Кукловоды - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 65

• Предыдущая
• 65/87
• Следующая

В конце концов мы решили проникнуть в красную зону. Однако аналитики из Отдела сочли, что у «липового» перебежчика нет никаких шансов. Основной вопрос тут: «Как человек становится перебежчиком? Почему титанцы ему верят?» Ответ напрашивается сам собой: паразит знает мысли своего носителя. Если, подчинив себе мозг человека, титанец чувствует, что тот по природе своей ренегат и готов продаться, тогда, может быть, он сочтет необходимым использовать его не как носителя, а как перебежчика. Но первым делом паразит все-таки проверит, насколько у человека подлая душа.

Мы сделали такой вывод исходя из чисто человеческой логики, но паразиты должны ей подчиняться, потому что они могут ровно столько, сколько могут их носители. Меня же, по словам наших психоаналитиков, нельзя выдать за перебежчика даже при помощи гипнотического внушения. Узнав об их решении, я совершенно искренне сказал «Аминь».

Возможно, действия титанцев, «освобождающих» носителей, покажутся вам нелогичными – даже при том, что они знали: эти носители по характеру рабы. Но из них-то и формировалась присягнувшая на верность паразитам пятая колонна. Слово «верность» здесь выглядит как-то нелепо, но в человеческих языках нет специального слова, чтобы охарактеризовать подобную низость. Мы не сомневались, что ренегаты проникают в зеленую зону, но пойди отличи его от нормального человека. В общем, вылавливать их было совсем нелегко.

Долго готовиться к заброске мне не пришлось. Я освежил под гипнозом несколько языков, которые могли пригодиться, причем особый упор сделал на жаргонизмах. Затем получил новую внешность, документы, легенду – короче, новую личность – и большую сумму денег. Для связи мне выдали последнюю модель передатчика, работающего в УКВ диапазоне, и размером не больше хлебного батона – одним словом, прелесть. Плюс энергоблок с идеальной экранировкой, который не учует ни один радиационный счетчик.

Планировалось, что меня забросят сквозь их радарный щит, но под прикрытием мощных помех, которые должны на время «свести с ума» все приборы станций слежения. После чего мне положено было выяснить, захвачен ли русский блок паразитами, и передать информацию на любую из космических станций в пределах видимости. Я имею в виду, в пределах видимости приборов. Без них мне станцию не разглядеть, и я не верю, когда люди говорят, что способны отыскать их на небе невооруженным глазом. Выполнив задание, я мог с чистой совестью уходить, уезжать, уползать – короче, правдами и неправдами пробираться за границу. Если сумею.

Однако случилось так, что все эти приготовления оказались ни к чему. В районе городка Пасс-Кристиан села летающая тарелка,

Всего третья тарелка, чья посадка была замечена. Первую, в районе Гриннела, паразиты сумели спрятать; от второй, под Берлингеймом, осталось только радиоактивное воспоминание. Но ту, что села у Пасс-Кристиан, засекли радары и видели на земле.

Засекли ее с космической станции «Альфа», но отметили как «довольно крупный метеорит». Ошибка объясняется высокой скоростью объекта. Примитивные радарные устройства шестидесятилетней давности неоднократно замечали в прошлом летающие тарелки, особенно когда они, двигаясь в атмосфере с небольшой скоростью, проводили разведку. Современные же радары оказались настолько «совершенны», что просто не могли засечь летающую тарелку. Все дело в специализации. Аппаратура транспортного контроля регистрирует только летающие машины в воздухе. Оборонные системы видят только то, что им и положено видеть. Чувствительные приборы работают в интервале от атмосферных скоростей до пяти миль в секунду; более грубые замечают все от низкоскоростных ракет до объектов, движущихся со скоростью около десяти миль в секунду.

Есть и другие системы избирательного действия, но ни одна из них не фиксирует объекты со скоростью больше десяти миль в секунду – кроме орбитальных регистраторов метеоритной активности, а они не подчиняются военному ведомству. Потому-то никто сразу и не заподозрил, что этот «гигантский метеорит» может оказаться летающей тарелкой.

Однако ее посадка не осталась незамеченной. Когда тарелка садилась в районе Пасс-Кристиан, в десяти милях от Галфпорта патрулировал побережье красной зоны подводный крейсер «Роберт Фултон». Он двигался, выставив над поверхностью моря одни только рецепторы, и, когда тарелка снизила скорость (по данным орбитальной станции – с пятидесяти трех миль в секунду) до верхнего предела чувствительности радара, на контрольных экранах крейсера вдруг возник новый объект.

Возник из ниоткуда, снизил скорость до нуля и исчез. Но дежурный оператор засек координаты последнего сигнала – оказалось, это в нескольких милях от берега Миссисипи. Капитан крейсера очень удивился: след на экране радара не мог означать космический корабль, поскольку они просто не тормозят с пятидесятикратными перегрузками. Ему не пришло в голову, что паразитам такие перегрузки, возможно, нипочем. Тем не менее он решил разобраться и направил крейсер в устье Миссисипи.

Первый его рапорт гласил: «К западу от Пасс-Кристиан на Миссисипи совершил посадку космический корабль». Второе было еще короче: «Высаживаю группу захвата».

Если бы я в то время не готовился в Отделе к заброске, меня наверняка не взяли бы с собой – все происходило слишком быстро. Зазвонил мой телефон. От неожиданности я ударился головой о корпус проекционной машины и выругался. Тут же послышался голос Старика:

– Ко мне! Быстро!

Отправились мы той же компанией, с которой началась вся эта история много недель – или лет? – назад: Старик, Мэри и я. Только в воздухе, когда мы, нарушая все ограничения по скорости, рванули на юг, Старик объяснил, в чем дело.

– Но почему только наша «семейка»? – спросил я. – Туда надо направить целую десантную часть.

– Уже направлена, – серьезным тоном ответил Старик, затем вдруг ухмыльнулся. – А что ты так беспокоишься? В наступление идет неустрашимое семейство Кавано. А, Мэри?

Я фыркнул.

– Если ты опять хочешь поручить нам роль брата и сестры, тебе лучше подыскать другого агента.

• Предыдущая
• 65/87
• Следующая