Бессердечный граф - Клейпас Лиза - Страница 9

– Думаю, да: она говорит о них с нежностью. – Хелен помолчала. – В этой семье были очень строгие порядки, много правил, и за их исполнением неукоснительно следили. Возможно, слишком большое внимание уделялось сдержанности. Единственным исключением были лошади. Они все были одержимы лошадьми. Вечером накануне свадьбы Кэтлин, за обедом, они с энтузиазмом обсуждали родословные и выездку лошадей, а о запахе конюшен отзывались с таким восторгом, словно речь шла об изысканных духах. Этот разговор продолжался почти целый час. Мне кажется, Тео это немного раздражало. Поскольку не разделял их страсть к лошадям, он чувствовал себя исключенным из разговора.

Девон воздержался от замечания, что его кузена вообще ничего, кроме собственной персоны, не интересовало. Он посмотрел за окно. Грозовая туча висела над пастбищем на вершине холма, вода лилась в меловые ручьи и затопляла низины. Мысль, что где-то там буря застигла Кэтлин в одиночестве, больше не доставляла ему удовольствия, и более того: стала невыносимой.

Бормоча под нос ругательства, Девон оттолкнулся от стола.

– Прошу меня простить…

– Так я могу отправить за Кэтлин лакея? – с надеждой спросила Хелен.

– Нет, я сам за ней поеду.

Хелен вздохнула с облегчением.

– Спасибо, милорд, вы очень добры!

– Это не доброта. – Девон направился к двери и бросил по дороге. – Я делаю это только ради возможности увидеть ее по щиколотку в грязи.

Кэтлин быстро шла по грунтовой дороге, которая, извиваясь, бежала между переросшей живой изгородью и дубравой. Вековые деревья шумели от приближающейся грозы, птицы и звери спешили спрятаться, от ветра кружились листья. Когда от оглушительного раската грома, казалось, содрогнулась земля, Кэтлин поплотнее закуталась в шаль. Можно было бы вернуться на ферму Лафтонов, семья фермера, конечно, приютила бы ее, но она успела пройти уже половину пути до поместья.

Небо, казалось, разверзлось, дождь хлестал по земле и заливал дорогу, мгновенно покрывшуюся лужами, а потом и вовсе превратившуюся в грязную реку. Кэтлин нашла прореху в живой изгороди, сошла с дороги и двинулась через старое пастбище, расположенное на пологом склоне холма. За нижними полями земля, смешанная с глиной, образовала густую липкую массу, по которой идти было бы невозможно.

Ей бы пораньше сообразить, что погода меняется и разумнее было бы отложить визит к миссис Лафтон до завтра, но стычка с Девоном вывела ее из равновесия и лишила возможности рассуждать здраво. Теперь, после общения с миссис Лафтон, ее ярость поутихла, так что она могла яснее понимать ситуацию.

Сидя у постели, Кэтлин расспрашивала о здоровье женщины, о ее новорожденной дочери, и постепенно разговор перешел к ферме. В ответ на ее вопросы миссис Лафтон призналась, что Рейвенелы очень давно не вносили никаких усовершенствований на своих землях, никто даже не помнит, когда это было в последний раз. Мало того, условия аренды не поощряли фермеров самим что-то менять. Миссис Лафтон слышала, что в других поместьях некоторые арендаторы уже применяли передовые технологии фермерства, но на земле, принадлежащей приорату Эверсби, все оставалось так же, как было сто лет назад. Слова миссис Лафтон подтвердили то, о чем раньше говорил Девон.

Почему Тео ничего не сказал ей о финансовых трудностях поместья? Он говорил, что дом в таком запущенном состоянии, потому что никто не осмеливался менять интерьер, который выбирала его покойная мать. Тео обещал, что Кэтлин сможет заказать шелковый дамаст и французские обои на стены, новые бархатные шторы, обновить покраску, восстановить лепнину, купить новые ковры и мебель, а также отремонтировать конюшни и установить современное оборудование для лошадей.

