Мужская работа (СИ) - Казаков Дмитрий Львович - Страница 48

— Как у вас там дела? Как Сашка? — спросил я.

И через пару минут пожалел, что задал эти вопросы.

Дочери стало хуже, операцию удалось сдвинуть на более ранний срок, и сейчас бешеными темпами идет подготовка.

— Она постоянно зовет тебя… каждое утро открывает глаза и спрашивает «где папа»? — продолжала рассказывать Юля, и в голосе ее звучали тоска и отчаяние. — Понимаешь, каково мне это слышать? Что я могу ей ответить?

Мне нечего было сказать.

— Понятно… — только и выдавил я, ощущая себя словно в бочке с кипящей кислотой. — Денег пока хватает… Мне остаток заплатят только через… — я прикинул. — Двенадцать дней.

— Я заняла пока, — сказала Юля. — Ты сам как? Здоров?

— Да! — поспешно соврал я.

Не хватало «обрадовать» ее сообщением, что у меня периодически едет крыша. Кроме того, меня в заварухе последних дней и правда ни разу не ранило, даже не поцарапало, никто не укусил и не отгрыз палец.

Ну а удар по морде — дело для мужчины обычное.

— Что-то ты не договариваешь… Эх, ты… — протянула Юля. — Ты в опасности? Наверняка рискуешь там шкурой ради нас!

И вновь у меня возникло ощущение, что она видит меня насквозь, знает в точности, где я и чем занят.

— Да ну нет, — в этот момент я хотел, что в канале связи образовались помехи, хоть немного замаскировали фальшь в моем голосе. — Работа тяжелая, но все в целом неплохо. Только…

Один из моих командиров собирается меня убить, другой намерен мне мстить. Бриан с радостью уничтожат меня, а еще мне грозит смерть от зубов местных хищников, а также голод, наркотическая зависимость от расслабона и безумие от криво вшитой в голову инопланетной техники.

И еще моя дочь умирает, и я ничем не могу ей помочь.

Все в целом неплохо, ага.

— …только… — и тут я понял, что говорю в пустоту, меня никто не слышит, Юля исчезла, оборудование тиззгха перестало работать так же внезапно, как и начало.

— Что? — спросил Макс.

— Ничего, — ответил я, и лег лицом в землю: ничего не видеть, ничего не слышать, и не думать ни о чем.

Удивительно, но браслет-классификатор продолжил работать безо всякой связи с линкором, хотя и с некоторой задержкой. Обратившись к нему на очередном привале, я понял, что получил четвертый класс, и могу распихать по навыкам очередную порцию опыта, общее количество которого у меня перевалило за семь с половиной тысяч.

У Равуды, судя по тому, что он получил десятника — больше десяти.

Как обычно, я добавил побольше к знанию оружия, чуть меньше к выносливости, ну а по меткости, скорости и силе распределил остатки. Заказал на складе фильтр ночного видения для забрала… да, чтобы его получить, нужно всего лишь добраться до «Гнева Гегемонии» через линию фронта.

Сущая ерунда — за горизонтом продолжало грохотать и реветь, там шло сражение.

Еще немного, и у меня хватит опыта на ремонтный набор продвинутого уровня — электронные диагносты разного вида, клеи, наборы креплений. Только вряд ли все это мне понадобится — в худшем случае меня убьют, в лучшем я покину линкор и вернусь домой.

Пока я всем этим занимался, Дю-Жхе успел сходить на охоту и притащить какую-то живность. Костер он развел без дыма, и от него потянуло восхитительным запахом жареного мяса.

Раньше бы я пошел туда, сел к остальным, потребовал свой кусок, но теперь…

— Будем перебиваться сухпаем, — сказал я Котику, но тот встретил предложение недовольным взмахом хвоста и удалился в заросли.

Не успел я вскрыть упаковку, как рядом объявился Макс.

— Держи, — сказал он, и вручил мне истекающий соком и жиром кусок мяса на широком листе.

— Э… спасибо, а сам? — сказал я, сглатывая слюну.

Дю-Жхе умел не только рассказывать байки о древних временах или охотиться, он еще невероятно хорошо готовил.

— Уже слопал, ха-ха, — ответил Макс. — Не знаю, из кого это сделано, и знать не хочу.

Я вонзил зубы в мясо, и сок потек у меня по подбородку, а желудок отозвался радостным кваканьем — вкус напоминал баранину, но был куда более нежным, а еще в нем мелькали странные травянистые нотки, я словно в одно и то же время потреблял и мясо, и гарнир.

