Избранная. Будь нашей женой (СИ) - Новикова Татьяна О. - Страница 16

— Повезло мне со свекровью, — ухмыльнулась я.

— Это точно. Леди Алианна бесконечно приятная женщина, — сглотнули девчонки.

До отъезда будущей свекрови я трусливо пряталась в яблоневых садах, подвязывая ветки, сгибающиеся под тяжестью наливающихся соком плодов. Якобы не представляю жизни без физической работы, а не опасаюсь наткнуться на свекровь.

День клонился к закату, и я сидела в тени дерева, поедая неспелое, кислое яблоко, твердое как камень. Не самый аппетитный ужин, но добровольно в дом я не вернусь. От греха подальше.

Ужин пришел ко мне сам в лице Макса и корзинки пирожков с капустой.

— Думаю, ты проголодалась, — взмахом руки он расстелил покрывало, передал мне флягу с травянистым отваром. — Не обижайся на нашу маму. Она пообещала быть терпимее. Правда, сегодня у нее поднялось давление, и она уехала до лучших времен. Но это определенно прогресс.

— Вы смогли ее убедить?! — не поверила своим ушам.

— Когда оба твоих сына настроены решительно, сложно упираться. Мама понимает, что может потерять нас обоих.

Оба сына…

Удивительно, но эти слова согрели меня, сделали мир чуточку светлее. Оба лорда отстояли наше замужество, не важно, из каких побуждений и что между нами всеми происходит. Даже Александр, который совсем недавно даже имени моего знать не желал, теперь защищал….

Макс передал мне горячий пирожок, и я с аппетитом вгрызлась в воздушное тесто. Верона умела готовить из самых обычных продуктов настоящие шедевры. Пальчики откусишь и проглотишь, насколько это вкусно.

Некоторое время мы ели молча, лишь передавая друг другу флягу.

— Я скучал, — вдруг признался Макс. — Мне не хватает тебя. Две ночи провел как в горячке, мечтая вновь прикоснуться к тебе. Это ненормально, скажи?..

Я так и застыла с флягой у рта, когда Макс придвинулся ближе и, приподняв мои волосы, губами коснулся шеи, совсем легонько, практически невесомо. Поцелуями осыпал мои щеки, не спеша приближаться к губам, но скользя в опасной близости от них.

Всё становилось слишком сложно. Мою успокоительную мысль — он всего лишь изображает между нами чувства — размолотило на песчинки, потому что так изображать попросту невозможно.

— Постой, — отшатнулась, едва сдерживаясь, чтобы не поддаться на гипнотизирующие касания. — Я должна признаться. Тем вечером, когда Александр ушел, мы не просто разговаривали. Мы целовались. Проблема в том, что я… не знаю, что чувствую. Вы оба нравитесь мне. Мне не выбрать между вами...

Я зажмурилась, испугавшись возможной реакции. Упрека или злости, или раздражения.

Буду проклята за свои сомнения, за неумение определиться. За то, что добровольно ввязалась в отношения — пусть и непреднамеренно, — в которых запуталась, увязла по самые уши. На бумаге всё казалось банальностью: двое мужчин и одна женщина, что может быть проще. Но когда в условия контракта ввязалось влечение,  определиться стало практически невозможно.

Мы запутались, сами привели себя в западню.

Надо оставить одного из них — или уйти от обоих, — но почему тогда меня рвет на куски? Почему так сложно определиться? Почему так сильно хочется, чтобы наш контракт перестал быть фальсификацией?

Что за чушь я несу…

— Мне придется соперничать с собственным братом за право стать твоим мужчиной? — Макс рассмеялся. — Как любопытно складываются события.

Помолвка была назначена на первый понедельник второго летнего месяца. По-нашему июля, по их, басурманскому — тейвеля.

Но тут нарисовалась первая проблема.

— Виктор урезал выплаты, — заявил Алекс за обедом. — У нас вообще нет денег. Их не просто мало, они кончатся в любую минуту. В том письме, которое этот ублюдок написал, сказано, что это вынужденная мера. Якобы в стране тяжелая ситуация, поэтому довольствие ограничено. Пищу будут доставлять его люди с расчетом на трех господ и четырех слуг.

— Он издевается над нами! — Макс саданул по столу кулаком.

