БЧ. Том 5 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 30

— В каком? — хлопает девушка глазками.

— Надо подморозить, — поднимаю к ее лицу начинающий подванивать куль. — Его Сиятельству еще предстоит показаться кое-где.

— Ф-у-у, — морщит носик спецназовка. — Брось, что ли, его на траву.

Разворачиваю простыню на земле и отхожу. Бестия пускает из рук ледяной ветер. Лицо убитого медленно покрывается инеем.

Я отхожу звякнуть Софии и прошу выслать за мной водителя. Тусовка кончилась. Мечи разбрелись по периметру усадьбы, нас никто не задерживает.

— Перун, ничего не забыл? — одергивает меня Аяно.

— Ах да, — подхожу к ней близко, властно беру за подбородок и целую в губы. Легкий чмок, ничего серьезного. Уровень пятиклассников. — Спасибо, командир, что поддержала.

Отпускаю нежное личико. Аяно застывает красная, как помидор. Глаза горят, она буквально пожирает ими меня, пока распахнутый ротик судорожно хватает воздух. Чего это она дышит как паровоз? Когда успела задохнуться? Недолго же чмокались.

Мое выражение благодарности не ускользает от команды.

— Ё-моё, — офигевает Ясна.

Али закрывает глаза руками.

— Аднака, мене страшана!

— Сейчас всем «страшана», — ежится Бестия, не отрывая глаз от нас с японкой.

— Чего там произошло? — крутит головой Кот.

— Ядерная зима, — говорит Ясна.

— Марс столкнулся с Землей, — добавляет Бестия

— Стекланный гром, — включает поэта Крокодил. — Железнай звён.

Не понимаю, чего с ребятами. Я просто сказал «спасибо», а как еще выразить незамужней красивой девушке благодарность? Чмокнуть в щечку. Ну а я промахнулся малек, хе. Даже приличий не переступил. Вроде бы… Хотя Аяно до сих пор нормально не может вздохнуть. Теперь стоит на месте, сжав зубы и надув щеки. Может, сбежать под шумок, пока этот «Эразин»» не извергнулся?

— Перун!! — поздно. — Ты наказан! Жестоко, понял?! — краснощекая японка выплескивает гнев. — В следующие выходные проведешь со мной наедине весь день в спортзале!

Я представил интимную обстановку. Пустой зал. Аяно в шортиках и маечке, открытый живот, длинные белые ножки. Кругом маты, татами, куча поверхностей, на которые можно уложить японку вверх попой. Мечта!

— Свечи брать?

Она вылупляет глаза:

— Что?! Зачем?! — до нее доходит только после моей ухмылки. — Нет! Бери боксерки! У нас будут спарринги! Триста раундов! По три минуты! Готовься!

Ого, пятнадцать часов обнимашек с Аяно. Оказывается, японке мало уровня пятиклассника. Ей подавай академика, хе. Учтем.

— Командир, всегда готов, — отдаю я честь.

Вибрирует телефон. Водитель подъехал.

— Оу, мне пора. До встречи. Жду — не дождусь нашего свидания, командир.

Я хватаю куль с замороженной головой и спешу к воротам. Мне летит вслед:

— Спарринг! Не свидание! Триста спаррингов!

С усмешкой качаю головой. Бедная Аяно, так себя переоценивать. В выходные у нее откроются глаза. Жаль только, расстроится девушка. На двадцать «спаррингов»» хоть бы ее хватило.

В лимузине «Чайка» меня ждет приятная встреча. Едва распахиваю дверь и заглядываю в салон, как раздается звонкое и радостное:

— Спасибо! — целует меня Алла в губы, схватив за шею и затягивая внутрь, как ласка мышонка в норку. По-настоящему целует, сильно, настойчиво, руки забираются под рубашку. Ее поглаживания по груди отвлекают меня от другой пары рук.

— Классное тело, — слышу голос Белоснежки. Ее пальцы щупают мой пресс, оглаживают кубики, пытаются надавить, прочувствовать их твердость. — Как железные.

Никого не волнует моя демонская рожа. Привыкли уже.

— А ты чего тут? — выдыхаю в рот Алле, хотя вопрос обращен шаловливым ручкам Белоснежки, которые мне уже под ремень крадутся.

— А мы за компанию, — томно шепчет сереброволосая княжна.

— Банановая королева своё не упустит, — смешок Вики. Она не участвует в лапаньи меня, наблюдает со стороны. — Везде урвет кусок.

— Извращенка, — грустный вздох Кали. Она слегка покрывается румянцем и закусывает нижнюю губу. — Бесстыдница.

