До нескорого, она же (СИ) - Зарецкая Анастасия - Страница 7

Я и не сразу узнала ее. Привыкла к совсем другой тете, теплой, домашней. Ведь даже после того, как к тете вернулась память, она оставалась с нами заботливой.

Время не стоит на месте — оно постоянно приносит нам все новые и новые изменения.

Но я надеялась, что внутри тетя осталась прежней.

Тетя прошла в центр зала, словила мой взгляд и улыбнулась уголками губ. Она огляделась вокруг — свет вокруг померк, сосредоточившись вокруг нее. Тетя была королевой этого бала. Настоящей черной ведьмой. Несокрушимой. Сломленной когда-то давно, но сумевшей восстановиться. А такое не каждому дано. Я-то знаю.

Она начала говорить, и голос крыльями воронов поднимался наверх, к высокому потолку. Микрофон не требовался — тетя и без того говорила четко, уверенно, а никто и не собирался мешать этому рассказу, прерывать его шепотками.

Тетя немного рассказала о том, что случилось прежде — не дрогнул ни один мускул на ее лице, — а потом сообщила, что собирается равноправно вернуться. Но, так как из-за ее опустошенного резерва толку от тети как от ведьмы мало, она хочет передать свои знания другим.

Тетя объявила себя наставницей, а в магическом мире это если не редкое, то не слишком частое явление. Колдуны если и берут себе учеников, то так, по одному-два. Об этом общественности не объявляют, договариваются лично. Так отец Владом обзавелся, например. По просьбе дедушки Влада.

У Влада вообще семейство интересное: родители у него не являются колдунами, зато колдуют бабушка по отцовской линии и отец — по материнской. И эти бабушка с дедушкой относятся к издавна соперничающим семьям. Поэтому бабушке всегда было очень завидно, что Влад проводят время с дедушкой. А дедушке — что с бабушкой. И он отдал внучка нейтральной стороне. Влад мне как-то на это жаловался, лет пять назад. Говорил, что у него от бабушек-дедушек уже голова идет кругом.

Ну, что взять с тринадцатилетнего ребенка.

У кого-то к такому времени вообще ни бабушки, ни дедушки не осталось.

И если с моими бабушкой и дедушкой по материнской линии все понятно — их для меня как будто не существует, — то вот с родителями моего отца и тети все сложнее. Их отец, известный в те времена колдун, исчез около двадцати лет назад, да так и не вернулся. Официальная версия такова: во время ритуала он затребовал слишком много энергии — ее не хватило, и сердце остановилось, не смев существовать без души. Бабушка Мирослава ушла семь лет спустя, когда мне было четыре. У нее тоже остановилось сердце, да только не из-за колдовства — из-за старости.

Я ее почти совсем не помнила. Знала, что она жила далеко, была такой же талантливой, как тетя, и такой же упорной, как отец. Что у нее были наши с отцом глаза. И что я ей очень нравилась — но маленькая Яна за три встречи этого как-то не осознала.

До одиннадцати лет бабушкой и дедушкой служили мне мамины родители. Все каникулы я проводила у бабушки Кати и дедушки Пети. Кроме мамы детей у них не было, поэтому вниманием меня не обделяли. Своим одиннадцатым летом я уехала от них, так толком и не распрощавшись — знала, что через пару месяцев случится новая встреча.

Встреча не случилась, ну да что мне сейчас об этом жалеть? Я и без того слишком отвлеклась на воспоминания и потеряла нить повествования. Тем более, что в зале стало так тихо… И все почему-то внимательно смотрят на меня.

И тетя в том числе.

Я бросила на нее непонимающий взгляд.

— Да, Яна, — подтвердила тетя, — ты станешь моей первой ученицей. Я расскажу тебе все, что знаю сама.

— Я? — уточнила на всякий случай. По-моему, я прослушала ну о-о-очень многое. — Первой ученицей?..

— Да, — тетя величественно кивнула. — Нужно же мне узнать, как работать с современной молодежью. — Кто-то в зале улыбнулся. — Через пару месяцев к тебе присоединятся другие ученики. Думаю, мне есть, чем поделиться с тобой и твоими ровесниками.

— Такая честь… — пробормотала я. Абсолютно растерялась: что вообще говорят в таких ситуациях? Покраснела. Опустила глаза. Протянула: — Наверное, это было бы неплохо.

