Бандитская россия - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 43

…И другие официальные лица

Человек есть сам наипервейшая причина

своих несчастий.

Из т/с « Бандитский Петербург»

Даже на краткое жизнеописание Вячеслава Иванькова у нас ушла добрая треть отпущенного на очерк о бандитской Москве текста. Поэтому далее экскурсия по портретной галерее столичных авторитетов, метивших в Наполеоны, будет носить исключительно беглый, обзорный характер. Ну да надеемся, что наши герои не будут на нас в обиде. Тем более что большинству из них, в принципе, уже все равно: краткая черточка между датой рождения и датой смерти давно уравняла в правах и крутых, и всемогущих, и ужасных, и несчастных. И уж если и осталась после них какая-то слава, то разве что дурная. Вот о ней мы и вспомним.

Отарик (Квантришвили Отари Витальевич)

Этого человека можно смело назвать «самым легальным» представителем криминальной Москвы. Отари Квантришвили, или Отарик, в свое время занимал одинаково высокие посты как в криминальном, так и в официальном мире Москвы. Он не мог стать вором в законе, потому что был осужден в 1966 году за изнасилование, что недопустимо по воровским понятиям и законам. В то же время ему удалось из обычного московского вора превратиться во влиятельную личность, имеющую прочные связи с московским бомондом и административной верхушкой.

В крупнейшей отечественной биографической базе данных «Лабиринт» персональная страничка, посвященная Квантришвили, начинается так: «Квантришвили Отари Витальевич (1948-1994).

Президент Фонда социальной защищенности спортсменов имени Л. Яшина и сопредседатель Ассоциации «XXI век». Убит 5 апреля 1994 года родился 27 января 1948 года в г. Зестафони Грузинской ССР. Большую часть жизни прожил в Москве. Мастер спорта международного класса по вольной борьбе. Начинал как карточный игрок. В 1966 году осужден…»

Пожалуй, только в России в официальных справочных изданиях биографии «президентов» запросто могут начинаться со столь сомнительных карьерных эпизодов. Впрочем, с началом эпохи глобальных перемен в нашем обществе те поступки, за которые прежде принято было стыдиться, как-то неожиданно поменяли знак, возведя порок как минимум в добродетель, а как максимум в доблесть.

Отсидев четыре года, в 1970 году Отари Квантришвили попадает в психиатрическую больницу общего режима в Люблино с диагнозом «вялотекущая шизофрения». Выйдя на свободу с «соответствующей диагнозу справкой», Отари Витальевич вместе со своим братом Амираном сначала начинают зарабатывать деньги на подпольном тотализаторе на бегах, а затем возвращаются к своим корням - берутся крышевать катал, промышляющих на квартирных катранах и в номерах гостиницы «Советская», где находилась одна из штаб-квартир вора в законе Черкаса.

В этот период времени Квантришвили сходится с Монголом, Рафиком Сво, с другими, ещё только набирающими силу, авторитетами. Особые отношения складываются у него с Вячеславом Иваньковым, и, когда в 1982 году того сначала задерживают, а затем отправляют в тулунскую колонию, Квантришвили берет под свою опеку детей Иванькова. (Поговаривали, что фигурировавший в материалах этого же уголовного дела Отарик и сам должен был отправиться по этапу, но Вячеслав Кириллович якобы сделал все, чтобы отмазать его, дабы оставить своё «доверенное лицо» на весьма обширном к тому времени хозяйстве.)

Официальной должностью Отари Витальевича в те годы является должность тренера в МГС «Динамо». Здесь вокруг него начинают объединяться подающие надежды молодые спортсмены, которые затем вольются в ряды первых ласточек ОПГ - бауманской, балашихинской, кунцевской и других. Позднее в милицейских банках данных Квантришвили будет фигурировать как один из лидеров бауманских, хотя настоящим «крестным отцом» он станет в первую очередь для знаменитых люберов, которым в буквально смысле этого слова даст путевку в жизнь. Путем создания и последующего кураторства спортивных залов (так называемых качалок) он сплотит вокруг себя молодую подмосковную поросль, создав из нее мобильную армию качков.

