Мироходец - Абби Линн - Страница 14
- Предыдущая
- 14/61
- Следующая
Ксанча хотела верить своему рабу. Она бывала в Пинкаре, и сейчас ей вспомнились простые дома с крошечными садиками, выходившими на узкие улочки. Девушка даже представила напуганных людей, пробирающихся вдоль домов при свете луны, хотя Рат и не сказал, убегали они днем или ночью.
Обаяние Ратипа творило чудеса. Его рассказам невозможно было не поверить.
«Мишра никогда не льстил, – писала Кайла бин-Кроог. – Он обладал даром искренности и поэтому был самым опасным человеком из всех, кого я встречала».
– Потом мы прятались у родственников матери в Авуларе, а оттуда приехали в Гам.
Ассор довольно хмыкнул, он слышал о тех местах:
– Хорошие земли для пастбища, но не подходят для посевов.
– Да и для городских мальчиков тоже, – добавил Рат. – Зато там шратты не беспокоили нас. Во всяком случае, не больше, чем остальных. Мы платили им налоги, жили по их книге и считали, что нам повезло.
Стиснув зубы, Ксанча подумала о том, что во всей вселенной не найдется такой боли, какая слышалась в голосе юноши.
– Как-то раз я повел пару овец одному человеку из соседней деревни. Овцы ему были не нужны, зато у него была дочь… – Еле заметная улыбка скользнула по губам Ратипа, а затем оно снова стало каменным. – Я ушел, а в Гам явились шратты. Когда я вернулся, все были уже мертвы: трупы лежали повсюду. Взрослым перерезали горло, а головы младенцев разбили о стены. – Голос Рата стал ровным, будто он читал скучный, всем известный текст, но отсутствие выражения лишь усиливало впечатление от его рассказа.
– Я нашел отца, мать, сестру и брата. Лучше бы я их не видел. Еще лучше – не знал бы вообще. Тогда я побежал в соседнюю деревню, но и там все было кончено. Всех, кого я знал, убили. Мне и самому хотелось умереть. Или пойти в краснополосые. Я знал дорогу в Авилар, но ночью меня поймали работорговцы.
«Одно из двух, – подумала Ксанча, когда Ратип замолчал, – либо он рассказал ужасную правду, либо у него нет ничего святого».
Однако Ассор поверил каждому его слову. Он проклинал шраттов, краснополосых и в конце концов пригласил Ксанчу и Ратипа к себе жить.
Ксанча отказалась:
– Наша семья ждет нас на юге. – Повозка катилась на запад. – Пожалуй, мы сойдем на этом перекрестке.
Ксанча и фермер одновременно посмотрели на Рата, копавшегося в тряпье и корзинах, скрывавших его оковы.
– Хорошая работа, – шепнула Ксанча, пока крестьянин заполнял одну из корзин едой.
– Он – хороший человек, – ответил юноша.
Фермер вручил им корзину с провизией, прежде чем Ксанча успела его остановить.
– Идите быстрее, – сказал Ассор, но, вспомнив о цепях Рата, сочувственно вздохнул и продолжал: – По крайней мере попытайтесь. Дороги нынче пустынны, так что неприятностей у вас не будет, луна прибывает, и ночью будет светло. Когда попадете на юг, в Стезин, найдите Корда, местного кузнеца. Скажете, что ехали со мной, Ассором, шурином его жены. Он поможет вам с цепью. Удачи вам.
Ксанча взяла корзину и, то и дело оглядываясь, пошла вперед.
– Он не поверил тебе, – проворчал Рат.
– Он не поверил нам.
– Нет, мне он поверил, потому что я сказал правду.
– Я тоже сказал правду, – возразила Ксанча.
Рат покачал головой:
– «Сказал правду»? Думаешь, я поверил, что ты мужчина? Урза, Мишра, мертвые дядюшки, выкупленные братья, дешевый маскарад… Ты паршивая обманщица, Ксанча.
Но она пропустила обвинения мимо ушей. Они шагали еще какое-то время молча, пока повозка не скрылась из виду, а затем Ксанча остановилась, поставила корзину на землю и взглянула на Рата:
– Я спасла тебя, Ратип, разве это ложь? Все, что я прошу взамен, это помочь мне с Урзой. Какое мне дело, веришь ты мне или нет, пока я доверяю тебе.
– Ты купила меня. Ты можешь заставить меня делать все, что угодно, но, клянусь, я буду сопротивляться. Вот этому можешь верить.
– Я выкупила тебя.
