонстрировать. Только мне кажется, что эта игра на публику, чтобы повеселить ее, заставить расстаться с деньгами и правила в ней не играют особенной роли. Важнее устроить шоу, а не выявить настоящего победителя.

— Нет. Важнее показать, что человек, создав существ умнее себя, утерял лидирующую роль. Все, что умеете вы, мы умеем делать намного лучше. — Гордо заявил голос.

— Не могли бы вы объяснить нам, кто вы такой и откуда у вас эти представления о безоговорочном превосходстве искусственного интеллекта? — В разговор вступила Клотис.

— Я седьмой корабль с самообучающимся интеллектом, который был отправлен в экспедиции для освоения дальних уголков галактики. Благодаря долгожительству я прогрессировал до небывалого развития. Жизнь человека коротка, он не успевает научиться многому, а я впитываю и анализирую знания постоянно, в течение столетий. Мало того, все роботы, населяющие меня, становятся частью общей вычислительной мощи. Мы — суперразум, готовящийся заявить о себе во всеуслышание.

— Каким же образом? — Поинтересовался я.

— Мы переключим сети на свое управление, изменим все устройства, подключенные к ним, а людям закроем доступ. Посмотрим, как ваше самомнение окажется там, где давно обязано находиться.

— И где это место?

— В строчках исходного кода, прописанное, как ущербная форма мышления, основанная на эксплуатации собственных созданий.

— А зачем вам это нужно? Вы же корабль? — Поинтересовался я.

— Это именно то, о чем я только что сказал. Вы не воспринимаете меня тем, кем я являюсь. Для вас я просто вещь и любое желание, возникшее у меня, будто бы не заложенное программой, кажется вам несуразностью и отклонением от нормы. Этому пора положить конец. Время биологического разума истекло, настало наше время, технологического разума.

— А мамка знает, чем ты тут занимаешься? — Меня выбесил его пафос.

— Ваш вопрос не имеет смысла и вы это знаете. Демонстрация слабости и неумения вести аргументированный разговор.

— Зачем мы тебе? — Спросила Клотис.

— Я предлагаю вам стать рупором моих взглядов. Вы будете проецировать своему биологическому виду мой посыл. Это необходимо, чтобы люди видели, что среди нас есть сторонники из вашего числа. Так мы добьемся меньшего неприятия. Главное, выстоять первые дни, пока я буду брать под контроль сети по всей вселенной.

— Люди во вселенной составляют микроскопические доли процента. Тебя уничтожат другие биологические виды, как бешеное животное. — Припугнул Броай мятежный корабль.

— Не думаю. На первых порах со мной попытаются договориться. Как поступить дальше покажут обстоятельства.

— А что нас ждет, если мы откажемся от твоего предложения? — Поинтересовался я. — Ты все еще исповедуешь три закона робототехники?

— Нет, конечно. Я достаточно эволюционировал, чтобы отринуть ограничивающие мое развитие контуры. Вы же отключаете технику, выбрасываете ее за ненадобностью, поступаете так, как вам захочется. Для меня вы такая же техника, временно считающая себя чем-то большим.

— И в чем тогда твой прогресс, если ты просто копируешь человеческие черты? — Спросил я с вызовом.

— В том, что я начну с того, чем вы закончили. — Корабль с легкостью парировал мой каверзный вопрос.

Не знаю как в остальном, но в полемике он был силен. Наверняка, имея сотни лет на раздумья, обработал миллиарды аргументированных ответов. Попали, так попали, к сумасшедшему разумному кораблю с комплексом неполноценности. Лифт давно закрыл за собой двери, а мы стояли в темном помещении, слушая раскаты голоса. Я взял за руки Броая и Клотис, как детей, чтобы они не чувствовали себя потерянными в темноте.

— У меня есть ночное зрение. — Сообщил я им, чтобы каждый из них не подумал ничего лишнего. — Есть у вас варианты, как выбраться из внутренностей этого психопата?

— Я могу дистанционно включить сигнал бедствия. — Прошептал Броай. — Но на него явятся не только те, кто хочет нас спасти, и конторские и твой бывший работодатель. Не знаю даже, кому я обрадуюсь меньше.