С началом развития кооперативного движения Отари Квантришвили начинает заниматься предпринимательской деятельностью (это было необходимо, в том числе для легализации поступающего от преступной деятельности капитала) и на этом поприще очень быстро добивается самых высоких результатов. Вместе с братом они создают Ассоциацию «ХХI век», в которую вступает целый ряд кооперативов и спортивных организаций [74]. Формально Квантришвили числится лишь вице-президентом Ассоциации, но, как уверяли знающие люди, все серьезные решения в ней принимал не являющийся президентом Анзор Кикалишвили, а лично Отари Витальевич.

Ходили слухи, что отнюдь не все организации-участники вступили в Ассоциацию на добровольной основе, однако сам Отари Витальевич решительно отметал обвинения в силовом давлении на предпринимателей: «Я ни у кого ничего не отнимаю и даже не прошу. Они сами мне все приносят и отдают». Что ж, наверное, так оно все и было. Лично Квантришвили и не мотался по стрелкам, рассказывая о выгодах совместной работы в «творческом коллективе» (он вообще практически никогда не принимал личного участия в разборках, стрелках и тому подобных мероприятиях, в основе которых лежит конфликт сторон). За Квантришвили такую «черную работу» исполняли подчиненные, внешность которых зачастую была гораздо красноречивее любых аргументов и фактов.

Между тем в отношениях братьев Квантришвили наступает период охлаждения. Их пути в бизнесе расходятся - Амиран остается в Ассоциации, а Отари занимает пост президента Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина. По одной из версий, в основе разлада лежали «идеологические» Мотивы: якобы Амиран в своей деятельности тяготел к чеченским бизнесменам, а Отари, напротив, ориентировался на славянские группировки, которые, напомним, в ту пору вели войну с чеченцами. Впрочем, это не более чем версия, которая к тому же довольно уязвима.

Дело в том, что многие знающие Квантришвили люди утверждали, что Отарик чаще всего предпочитал занимать позицию «над схваткой» и не любил идти на открытый конфликт, разумно полагая, что любой конфликт наносит слишком большой ущерб бизнесу. Похоже, это во многом соответствовало действительности, ибо только такой человек мог выполнять функции посредника между криминалитетом и чиновничьим аппаратом столицы. Непредсказуемость и отмороженность в подобной миссии недопустимы и вредны как для одной, так и для другой стороны.

И ещё один немаловажный момент: Амиран Квантришвили вместе со своим спутником Федей Бешеным был расстрелян из автоматического оружия 6 августа 1993 года, и убийство это совершили как раз таки чеченцы. Хотя надо признать, что случаи ликвидации «своих» бизнесменов для чеченцев не такая уж и редкость. Если речь идет не о соплеменниках, то с остальными, как правило, не шибко церемонятся. С другой стороны, чечены, несмотря на всю свою жестокость, никогда не убивали просто так, от скуки. Они всегда исповедовали в этом вопросе принцип технологической достаточности - идти на убийство только тогда, когда это необходимо. Другое дело, что вопрос необходимости они рассматривают по-своему.

В том же 1993 году президент Ельцин подписал бумагу, которая разрешала Отари Квантришвили организовать спортивный центр акционерного типа. На срок с 1993 по 1995 год центр полностью освобождался от налоговых и таможенных выплат. Примечательно, что для создания финансовой базы центру из госрезервов были переданы крупные партий алюминия, цемента и других товаров.

В ту пору Отарик часто мелькал на телеэкране в окружении прелестных красавиц на конкурсах красоты, а также высокопоставленных чиновников - на официальных приемах и банкетах. Через посредников он контролировал несколько московских казино, создал даже собственную партию «Спортсмены России». Много меценатствовал, покровительствовал путем оказания щедрой финансовой поддержки актерам, артистам эстрады, известным спортсменам. Активно занимался благотворительной деятельностью и заслужил имидж щедрого и сентиментального человека, эдакого «бизнесмена с человеческим лицом».