Мы, или Рождественский переполох (СИ) - Ковалевская Алиса - Страница 1

Марика

— Вот так, да? — улыбнулась я племяннику.

Тот, сидя на руках у матери Макса, крепко ухватил меня за шарф. Серёжка разжал маленькие пальчики и, стоило мне протянуть ему руку, смутился. Но смущение его продлилось недолго. Буквально в следующую секунду он бойко заявил, едва выговаривая слова:

— Сапка! — указал на мою, нахмурился и повторил с твёрдостью, присущей, очевидно, всем мужчинам этой семьи: — Сапка!

— Правильно, — подтвердила я и, показав на шарф, сказала:

— А это шарф. Его носят вместе с шапкой. Шапка и шарф.

— Салф, — повторил малыш деловито.

Дверь открылась, и в дом, принеся с собой порыв свежего морозного воздуха, вошёл Макс. В руках он держал большой подарочный пакет с логотипом фирменного магазина.

— Это для Лизы, — сказал он, поймав вопросительный взгляд матери. — Передашь ей?

— Мог бы сам, — отозвалась она.

Серёжка, поняв, что моё безраздельное внимание ему больше не принадлежит, напомнил о себе, протянув мне зелёного дракончика, и я тут же взяла его. Погладила по маленькой, украшенной мягкими зубчиками голове, дотронулась до розового язычка.

— Твой друг, да? — посадила дракона на ладонь, развернув к племяшу и, взяв лапку, помахала ею: — Привет, Серёжка, — чуть кривляя голос, проговорила я. — Привет. Ты остаёшься с бабушкой и должен её слушаться. Обещаешь?

Серёжка внимательно посмотрел на дракончика, на меня и залепетал что-то так, что половину разобрать я не смогла.

— Пора бы вам своего, — заметила Мария Валентиновна.

Я было собралась возразить, но Макс меня опередил:

— Не сейчас, — подошёл к нам и, взяв игрушку, вернул Серёжке: — Держи, мужик.

Приобнял меня за талию, я же как-то не задумываясь сунула ладонь в задний карман его джинсов, но быстро опомнилась.

— Вначале я хочу закончить институт, — пояснила я, хотя Мария Валентиновна это и так знала.

Ребёнок у неё на руках завозился, и она опустила его на пол. Макс же протянул ей пакет с подарком для сестры.

— Она в душе, — усмехнулся. — Судя по тому, что она там уже час, решила утопиться.

— Макс, — Мария с осуждением покачала головой, я же ткнула его в бок.

— Час, это не предел, — сказала на полном серьёзе, однако у него это вызвало лишь очередную усмешку.

Дверь снова распахнулась, и в дом вошёл Денис. В волосах его поблёскивали капли воды, куртка была распахнута. Увидев его, Серёжка бросил дракончика и, не успел подбежать, оказался на руках.

— Ну что? — уголка губ Дэна коснулась усмешка. Он легко подкинул сына, и тот, восторженно вскрикнув, потребовал:

— Ещё!

— Ну уж нет, — Дэн отпустил его. — Хорошего, знаешь ли, понемногу.

Наши с Денисом взгляды встретились, Макс тоже посмотрел на брата.

— Долго вас ждать?

Не успел Макс ничего сказать в ответ, со стороны лестницы раздался чуть слышный скрип. Торопливо спустившись, Лиза подняла брошенного Серёжкой дракона и подошла к нам. В воздухе тут же сладко запахло её гелем для душа. Глаза у неё были яркими, голубыми, мокрые волосы казались темнее обычного.

— А я думал, ты решила утопиться, — не сдержался Макс.

— Не дождёшься, — отозвалась Лиза и обратилась ко мне: — Как ты с ним живёшь?

— Как-то приходится, — с наигранной горестью вздохнула я.

— Поговорите тут мне, — беззлобно проворчал он и, взяв у матери только что отданный пакет, протянул сестре: — Держи. С Новым годом.

Лиза сжала ручки.

— Спасибо, — не колеблясь, она приобняла брата. — Уверена, что если бы выбирал ты сам, был бы…

— Очередной свитер, — закончила я за неё, и обе мы, едва сдерживая улыбки, посмотрели на братьев.

