Дракон вредный, подвид мстительный. Книга 2 (СИ) - Недотрога Яся - Страница 25

— Думаю, Августа заглянула минувшим вечером в Око. Пробралась в зал с помощью «Янтарчика» и, пользуясь моей отлучкой, прошла первичный ритуал.

Рагар… нет, не удивился. По крайней мере я удивления не заметил. Зато он кашлянул и посмотрел с толикой сочувствия.

— Вот только жалеть меня не надо, — не сдержавшись, процедил я.

Пауза, и…

— Ну нет, так нет, — легко согласился принц. Улыбнулся и добавил: — Янтарчик говоришь? Я смотрю ему понравилось помогать леди. Кстати, — кузен заметно нахмурился, — я ведь памятник ему обещал.

— Какой ещё памятник? — опешил я.

— Хороший, красивый, прямо во дворе школы.

Тут я догадался:

— Издеваешься?

— Ладно, потом, — отмахнулся принц.

Он вздохнул и вернулся к здравым рассуждениям:

— Янтарчик помогает? Интересно, а в чём его выгода?

— Вариант бескорыстной поддержки не рассматриваем?

— Однозначно нет.

Мы снова задумались, потом я принялся озвучивать:

— Янтарный дух провёл Августу к Оку и устроил мою отлучку. Он сделал всё, чтобы состоялся первый контакт с драками и, возможно, попробует ускорить процесс. Янтарный хочет, чтобы леди эс Тирд стала воплощённой, причём моя встреча с той особенной драконицей не может быть совпадением. Но в чём тут выгода?

— Благодарность? — предположил принц. — Дальнейшая протекция?

— Думаешь ему понравилось иметь в подругах леди Алису и сейчас он действует по аналогии?

— Ну я бы тоже не отказался от такой подруги как моя жена, — заявил принц.

Неоднозначная фраза, но все всё поняли.

Теперь немного фантазии:

— Янтарный дух окружает себя сильными влиятельными женщинами. Леди Алиса, леди Августа, позже, вероятно, найдётся кто-то ещё. Что дальше? Зачем ему такой ресурс и такое влияние?

Рагар фыркнул:

— Ну а почему нет?

— В чём практическое применение? — продолжил настаивать я.

— Эрвин, ты сейчас рассуждаешь не как дракон, а как какой-нибудь селянин. Что значит «зачем»? Главное обрести ресурс, а применение найдётся.

Рагар был до противного прав.

Мне это не нравилось. Но ещё меньше нравилось другое — план засады на фанатиков, рождавшийся в моей голове в эти секунды.

Я помолчал, прежде чем сказать:

— Твоя матушка на меня гневается. Я, видишь ли, конфисковал у леди почтовые шкатулки, которые она им дала.

Кузен заметно удивился.

— Конфисковал? И они отдали? Добровольно?

— Они не отдавали. Но нашлась среди леди одна, с которой можно договориться. Не только шкатулки вынесла, но и информацию кое-какую поставляет. Например, что леди Дорина крутит тайный роман с лордом Трингом, представляешь?

Рагар не представлял.

На миг его лицо стало изумлённым, и тут же посмурнело.

— Вообще-то мы не для того принимали леди в школу, — сказал принц хмуро.

— Угу. Мы хотели, чтобы они крутили с кадетами, заваливали под это дело сессию, а тут лорд Тринг и, зная Тринга, у него серьёзные намерения.

Кузен оставил мою реплику без комментариев, но пауза повисла недобрая.

— Мы… всё-таки маху дали, соглашаясь на этих леди, — в итоге резюмировал он.

Рагар сказал, а я вернулся к главному — к письму тётушки Мелисы.

— Послушай, есть одна идея. То есть речь вообще о другом, но можно совместить.

— Что совместить?

Я объяснил, и младший принц снова нахмурился, как и я, не испытав удовольствия.

— Рагар, — я подался вперёд и понизил голос. — Мы устроим засады во всех точках по обозначенному маршруту, и упор сделаем именно на это. Но возможность, которую предоставляет Мелиса, тоже нужно использовать. Совместим приятное с полезным.

— Приятное? — в который раз удивился Рагар. — Ты называешь это приятным? Ты?

Я клацнул зубами и кивнул.

