Куклы для смерти (СИ) - Кабзистая Татьяна - Страница 43

— И родителей не помнишь?

— У меня их не было. — просто ответил Борис, не отрывая взгляда от потока. — я с детства полная сирота. Если бы не Учитель, я был уже ничем.

И Борис стал рассказывать об Учителе, его учении, духовности и познанию себя. И с каждым словом Денис понимал — кранты. Все эти люди оболванены накрепко. В своей работе Денис сталкивался вот с такими марионетками. Хорошо ещё, если они находились под действием препаратов. Хуже, когда люди приходили сами и свято верили во всю эту чушь. Но насчет Бориса Денис был уверен стопроцентно: за столь короткий срок, всего несколько дней, из яркого представителя золотой молодежи невозможно сделать полного идиота без препаратов или наркоты.

Так. С сектой понятно. Теперь нужно узнать самое главное. Лиза. Денис осторожно подбирался к опасной теме. И через минут десять ему удалось узнать хоть что-то.

— Нет. — Борис продолжал томно улыбаться. С какой бы радостью Денис стер бы эту улыбку олигофрена прямо сейчас, вдарив по блаженному лицу всей пятерней. — Такой послушницы я не видел. Но я не всех знаю. Я работаю на кухне, и хожу только на проповеди. А там я смотрю только на Учителя. А зачем она тебе?

— Она… она рассказывала мне о… нашем братстве. И сказала, что будет меня тут ждать. Хотел найти и сказать спасибо. — Денис еле выдавил из себя эту чушь, стуча зубами. Однако, многочасовое лежание в канаве плюс дождь делали свое дело.

— Ты совсем замерз. Пойдем в кладовую — возьмем тебе сухой плащ. А где твой?

— Так я… я его где-то оставил. Такое светопреставление началось — сам видишь. — идея с плащом понравилась Денису — сейчас это не просто одежда для него — это его защита. Абрис некоего плана уже проявлялся в голове Дениса. — Может, принесешь сухой, а? А то тут у вас охрана нешуточная. Могут и за диверсанта принять.

Борис неожиданно резко повернул голову, и на какие-то доли секунды Денису показалось, что перед ним тот самый, нормальный Борис Фомичев. Не говоря ни слова, Борис сделал шаг и исчез за пеленой дождя.

Денис остался ждать. Через четверть часа дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Ждать становилось опасно, поскольку раздался короткий колокольный звон. По утреннему опыту Денис знал — сейчас сектанты выползут из своих домиков, и…

Из темноты неожиданно вынырнул Борис. В руках у него было серое одеяние.

— Вот. Надевай и пошли быстрей. Время ужина.

Денис облачился в плащ и накинул капюшон.

— Голова замерзла — ответил он на немой вопрос Бориса.

Борис кивнул, и они двинулись по петлям дорожек к длинному низкому строению. «Типичная столовая» — мелькнуло в голове у Дениса, когда они с Борисом достигли крыльца.

У двери стояли двое охранников. Их крутые мышцы обтягивали коричневые суконные хламиды.

Борис прошмыгнул мимо них мышкой. Денис двинулся за ним. Казалось, он уже прошел, но… тяжелая рука опустилась на плечо. Денис остановился.

— Сними капюшон, брат.

Денис напрягся. Но ничего не оставалось делать. Он откинул капюшон. И смело посмотрел в глаза Охраннику. Секунды длились медленно.

— Хлеб вкушать прилично с непокрытой головой, брат. — Охранник убрал руку.

Денис кивнул и медленно двинулся к двери. И когда он уже потянул за ручку, резкий окрик заставил его вновь остановиться. Второй охранник подошел вплотную к нему и прихлопнул приоткрытую дверь крепкой пятерней.

— Я что-то не помню твоего лица. — густые брови охранника, казалось, слились в единую линию над мощным носом.

— Я прибыл только сегодня… брат.

— Ну, где ты? — Борис с силой приоткрыл дверь со стороны столовой. — Я уже нашел нам место.

Охранник кинул взгляд на Бориса, переглянулся с напарником и кивком головы отпустил Дениса.

Он прошел в столовую, но спиной чувствовал взгляд охранников до тех пор, пока дверь перед ними не закрылась.

В рассеянном свете системы специальных светильников, под очень тихую, еле слышную успокаивающую музыку, Марат выслушивал сбивчивую исповедь пациентки.