— Егор, твоя очередь в дозор, — сказал появившийся рядом Йухиро.

Вот он тоже не изменил ко мне отношения — я боец, он мой десятник и отдает приказы, а еще я, похоже, неведомо почему отношусь к числу «чистых душ», которые заслуживают особого отношения.

— Хорошо, иду, — я торопливо запихал в себя остатки мяса и вскочил на ноги.

Напарником моим оказалась Юнесса, и это меня, честно скажу, не обрадовало. Понятно, что Равуда и так меня ненавидит и готов убить, но зачем давать ему лишний повод — а то, что мы ушли в лес вместе, от его взгляда наверняка не укрылось.

Мы сменили Крыску и Янельма под раскидистым деревом, чьи ветки опускались до земли — отличное убежище, откуда просматривалась длинное изогнутое болото, покрытое изумрудной травой; всякий, кто захочет приблизиться к нам с юга или запада, должен будет пересечь его, а мы чужака непременно заметим.

Я вытащил из кармана на поясе маскировочную сетку — давно хотел разобраться с этим предметом снаряжения, понять, как она работает, и может быть починить свою, только времени не было. Просидим мы на месте еще часа четыре, до темноты, чтобы ночью, со свежими силами, попытаться отыскать дырочку в брианских боевых порядках.

Вот и займусь.

— Егор… — сказала Юнесса.

Болтать нам вроде как нельзя, да и ремонтом заниматься тоже, но кто будет соблюдать устав в такой ситуации?

— Да? — спросил я, не поднимая головы: ага, вот активатор, он же — управляющий узел, от него должны отходить контакты, и если с ними что-то не так, то это я в состоянии заметить и исправить.

— Ты же помнишь, что обещал, обещал? — требовательно спросила она.

Я кивнул.

— И что? — она была уже рядом, заглядывала мне в глаза, гладила по спине, и готова была запрыгнуть на колени.

Мне ужасно захотелось расслабона, я осознал, что у меня пересохло во рту, заныли суставы, в теле возникло ощущение нехватки таких приятных лиловых таблеточек, несущих радость и покой.

— А что я могу сделать? — спросил я, и наконец посмотрел на нее.

Ошеломительно красива даже сейчас, когда все мы потные, грязные и вымотанные — волосы блестят, фигуру не в силах скрыть никакая бронезащита, так и хочется выколупнуть девушку-занга изо всех этих облачений, чтобы снова увидеть ее роскошное тело, прикоснуться к нему руками, губами, языком.

Но нет, это наркотик не хуже расслабона!

И хотя бы сейчас, на краю смерти, я должен остаться верным Юле!

— То есть… ты отказываешься? Ага? — Юнесса растерянно моргала синими-синими глазами, и на лице ее было детское разочарование — папа обещел игрушку, но не купил.

— Нет, — сердито буркнул я. — Чтоб я сдох! Но он десятник теперь! Что я могу? Атаковать командира во время боя?

— Ты не мужик! — она отстранилась, убрала руку. — Деланный пальцем! Размазня! Трус! Сунул в меня свой вонючий хер, а теперь в кусты?

Я скрипел зубами и молчал, я помнил, что в кармане у меня черно-белая плюшевая игрушка, которую я некогда подарил жене, а потом мне ее дала с собой дочь, чтобы мне не было скучно далеко от дома. В этот момент через доверенную нам зону могла проскакать армия Чингисхана верхом на боевых мамонтах — мы бы ничего не заметили.

— Ты не мужчина, мужчина! — прорычала Юнесса, и тут уж я не выдержал.

— Зато ты женщина! Готовая дать любому, кто только руку к тебе протянет! Выпрыгнуть из одежки и забраться в любую койку!

Рот ее приоткрылся, я увидел ряд белых зубов, и осекся, проклял себя за горячность — как всегда, не сдержался, вот черт.

— Я не отказываюсь от своих слов, — торопливо начал я. — И я все сделаю, только… Если будет возможность. Пока ее нет совсем. Скорее всего мы все просто тут погибнем.

Но Юнесса уже не слушала, она отвернулась, и до меня донеслись негромкие всхлипывания. На сердце стало мерзко-мерзко — да, по сути я был прав, но мог бы сдержаться, выждать, когда она спустит пар, и потом спокойно все объяснить без грубых слов.