Тетя по-доброму усмехнулась.

На этом прецедент был исчерпан.

Шабаш вновь потек своим ходом, все снова разошлись по группкам, а я, чтобы не быть втянутой в очередной бестолковый разговор, поднялась на второй этаж — там было тихо, темно и безлюдно, и вышла на балкон подышать свежим воздухом.

Закат погас, на безоблачном небе проявлялись звезды — брызги краски на темно-синем полотне, подсвеченном красноватым ореолом городских огней. Похолодало — платье из паутины явно не предназначалось для подобных вечеров. Я обняла себя за плечи, но с балкона не ушла.

Подумать только! Я стану ученицей тети. Теперь мне придется усиленно учить биологию, математику, русский язык и магию одновременно. Отличное сочетание… Особенно если учесть, что отец от меня как от ученицы не отказывается. А у него иногда бывают приступы обучения, когда хочется завалить родную дочку кучей всякого материала, чтобы она выгребалась, как могла.

Так всегда происходит. То пусто, что аж делать нечего и хочется демонов вызывать, то густо, что не знаешь, куда прятаться.

Я спряталась на балкон.

И стояла там, разглядывая звездное небо. Не скажу, что в полной тишине — с первого этажа доносились людские голоса и звон бокалов. Но, если ты умеешь абстрагироваться от постороннего шума, это не слишком тебе мешает.

Мое абстрагирование закончилось, когда взгляд, сползший с неба и пробежавший по бусам золотых огней, зацепился за силуэт, сидящий на лавочке у ближайшего к нашему особняку подъезда. Нагнулась вперед, сощурилась. Я ещё не пила, чтобы видеть глюки. И витамин А принимаю, так что куриной слепотой не страдаю. Может, конечно, от учебы зрения скоро лишусь, а пока…

— Яр, — прошептала я.

Сама еле расслышала, что уж говорить о силуэте в сером пальто, с кудрями русых волос?..

— Яр, — повторила чуть громче. За спиной послышались шаги, я обернулась, но никого там не обнаружила.

Нет, так продолжаться не может. Так и крыша съедет, не попрощавшись.

Я сбежала на первый этаж, промчалась сквозь толпу колдунов, словив удивленный Викин взгляд, забежала в гардеробную. Запыхавшаяся, отдала номерок девчонке-гардеробщице и уже через несколько секунд держала в руках пальто. Выходя, столкнулась с тетей и пообещала, что скоро приду обратно.

Она кивнула.

Возникло дежавю: кажется, подобные обещания я ей уже давала, и с возвращением тети памяти ничего не поменилось. Но не могла же я сказать ей, что иду к Яру?.. Даже так — к гипотетическому Яру. Хотя тетя его, конечно, помнит. Должна помнить ещё с деревни. Но разве тогда она знала, что он белый маг?

Зато я — знала.

Всегда знала, с первой встречи, что он дурачок, каких поискать.

Я накинула пальто на платье и сумку, не став его застегивать, и выскочила на улицу.

Нет, и правда! Если задуматься: какой белый маг, находящийся в здравом уме, будет сидеть рядом со скоплением черных так ненапряженно и открыто? Причем я ещё при своей нелюбви к белым — абсолютный адекват. А есть среди нас такие, кто готов их разорвать на лоскутки и продать в качестве сувениров. И я сейчас не шучу. Встречаются на свете психи.

Поэтому, конечно, в стороне остаться я не могла. Чувствовала какую-то ответственность, что ли.

Яр заметил меня, когда я покинула территорию особняка и вышла за кованую черную ограду. Он поднялся, флегмантично глядя на меня. Я нахмурилась. Но приблизилась.

— И снова здрасьти, — пробурчала, не поднимая головы, чтобы не встретиться с его взглядом. — Просто сказать. Совсем рядом, буквально в ста метрах, проходит шабаш черных, и я бы тебе не советовала тут тусоваться. Найди себе лавочку подальше.

— Привет, — отозвался он. — Спасибо. Яна? — Яр замолчал, и мне пришлось поднять голову — и сразу же закатить глаза, чтобы показать всю степень своего недовольства. — Так вот. Я пока что не могу воспользоваться твоим советом.

— Это ещё почему?

— Потому что я жду тебя. А где тот свой вихрастый дружок?