— Нет, она делает это мне назло! — истерила пациентка, мокрыми от слез глазами уставившись на Марата. — Я так больше не могу! Я наложу на себя руки! Или ее убью!

— Я вас понимаю, — мягко произнес Марат. — Пережить предательство родной дочери тяжелее, чем чужого человека. Но мы решим вашу проблему, и уверяю вас — более мирным способом, обойдемся без крови.

— На вас одна надежда, — всхлипнула пациентка.

— Первое — расскажите, каким ребенком была ваша дочь. Отбросьте сейчас злость, и вернитесь в её детство. А лучше — как вы узнали, что носите ребенка под сердцем…

Пациентка неожиданно расслабилась, лежа на кушетке. Её лицо осветила улыбка и она тихо стала рассказывать…

Компьютер Марата выдал тихий звук принимаемой электронной почты. Не перебивая пациентку, Марат нажал на компьютерную мышь, чтобы открыть письмо.

Он уставился в монитор, на котором крупным шрифтом чернела короткая надпись: «Куклы. Как всегда. Суббота. 11 часов утра у запасного выхода общины. Условия — те же».

Марат тут же свернул письмо. На его худощавых щеках заиграли желваки.

— Доктор… Вы слушаете меня?

— Конечно, дорогая. Продолжайте…

И Марат тепло улыбнулся пациентке, которая даже не могла представить, какое невероятное отчаяние навалилось на этого обаятельного психоаналитика…

На длинном обеденном столе, покрытом чистой клеенкой, были расставлены тарелки с порциями какой-то еды. Рядом с каждой тарелкой — стакан с какой-то прозрачной жидкостью. Борис усадил Дениса на заранее выбранное место за столом, уселся рядом. И тут Денис почувствовал острый, невыносимый голод — он уже сутки ничего не ел, и в своем опасном приключении начисто забыл о еде. Но молодой, здоровый организм наконец взял свое, и Денис жадно набросился на еду. Это была запеканка из овощей, кажется, вполне съедобная. Денис почти не ощущал вкуса, глотнул из стакана — там была обычная вода. И когда он уже выскреб до дна тарелку, и машинально продолжал водить ложкой по белой эмали, поймал на себе взгляд поварихи. Во взгляде было сочувствие. Денис улыбнулся. Повариха подошла к Денису и тихо спросила.

— Хочешь добавки?

Денис закивал, и получив вторую порцию, также жадно ее проглотил.

— Ну, брат, ты даешь, — Борис то ли с удивлением, то ли с осуждением посмотрел на Дениса. — На ночь вредно есть много. Учитель говорит, что переполненный желудок мешает продвижению духа.

— Ну, на первый раз мне простят, и я исправлюсь… — пробормотал Денис. Он хотел поблагодарить повариху — хорошую, добрую женщину, но она уже где-то растворилась. И тут в приоткрытой двери появился мощный охранник и громко объявил, — отбой!

— Пошли, брат! — Борис тронул Дениса за плечо, и они направились к выходу.

Помещение типа казармы было разделено на отдельные боксы без дверей, в каждом — по двухъярусной кровати, типа нар, с жестковатыми, но вполне удобными матрасами, плоскими подушками и чистейшим бельем.

Дениса Боб уложил внизу, хотя Денис готов был уступить ему место. Но Боб заявил, что он всегда стал наверху, а брат, который спал внизу, как раз вчера получил имя, и его перевели в другой корпус.

— А когда тебе дадут имя? — спросил Денис, чуть не оговорившись — Боб. Но вовремя осекся.

— Чтобы получить имя, надо пройти первое посвящение, войти в первый круг.

— А когда это будет?

— Когда решит Учитель.

Боб зевнул, быстро забрался на верхний ярус и тут же засопел, провалившись в сон.

А Денис, не смотря на то, что почти сутки не спал, всеми силами боролся со сном, попытался собраться с мыслями. Ему вдруг стало страшно — а что, если Борис вдруг очухается, узнает его и… сдаст? Его схватят охранники, потащат к неведомому ему Учителю — главарю секты… Нет, черт, лучше об этом не думать… Мысли путались, и когда, наконец, сон срубил Дениса — дала знать накопившаяся усталость — ему приснился странный сон. Он гуляет с Лерой, держит ее за руку, она словно живая, Денис называет ее по имени, Лера поворачивается к нему, и Денис видит… что это не Лера, а Марго.