— Не выдержала? — Мы поравнялись с идущей нам на встречу Авророй, и Денис приобнял её.

С распущенными волосами цвета самого настоящего золота, в украшенном вышитыми снежинками нежно-голубом пуховике, капюшон и рукава которого были оторочены белым мехом, она была похожа на самую настоящую Снегурочку. Тонкие белые варежки, серебристо-серые сапожки: на фоне искрящегося на солнце снега она была настолько прекрасна, что на миг я даже почувствовала себя слишком блёклой по сравнению с ней. Но лёгшая мне на зад рука Макса мгновенно выветрила эти мысли.

— Такое чувство, что все, кто входит в дом, там пропадают, — Аврора быстро коснулась губ мужа своими. — Малой не капризничает?

— По-моему, он только рад отделаться от нас на несколько дней, — Денис обхватил её спрятанную в варежку ладонь и повёл к припаркованной у забора машине.

Мы с Максом шли следом. День был ясный, безветренный. Я с наслаждением вдохнула свежий воздух. Следующие дни нам предстояло провести довольно далеко отсюда, в горах, и мне не терпелось поскорее занять один из заранее приготовленных для нас небольших домиков.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О чём думаешь? — спросил Макс.

— О том, как мы наедимся шашлыков, выпьем глинтвейна, а потом… — я снова пробралась в задний карман его джинсов и потихоньку ущипнула.

Рыкнув, он резко притянул меня к себе и прикусил мочку уха. Я засмеялась. Шапка съехала на бок, морозец поцеловал шею, но его поцелуй быстро стёрся другим — горячим, будоражащим.

Отвлёкшись, я не сразу заметила, что к дому подъехал ещё один автомобиль. Только когда звук шин стал совсем близким, подняла голову. Денис с Авророй тоже остановились. Большой чёрный внедорожник остановился позади наших, дверца со стороны водителя хлопнула.

— А ему что тут нужно? — процедил Макс, глядя на вошедшего на участок мужчину.

Несколько раз я уже видела его раньше. Отец моего старшего брата. В руках он держал коробку с большим тортом, через запястье были перекинуты ручки двух подарочных пакетов. Я мельком глянула на них: один кофейно-коричневый, с серебрящимися в лучах солнца полосками. Другой… Ручки-ленты, фирменный логотип…

Кивнув, он прошёл мимо нас, и Макс напрягся сильнее. Каждая мышца его натянулась, каждая жилка превратилась в струну. Я обхватила его руку и, повернувшись лицом, негромко сказала:

— Они сами разберутся, — тихо сказала я, второй ладонью коснувшись его колючей скулы. Погладила пальцами и повторила: — Сами. И если учесть, что Новый год — пора волшебства… Может быть, сейчас самое время.

Мария Загорская

Услышав резкий, настойчивый стук в дверь, я подумала, что снова вернулся кто-то из детей. Посмотрела на расхаживающую в новом платье дочь.

— Кого ещё принесло? — спросила она с лёгким недовольством, которое вряд ли испытывала на самом деле.

Возящийся у ножки стола Серёжка пролепетал что-то, понятное только ему одному и, встав, ещё нетвёрдой походкой полуторогодовалого мальчишки, подошёл к Лизе. Потянул её за подол платья.

— Ты что делаешь? — поспешно отцепила она его ручонку и расправила ткань. — Не трогай. Таким малявкам трогать это нельзя, подрасти для начала.

— Я что-то не поняла, — уже идя к двери, обернулась я на неё и снова смерила взглядом.

В глазах Лизы плясали лукавые чёртики, и мне оставалось только покачать головой.

— Смотри у меня, — сказала я как можно строже, чувствуя одновременно и лёгкий страх за неё, и гордость.

Как ни хотелось мне уберечь её от всех вероятных ошибок, я понимала, что сделать этого не получится. Когда-то и я была такой: юной, порывистой, немного несдержанной в желаниях и чувствах. К чему это привело? Об этом можно было говорить бесконечно, но глядя на своих детей, на внука, я понимала, что в конечном итоге получила не так уж и мало. Может быть, даже больше, чем могла получить, не пройдя через всё уготовленное мне судьбой.

— Ма-а-ам, — протянула Лиза, цокнув языком. Лёгкой походкой прошла мимо меня и остановилась возле зеркала.