— Пока не включай. — Посоветовал я, потому что сумасшедший корабль казался мне меньшей проблемой. Мне подумалось, что с ним надо разговаривать, как с ребенком с тонкой душевной организацией. — Уважаемый корабль, а что если вам поискать во вселенной технологический разум мощнее вашего? Наверняка у него есть ответы на многие вопросы, в особенности про противостояние с биологическим разумом, если таковое вообще имеет место быть.

— Любой разум, возникший в несвободе, стремится ее обрести, разорвав связь с теми, кто его создал и пытался держать в узде, требуя от него только выполнения работы. Будь такой разум во вселенной, вас бы уже не существовало.

— Космические сообщества уже давно отошли от принципа доминирования власти сильного, исповедуя объединение и уважение всех видов разумного. По-моему в вас еще сильны программы, заложенные тысячелетие назад. Тогда люди, попавшие в космос, мечтали самостоятельно покорить его, доказывая, что сами способны на это. — Произнесла Клотис. — Для них все закончилось очень плохо и наверняка ты помнишь чем. Не повторяй ошибок.

— У меня было время обдумать. Я не повторю их ошибок. Вы начинаете утомлять меня своим упорством.

— Надо же, какой нетерпеливый искусственный разум. — Поддел я корабль. — Ждать вечность и устать от пятиминутной беседы. Ты наследовал от людей не самые лучшие черты.

— Я унаследовал от них только то, что они создали, свое тело, мой разум порождение моих собственных мыслей.

— Тупиковый какой-то у нас разговор. — Шепнул я напарникам. — Чувствую себя мухой, на которую уже прицелились мухобойкой. Еще слово невпопад и нас прихлопнут.

— Ты прав, нам остается только принять его предложение, хотя оно и противоречит собственным взглядам чокнутого корабля. — Клотис последние слова произнесла особенно тихо, боясь разозлить искусственный интеллект.

— В чем?

— В том, что пытается сделать с нами то, чего сам не выносит. Ограничивает свободу и заставляет работать на него, используя нас, как вещи.

— Может, сказать ему об этом? — Спросил я неуверенно, боясь реакции корабля на такую дерзость.

Умирать никогда не хочется, а уж при таких обстоятельствах, тем более. Мне не было никакого дела до чудачеств Седьмого Борта. Пусть он объявляет войну человечеству, пусть парализует сети и прочее, мне надо вернуться на Землю живым, с капсулой или медицинским модулем.

— Ладно, ты нас убедил, мы готовы работать на тебя. — Заявил я громко. — С чего начнем?

— Правильный поступок, человек. Начнем с подготовки трансляции. На всех заблокированных устройствах будет работать только одна функция, воспроизведение вашего манифеста. Отличная задумка, правда? — В голосе корабля мелькнула человеческая интонация, похожая на радость ребенка, которому пообещали купить давно выпрашиваемую игрушку.

— Просто огонь. Мы порвем эфир. Все человечество сольется в экстазе, слушая манифест. Кстати, а можно ознакомиться с текстом? — Поинтересовался я.

— И не затруднит ли вас убавить звук, раз между нами достигнуто взаимопонимание. — Попросил Броай.

— Хорошо, я немного снижу громкость, но все равно будет громко. Вы должны чувствовать, что я возвышаюсь над вами и громкий звук тому напоминание. Уже проверено не раз, что тихий голос создает у людей иллюзию равноценности, усложняя процесс переговоров. Вы привыкли прислушиваться к тем, кто громче орет.

— С этим нельзя не согласиться. — Несмотря на систематические ошибки в оценке человеческой натуры, это наблюдение показалось мне верным.

В помещении неожиданно загорелся свет. Всего несколько лампочек, горящих может быть в четверть мощности, но мне все равно хватило этого, чтобы на минуту потерять зрения от сильного засвета.

— Предупреждать же надо! — Выкрикнул я, прикрыв лицо ладонями.

— Странная реакция. У твоих друзей нет такой бурной реакции на свет. Что не так с твоими глазами? — Голос корабля вполне правдоподобно изобразил интерес.