Тео рассказывал ей сказку, и она звучала так заманчиво, что Кэтлин предпочла поверить, но все это было неправдой. Муж ведь понимал: в конце концов она узнает, что они не могут себе позволить ничего из того, что он обещал, – на что же рассчитывал? Ответ она никогда не узнает. Тео больше нет, и их брак закончился, не успев толком начаться. Сейчас ей оставалось только забыть о прошлом и направить свою жизнь в новое русло, но сначала придется признать неприятную правду, что она была несправедлива к Девону. Да, он высокомерен и груб, в этом нет сомнения, но решать судьбу приората Эверсби имеет полное право: поместье теперь принадлежит ему. Она повела себя бестактно, как сварливая тетка, и за это собиралась извиниться, даже зная, что он швырнет эти извинения обратно ей в лицо.

Кэтлин мрачно брела по траве, от воды дерн набух, как губка. Вода просачивалась сквозь швы ее туфель и пропитывала чулки. Черная вуаль, которую она отбросила назад, очень быстро намокла и стала тяжелой, усилив запах анилиновой краски, которой красили траурную одежду, и сделав его особенно едким. Вместо того чтобы лететь прочь из дома, нужно было сменить шляпку с вуалью на капор. Похоже, она не лучше близняшек: хороший же пример она им подает своим поведением.

В темном небе сверкнула молния, и Кэтлин, вздрогнув, подхватила юбки и быстрее побежала через поле. Дождь со свистом хлестал по земле, пригибая стебли короставника и васильков, так что их голубые цветы застревали в траве. К тому времени, когда она дойдет до края поля, глинистая почва превратится в жидкую грязь, а каблуки уже и так глубоко проваливались в размякшую землю.

Сверкнула очередная молния, а удар грома был таким мощным, что Кэтлин зажмурилась и закрыла руками уши, только сейчас она заметила, что где-то по пути потеряла шаль. Заслоняя рукой глаза от дождя, она оглянулась. Шаль лежала мокрой кучкой в нескольких ярдах от нее, и пришлось идти обратно, чтобы ее поднять.

Вдруг впереди показалось что-то большое и темное, оно приближалось так быстро, что не увернуться. Кэтлин вскрикнула, инстинктивно повернулась и закрыла голову руками. Из-за грома и шума в собственных ушах и дрожа, она замерла в ожидании неизбежной катастрофы. Когда же ничего не случилось, ее не сбило с ног, она выпрямилась и вытерла лицо рукавом. Темная масса, маячившая рядом с ней, оказалась мужчиной, в котором Кэтлин с изумлением узнала Девона, верхом на крепком черном коне. Она не могла произнести ни слова, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Девон не был одет для поездки верхом, даже перчаток, не захватил, но еще больше ее озадачило, что он надел фетровую шляпу с низкой тульей, какие носят конюхи, как будто позаимствовал у кого-то, уезжая в спешке.

– Леди Хелен попросила меня вас найти и привезти, – донеслось до нее сквозь шум непогоды. – Если хотите, можете вернуться со мной, или мы будем стоять тут, среди грома и молний, пока оба не вспыхнем. Лично я предпочел бы второй вариант – все лучше, чем корпеть над бухгалтерскими книгами.

Кэтлин воззрилась на него в растерянности и изумлении. Теоретически было вполне возможно сесть на одного коня вместе с Девоном и вернуться в поместье вдвоем: его конь спокойный и мощный, вполне подходил для этой задачи, – но когда Кэтлин попыталась представить, что их тела соприкасаются, его руки обхватывают ее… Нет! Она не вынесет такой близости ни с одним мужчиной. При одной мысли об этом она покрылась мурашками.

– Я не могу ехать верхом с вами, – попыталась как можно решительнее сказать Кэтлин, но голос дрожал и прозвучало это жалобно.

По лицу ее стекали струйки дождя, попадали даже в рот. Девон хотел уже было что-то съязвить, но когда взгляд его скользнул по ее жалкой фигуре в намокшей одежде, его лицо смягчилось.

– Тогда вы садитесь на коня, а я вернусь пешком.

Это предложение так ошеломило Кэтлин, что некоторое время она только смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова, потом все же ей удалось произнести:

– Нет. Но… спасибо. Пожалуйста, возвращайтесь.

– Тогда мы оба пойдем пешком, – легко согласился Девон. – Или оба поедем верхом. Но я вас здесь одну не оставлю.

– Я прекрасно…

Она не договорила, вздрогнув от оглушительного раската грома.