Августа

— И тогда, — вещал Форгин, расхаживая вдоль первого ряда, — вожак северян принял довольно смелое решение. Под покровом ночи, вместе с двумя побратимами, он нырнул под лёд и уже там, в воде, изменил форму. Трое воплощённых поплыли к осаждаемой крепости. Отыскали решётку, закрывавшую так называемые водные ворота и, дабы не привлекать внимание защитников крепости, выгрызли решётку зубами. После чего снова сменили форму и проникли на нижний уровень замка.

Форгин взял паузу, а по рядам первокурсников прокатился частью восторженный, частью возмущённый шёпот.

Всё, о чём почти час рассказывал преподаватель по Политической подготовке, лишний раз подтверждало, что драконы северных племён — совсем чокнутые.

Отморозки, как Форгин назвал!

— Затем северяне поднялись выше, в хранилище боеприпасов, — продолжил преподаватель бесстрастно, — и там вдруг выяснилось, что запас горючей смеси, из-за которой они не решались на прямой штурм, не так уж велик. Разведка сработала плохо, либо это была намеренная дезинформация!

— А как северяне поступают с предателями? — внезапно встрял наш староста. — Я слышал, что они…

Толстяк подарил Нейтону такой взгляд, что тот осёкся и замолчал.

Новая пауза, и Форгин повторил:

— Плохая разведка или намеренная дезинформация. Это, во-первых. Во-вторых, безусловно, имела место некая предвзятость. Если вы ещё не забыли, конфликт разразился из-за женщины. Вожак слишком боялся, что, в случае атаки, горючая смесь сдетонирует, начнётся пожар и его зазноба, которую он и пытался забрать из этого замка, тоже пострадает. Какой из этого вывод?

С задних рядов тут же предположили:

— Бабы — зло?

Форгин закатил глаза, а потом вдруг задумался и ответил:

— В какой-то степени. Но сейчас речь о другом! О фокусе внимания и о том, что северяне, в отличие от нас, более отмороженные и менее сообразительные.

Мы с девочками переглянулись. Сегодняшняя лекция Форгина была посвящена одному историческому событию, но чем дальше, тем сильнее напоминала этакую топорную агитацию. Причём наши сокурсники смотрели на препода большими восторженными глазами, а мы… Нет, понятно, что толстяк говорит всё правильно, но как можно не уважать дракона, который устроил осаду замка из-за любви?

Валетта хмурилась, сознавая полученную информацию, Миоль брезгливо морщила нос, Флавия пока не знала кривиться ей или поджимать губы. Зато Дорина тихонечко вздыхала, явно признавая всю эту историю крайне романтичной.

А мы с Пенелопой сидели и старательно таращились в стену, пытаясь не выдать свои намерения. План вызрел и был готов к исполнению, причём Пенелопа по каким-то причинам стремилась к переезду даже больше, чем доведённая до точки кипения я.

Время было назначено, мы всё продумали, и оставалось только дышать — глубоко и ровно!

Правда дышалось сложнее с каждой минутой, а часы словно издевались. Даже интереснейшие лекции превратились в какую-то липкую тягомотину — по крайней мере для нас.

Наконец, после всех мучений послышался долгожданный удар колокола, и мы с Пенелопой подпрыгнули — обе, одновременно!

— Ой, девочки, я, к сожалению, пропускаю сегодня обед. Меня магистр Острис просил подойти, говорит, что какая-то проблема с документами, и я не уверена, что успею пообедать. Утащите для меня бутерброд, ладно?

— Острис? — переспросила Флавия удивлённо. — Ты не говорила.

— А после занятий к нему нельзя? — удивилась Валетта.

— После занятий у меня встреча с курирующей группой.

Флавия удивилась ещё больше:

— А разве вы не послезавтра встречаетесь?

— Парни сказали, есть что-то очень важное, и нужно перенести! — чуть порозовев сообщила Пенелопа.

Флавия надулась и взглянула с укором. Словно Пенелопа её личная рабыня, обязанная отчитываться о каждом шаге, а тут такой сюрприз.

— Какое совпадение, — выдохнула я. — Я тоже могу не успеть.

Мне досталось пять удивлённых взглядов — да, Пенелопа тоже в общем недоумении участвовала.

— А меня лорд Эрвин вызвал, — я изобразила кислую мину. — Надеюсь не для того, чтобы выдать очередной-внеочередной наряд?