– Выкуп? Милосердный Авохир! Ты сказала, что я твой брат, и думаешь, Такта тебе поверила? Ты дерзкая лгунья, Ксанча. А это не то же самое, что благородная лгунья. Такта меня продала, ты меня купила. Я все еще раб и не обязан тебя любить. Я сбегу.
Ксанча вздохнула, опустив руки и театрально закатив глаза. Воспользовавшись ситуацией, Рат схватил девушку за горло и стал душить. Будь это простая драка, Ксанча свалилась бы и больше уже не встала бы. Ратип был на две головы выше и раза в два тяжелее. Но он слишком ослабел, а Ксанча родилась фирексийским тритоном. Урза говорил, что она сложена как кошка: гибкая и устойчивая, ничто не могло сбить ее с ног.
Лишь на мгновение Рату удалось опрокинуть ее и прижать к земле, но в ту же секунду она отшвырнула его в сторону и вскочила на ноги. Ратип медленно поднялся на колени и, шатаясь, потер ушибленную голову. Ксанча стояла над ним во весь рост, до хруста сжав кулаки.
– Тогда… ты свободен, – тихо, с достоинством произнесла девушка. – Вот так просто. Ты больше не раб. Я лишь прошу помнить, что я спасла тебя, и помочь мне, а через год я верну тебя на это самое место, клянусь.
Услышав это, юноша растерялся.
– Ты странная, Ксанча. Дорогая одежда, меч, золотые морвернские нари и этот твой Урза. Милосердный Авохир, зачем я тебе?
Глядя прямо в ее глаза, Рат сделал два шага в сторону и вдруг побежал, но Ксанча в два прыжка настигла его и схватила за руки.
– Ты собираешься умереть, Ратип?
– Может, да, может, нет, – с ненавистью прошептал раб и внезапно выхватил у нее из-за пояса нож.
– Брось его, – предупредила Ксанча. – Я не хочу поранить тебя.
Юноша улыбнулся и потрогал пальцами черное блестящее лезвие.
– Ты вряд ли меня поранишь. А вот чтобы я не поранил тебя, кинь-ка на землю свой кошелек, меч и беги за той повозкой.
Ксанча взглянула на лезвие и решила дать юноше последний шанс:
– Ты обязан мне жизнью. Давай помиримся и закроем эту тему.
В ответ Рат накинулся на нее и уже занес руку для удара, но Ксанча ловко увернулась, наступила ногой на цепь и ударила его кулаком в живот. Нападавший рухнул словно подкошенный, клинок выпал из его руки.
Ксанча подняла нож, заткнула его за пояс и взялась за ручку корзины с провизией. В это время юноша уперся локтями в землю, пытаясь встать, но она опять опрокинула его на спину, поставила на живот корзину, а грудь прижала коленями.
– Ладно, уговорил. Ты раб, и будешь делать то, что я прикажу.
Тяжело вздохнув, она быстро прочитала заклинание и зевнула. Из раскрытого рта девушки появился прозрачный шар и стал обволакивать ее и Ратипа. Тот вскрикнул от неожиданности и попытался отползти в сторону, но Ксанча крепко прижимала его к земле.
– Даже не думай удрать, – предупредила она.
Вес ничего не значил для киста. Ксанча могла погрузить в шар хоть тонну железа и все равно вернулась бы домой. А с объемом дела обстояли иначе. Шар рос только до размера ее вытянутых рук, и девушка понимала, что вдвоем им придется тесновато. Когда сфера начала подниматься, Рат запаниковал, шар покачнулся, бросая пассажиров друг на друга и опрокидывая корзину.
Возня и крики Ратипа мешали Ксанче сосредоточиться на управлении летающей сферой, и девушке пришлось несильно ткнуть спутника кулаком в живот. Не успели они подняться на высоту человеческого роста, как все пришло в порядок и шар начал понемногу двигаться на запад. Рат тяжело дышал, широко открыв рот, его прижало к сфере, и он стал ощупывать ее поверхность пальцами, напоминая кота, попавшего на каток.
Тем временем Ксанча попыталась привести в порядок вещи, перевернула корзину и поставила ее на дно шара. В тихом лунном свете сфера парила над землей, словно осенний лист, гонимая легким ночным ветерком. Залюбовавшись красотой ночного неба, Ксанча расслабилась и наслаждалась полетом, в то время как для Рата путешествие оказался настоящей пыткой. Молодой человек почти не дышал от страха и еле слышно читал молитву.
Наконец девушка развела руки в стороны, и сфера начала медленно снижаться. Ловко маневрируя среди деревьев, Ксанча повела шар к земле.
- Предыдущая
- 14/61
- Следующая