— Просто не хочет, чтобы мы могли организовать ужин, — невесело ухмыльнулась я. — Боится. Это хорошо. Значит, мы сумели убедить его в искренности намерений. Что будем делать? А если попросить вашу маму о помощи?

— Её расходы строго контролируются, ей запрещено передавать нам деньги либо вещи, — покачал головой Макс. — Конечно, она может подарить, к примеру, тебе предсвадебный ужин. Как чужому человеку, а не нашей невесте. Но, думаю, от императора такая хитрость не укроется. 

— Хорошо. Какие ещё идеи? 

Молчание, воцарившееся за столом, мне не понравилось. От слова «совсем». Оно было какое-то тяжелое, отчаянное. Денег взять неоткуда, но нельзя же сдаваться вот так просто?!

Рано опускать руки.

— Слушайте, а как у вас с необычными вещичками? Их покупают?

— О чем конкретно ты говоришь? — уточнил Александр.

— Например, у меня есть телефон, это такая штука из моего мира, по которой можно разговаривать на расстоянии. Понятно, что в вашем мире он бесполезен, но в качестве диковинного артефакта может сгодиться. Как вы думаете, его можно продать? Сейчас покажу, ждите тут!

Я добежала до спальни и достала мобильный, который все эти дни лежал выключенным. Хорошо, что у него качественная батарея. Ещё девяносто процентов зарядки. Расскажу, что на него можно фотографировать, только вот фотографии будут недолговечными (как и сам телефон), а потому нельзя всегда держать его включенным. Ну а что. В мире, где фотоснимков не существует, возможность заполучить памятный кадр, многого стоит. Включил – посмотрел – выключил.

— Вот, — продемонстрировала мобильный лордам.

Впервые за долгое время мужчины выглядели озадаченными. Макс с видом великого испытателя потрогал телефон, повертел, подколупнул защитное стекло.

— Тебе не жалко расставаться с ним?

— Он для меня ничего не стоит, — пожала плечами. — Если мы сможем что-то за него выручить, я буду рада. Смотрите, что ещё есть.

Я вывалила на стол содержимое сумочки, которую тоже прихватила с собой. Пробник духов, дезодорант, нераспечатанная пара колготок, разряженный фитнес-браслет, которым я забывала пользоваться. Упаковка мятной жевательной резинки и куча монет.

— Можно попробовать. — Макс задумчиво почесал подбородок, рассматривая «добро». — Мы с Александром не можем распоряжаться имуществом, но ты-то чужачка, имеешь полное право и покупать, и продавать всё, что тебе вздумается. Я напишу старым знакомым-коллекционерам, думаю, кого-нибудь заинтересует.

Ха. Получается, не зря складировала в безразмерной сумке хлам.

К вечеру следующего дня Макс сообщил, что мы выручили за моё барахло приличную сумму. Настолько приличную, что её с лихвой хватит, чтобы организовать помолвку. Не придется даже мариновать селедку с кабачками. За одни только духи заплатили целое состояние.

Вся та ерунда, о которой я даже не задумывалась, оказалась бесценной.

— Мы вернем тебе всё, что ты потратила на нас, до медянки, — скрипнул зубами Александр, когда Макс озвучил полученную сумму.

— Да ну, мелочи. Для меня эти вещи не имеют никакого значения.

Я даже не соврала. Пусть в телефоне лежали снимки друзей и знакомых, но я не страшилась потерять их. Ведь счастье не в фотографиях. Будут и другие, когда я вернусь домой.

Странно, но в последние дни мысль о возвращении не согревала, а настораживала, словно внутри меня кто-то протестовал и не стремился в Россию. Ну а что делать? Оставаться тут?

Всё и так слишком запутанно.

Короче говоря, потеря телефона меня не расстроила, а уж про жвачку или колготки даже говорить не стоит.

Всё это мелочи.

Макс пошел писать письмо, чтобы договориться о дополнительной прислуге и музыкантах, а я догнала Александра и, поравнявшись с ним, произнесла:

— Научи меня сражаться

— Зачем? — опешил он и даже чуть замедлился. — Тебе кто-то угрожает?

— Нет, но я должна уметь дать отпор в случае чего. Тебе сложно или ты не хочешь тратить своё время?