София тоже тут — молча наблюдает с дежурной улыбкой, и Градгроб знает, что у нее на уме.

Втягиваю губы Аллы, сладкие, словно посыпанные карамелью. Не замечаю, как мы трогаемся, но за окном уже мелькают деревья. Дача наследника позади.

Белоснежка уже глубоко проникла. С довольной улыбкой, будто классный сон видит, шерудит у меня в трусах. Надо прекращать, пока прямо в лимузине оргию не устроили. Для таких дел создана спальня.

С трудом отрываюсь от Аллы, вытягиваю из штанов руки Белоснежки. Она крепко вцепилась, не хочет отпускать. Пришлось нажать ей на основания запястий, пальцы сами разжались.

— Ну вот, — понуро говорит Белоснежка. — Так всегда.

Слегка хлопаю ее по попе, и она отодвигается, дав усесться поудобнее.

— От тебя пахнет кровью, — хрипло произносит черноволосая княжна. Ее черные глаза горят возбужденным блеском. Нюх Шарика не обманешь.

— Да убил десяток где-то, — отвечаю небрежно. Вдруг вспомнив, киваю на брошенный на пол куль. — Кстати, твоего дядю тоже.

— Спасибо! — счастливо улыбнувшись, еще раз благодарит меня Алла. Эх, без ее смелых губок не так приятно, но ничего потом доберем, какие наши годы.

Оглядываю поляниц — все девушки экипировались. Черные кожаные костюмы с мильфиновыми вставками. Одна София в элегантном сером платье с веером. Да и с уложенными в сложную прическу волосами, будто только что от стилиста.

— Биохазарды все взяли? — спрашиваю девчонок строго.

— Обижаешь, — Вика показывает гаджет, вслед за ней и остальные достают, поднимают высоко над головой, мол, смотри и давай хвали.

— Понятно, — киваю одобрительно. — А зачем?

Вопрос адресован Софии, конечно. Это она вечно плетет паутины, от которых я только и успеваю охреневать. Княгиня по-деловому смотрит на часы:

— Через час Алла назначила встречу с вассалами на правах наследницы главы Дома. Но разговаривать с родами будешь, конечно, ты, милый.

— Конечно, — соглашаюсь, почесывая подбородок. — Без проблем. А о чем?

Нет, понятно, что мне нужно запугать вассалов, указать их место в будке, чтобы Аллочку не трогали, вот для этого, как раз, прихватил фейс Деймона. Но княгиня, уверен, задумала заодно поиметь вассалов во все дыры. Она у меня такая — всё в дом, всё в дом. Фрактал Плюшкина на максималке.

София, обольстительно улыбнувшись, чертовка, наклоняется к кулю с головой. Она берет моток и поморщившись вытряхивает голову. Затем снимает физиономию Деймона на камеру в телефоне.

— Вроде похож, — присматривается княгиня к снимку.

— В газеты отправишь? — наконец догадываюсь я.

— Уже, — кивает София. Ее глаза удивленно расширяются. — Как ты понял?

— Просто предположил, — пожимаю плечами. — Подумал, чего же хочет самая властная женщина из всех, что я знаю.

Поляницы переглядываются: вот так похвала! Княгиня смущенно прикрывает лицо рукой — ей тоже зашло.

— И чего же? — смотрит она влюбленно на меня.

— Еще больше власти, — усмехаюсь. — Ты решила скупить акции Корпорации Настьевых, когда котировки упадут после новости о смерти главы владеющего ей Дома.

Вика присвистывает:

— Офигеть схема!

— Шикарная, — соглашаюсь, чем заслуживаю радостную улыбку Софии. — Но есть один важный момент.

— Какой? — морщит лобик княгиня — неужели она что-то упустила?

Улыбка резко исчезает с моих губ.

— Это Дом Аллы, моей любимой и твоей «сестры», — мой серьезный взгляд заставляет ее вздрогнуть. — Спрошу еще раз, Соня. Верно ли ты поступаешь?

По давлением моего взора княгиня молчит, побледневшая, испуганная.

— Верно, — неожиданно говорит Алла и повторяет громче: — Верно. Княгиня не решила это тайком, Бес. Она посоветовалась со мной, спросила разрешения, и я одобрила ее план. Более того, свои акции я тоже отдам в распоряжение твоего нового Дома.

— Нового Дома? — опять удивляюсь я. Да сколько можно заставать меня врасплох?

Алла переглядывается с Софией, отдавая ей как старшей «сестре» право озвучить мне новость. Софии возвращается прежняя счастливая улыбка: