Безликий и Чудовище (СИ) - "Atyra Rommant" - Страница 21

— Диктофон значит… — Проговорил задумчиво Бальтазар, быстро семеня по низеньким ступенькам улиткообразной лестницы и скидывая с себя тяжелые доспехи. За ним медленно шел, гордо подняв голову и заведя обе руки за ровную спину, Внутренний советник. — Что ж… Тем лучше. Думаю, хоть какую-то пользу мы из этого извлечем.

К концу лестницы взору предстала истинная суть грозного тирана: худой, сутулый лохматый мужчина, но, справедливости ради, далеко не щуплого телосложения. Всё-таки годя тяжелой работы давали о себе знать…

Внизу в лицо тут же ударила вековая прохлада. Огромная пещера встречала своих гостей видом величественных «стен», огромных сталактитов, свисавших сверху, примерно за сорок-сорок пять метров от каменной платформы, на которой стояли вошедшие, гулким эхом, прокатывающимся по этому мрачному месту от каждого случайного шороха и, наконец, вида бездонной пропасти внизу, «за бортом» вышеупомянутой каменной платформы с небольшими возвышениями. А на этой самой платформе стояло всё то, для чего король сюда и наведывался. Признаться честно, от такого просто невиданного разнообразия всеразличных приборов и конструкций, соединённых бесчисленным количеством проводов, скопившихся на холодном камне подобно огромному клубку змей и освещенными так называемыми «лампочками» — небольшими осветительными штуками, напоминающими яркие и почти не гаснущие огоньки в маленьких баночках — у нормального человека со среднестатистическим складом ума просто порешился бы рассудок. Но для Бальтазара это всё было делом обычным, даже не таким уж и сложным. Он был очень требователен и самокритичен по своей сути.

— Сейча-а-ас… Сейча-а-ас! — Приговаривал Бальтазар, то и дело прислоняясь ухом к огромному железному агрегату со множеством приделанных к нему приёмников, подписанных каждая своим номером, и пытаясь настроить как надо приёмник под номером «пять». Внутренний советник безмолвно наблюдал за этим цирком и только он уже наконец собрался что-то сказать, как вместе с помехами из сетчатого микрофона наконец донеслись голоса:

«Полагаю… Выбора у нас нет, господа.»

«В смысле?»

«Эх… Отправляем пацана в Столицу!»-Чем дальше продвигался разговор, тем шире становилась зубастая улыбка на лице царя.

«Вы с ума не сошли?! Какая столица?! Вы хотите, чтобы Бальтазар двинулся прямо в сердце «Ковчега» и сравнял его с землей?! Это Бальтазар, понимаете? БАЛЬТАЗАР!!!

«В столице намного безопаснее, чем здесь, там будет намного легче защитить мальчика.»

«А на кой черт нам его..? В смысле, я имею ввиду… Ну, я хочу сказать, что не проще будет, если мы его просто… Ну, в-вы сами поним…»

«Убьём? Скинем назад, в королевство? Ай-яй-яй, Имир! Что бы сказал учитель!»

Дослушав до конца, Бальтазар резко подскочил на ноги, звонко расхохотался, хлопнул в ладоши и, подскочив к Внутреннему советнику и обхватив его всё такое же каменное лицо обоими руками, смачно поцеловал последнего в лоб со словами:

— Ну что, сол-ныш-ко моё? Живем! — Советник, однако, на такую наглость практически никак не среагировал. А радостный, как дитя малое, мужчина тем временем, приплясывая, направился к одному из своих изобретений, выделявшимся, однако, внушительными размерами и прикрытому грязно-желтой простыней, крепко держащейся благодаря прикрепленным к земле тросам.

— И что у нас дальше? — Вздохнул Советник, наблюдая как Бальтазар резво обрезает карманным ножом один трос за другим.

— Убьём двух зайцев сразу, радость моя, причем в прямом смысле! И тогда-то я тебе докажу-у! Докажу, зараза этакая, что МОЯ судьба — тебе не покорна!

— Я не предсказываю судьбу. — Монотонно проговорил дух, будто бы цитируя уже сказанные более миллиона раз слова. — Я просто излагаю итог определенной цепи событий, который, разумеется, можно поменять… Хотите, ваш повторю? «Когда…»

— Ой, да заткнись ты хоть на минуту! — Рявкнул через зубы король, с натугой перерезая последний трос.

Мятая материя соскользнула с объекта своей «охраны», и перед ними предстал крылатый корабль, сплошь обставленный деревянными стремянками. Да какой корабль! «Наследье» бы рядом с ним, признаться честно, показалось бы просто невинной игрушкой…

— Чуть-чуть подлатать — и в бой! — Радостно провозгласил Бальтазар, с ловкостью мартышки взлетев на одну из стремянок. — Это только главный, у меня в разработке еще пятнадцать патрульных! — Задыхаясь от восторга всё приговаривал король. — Это хорошо-о-о, что был с рацией, так намного быстрее найдем. Только надо будет…

— И рук вам ваших не жалко? — Жалостливо вздохнул Советник. — Разве не видите вы, куда идете? Думаете, это хоть что-то изменит?

— Изменит, счастье моё, — ответил правитель, уже принявшись за работу, — еще как изменит! Нас ждут великие дела!

Имир никогда не отличался хорошим сном. Возможно, это было как-то связанно с тяжелым прошлым. Постоянным инстинктивным вслушиванием в окружающий мир и томительным ожиданием рева пьяного отца, быстро поднимающегося по шаткой деревянной лестнице на ватных ногах.

Зигмунд знал про это и советовал своему воспитаннику в таких случаях нюхать один специальный настой, который юноша с того дня хранит в своей прикроватной тумбочке. Микстура эта, конечно, помогает, да еще как, но иногда Имир мог просто не рассчитать дозу и заснуть непробудным сном аж до обеда завтрашнего дня, а потом ходить и злиться на весь мир и самого себя.

Именно поэтому, и еще по одной причине, парень предпочитал терпеливо ожидать естественной дремоты. Второй причиной для этого было то, что в такие тихие ночные часы у него есть по-настоящему свободное время для того, чтобы подумать о чем-то. Просто подумать. Помедитировать, говоря более понятно.

В комнате было тихо. Очень тихо. Изредка по стенам темной комнаты пробегали голубоватые блики от окна, напоминавшие пугливых ночных зверей, на столе шелестели бумаги из-за ленивого ночного ветерка, всё было погружено в сонную эйфорию прохладной осенней ночи. Единственное, что её портило, это запах… Какой-то слабый, но определенно инородный запах. Сначала Имир не предавал ему особого значения, но с каждой минутой эта вонь начинала всё сильнее и сильнее сверлить мозг нервного молодого человека пока он наконец не поднялся со своего горячо любимого лежбища, (предварительно сделав вывод, что причиной сего несчастья является раскрытое окно, откуда и доносится этот навязчивый раздражитель), подошел к окну, но стоило ему только устремить взгляд в сторону ночного простора, как он тут же обомлел а всякую усталость как рукой сняло.

Разум начал судорожно перебирать все возможные варианты; что это? Гроза? Пыль? Галлюцинация? Но нет… Последняя, самая точная догадка заставила огромный ком встать поперек горла мальчика.

Вороны. Огромное, поистине гигантское облако ворон практически полностью загородило небо. А в клювах эти вестники всеобщей кончины несли по пузатому футляру с какой-то зеленоватой зловонной субстанцией, похожей на жидкий газ. Газ, в котором потонуло уже три города от границы «Ковчега», в том числе и бедное «Наследие». Он жёг глаза. Им было практически невозможно дышать. Он был как лесной пожар, который несет в себе еще даже нечто более ужасное, чем просто огонь и дым.

— Имир! — Душа прибывавшего в безмолвном ужасе молодого человека упала в пятки, когда две огромные руки резко схватили его за плечи и отшвырнули от окна. В темном силуэте Имир не сразу узнал наставника.

— Ч-ш-ш-што это за хр..?

— Закрой рот и нос рубахой, собирайся и немедленно вниз! — Не успел парень вновь открыть рот, как перебивший его Зигмунд в прямом смысле растворился во мгле комнаты. Только зеленые глаза на секунду сверкнули двумя светлячками и исчезли в коридоре. Теперь Имир точно понял, что дело серьёзное.

Закрыв лицо наполовину воротником, Имир судорожно нащупал лампу, зажег свет, достал из-под стола сумку и начал сваливать туда всё самое необходимое, вытаскивая его из самых непроходимых мест. И крутилась в голове только одна мысль: «Скорее! Скорее! Скорее! Они рядом! Они рядом! Они рядом!»