Мама для Совенка (СИ) - Боброва Екатерина Александровна - Страница 48

— Я беру полную ответственность на себя, — Аль встал перед братом. Юле были видны расправленные плечи, бесстрашно вздернутая голова, упрямо сжатые кулаки. Кажется, кто-то решился на прямое противостояние с братом.

— Возьмешь, — согласился Четвертый, и Юля тут же возмутилась:

— У вас и несовершеннолетних на рудники отправляют?

— Причем здесь рудники? — непонимающе переспросил Фильярг.

— Не знаю, при чем у вас постоянно эти рудники, — начала злиться Юля, как всегда бывало, когда речь заходила о Совенке, — но в этом деле вины Альгара нет. Более того, он хотел спасти вымирающее животное.

— Альгар, к себе, — приказал Фильярг. Мальчик бросил вопросительный взгляд на Юлю, и та кивнула головой. Недовольный отсылом Совенок медленно, нога за ногу, стал подниматься по лестнице.

— Быстрее! — поторопил Четвертый, дождался, пока наверху хлопнет дверь, и только тогда продолжил.

— Юля, — шагнул к ней, навис, давя своим немаленьким ростом, и ей пришлось приложить усилие, чтобы остаться на месте, — не хотите рассказать, почему зайдя к вам перед ужином.

Ужин! — мысленно охнула.

— Я нашел только запрещенного к содержанию нутилуса? Не желаете поделиться, как вам удалось разжиться этой редкостью? Господин Фаргас уже год ищет подобный экземпляр в пару к самочке.

— Эм… нет, — мотнула головой девушка, не желая сдавать ни себя, ни пиратов.

— Жаль, — неодобрительно вздохнул Четвертый, но настаивать на ответе не стал, как и грозить пытками на допросе.

— Тогда с вашего позволения я отнесу несостоявшееся тюремное заключение господину Фаргасу.

То есть Фаргусу можно, а ей нельзя? — возмутилась про себя Юля, уловив главное — заключение и рудники отменяются.

— И не смотрите на меня так, словно я у вас последний ужин отбираю, — поморщился его высочество, — я верю, вы не станете использовать нутилуса для наживы, но не стоит вводить в искушение других.

Ах да, слуги, — запоздало подумала девушка.

— Вы правы, не стоит, — признала правоту принца.

— Я договорюсь с господином Фаргусом, чтобы вы смогли навещать нутилуса, раз вам так дорога эта зверюшка. И на будущее — в академию брать живность запрещено. Не подводите себя и меня, Юля.

— Постойте, — окликнула его высочество, когда тот уже был на пороге. Облизала пересохшие губы, чувствуя непривычное волнение, и попросила: — Мне нужна ваша помощь.

Действительно нужна. С таким суровым законодательством не хочется попадаться на воровстве яблок из чужих садов или что там у них растет в садах.

Четвертый окинул ее странным взглядом, зацепился за губы, потом с усилием отвел глаза.

— И с чем же? — спросил ровным голосом, и Юле вдруг захотелось скомкать эту ровность, разбить официоз, встряхнуть, вызвать любые эмоции — хотя бы гнев, но выбить безразличие из глаз Фильярга.

— Вы обещали заниматься, — пошла в атаку, — и где занятия? Сами говорили, мне нужно учиться контролировать вашу магию и блокироваться от эмоций Совенка.

— С вами занимаются, Юля. Даже если вам кажется, что это не так. Ваша магия по каким-то причинам уснула, причем столь крепко, что добудиться ее не получается, а провоцировать всплеск сильным стрессом, — Фильярг прошелся по Юле хищным взглядом, — не хочется. Впрочем, я не теряю надежду перебороть ваше упрямство.

Но провокации все же были, — поняла Юля. И вчера вечером ее именно что провоцировали. Ешкин кот! Надеялась — соблазняли, ан нет — магию будили. Интересно, а просто секс поможет? Представила, как в самый пикантный момент, вспыхивает огнем. Зажглась, так зажглась… причем вместе с кроватью.

— Не теряйте, — разрешила, искренне веря, что собственное упрямство не подведет и выйдет победителем из этой схватки. А магия… Прожила она без нее двадцать шесть лет, проживет и дальше. Она не торопится стать магом. Да и магия все равно проявится, когда в Совенке проснется его дар. И будут они по очереди плеваться пламенем. Красота… Только огнетушитель подносить успевай.

— Но меня сейчас не столько волнует внутренний огонь, сколько связь с Альгаром. Я знаю, что возможна блокировка, и хотела бы ею овладеть.

— Блокировка? — нахмурился Фильярг, снова оглядел, но уже изучающе. — На столь ранних этапах блокировка не рекомендуется, но в вашем случае, — он посмотрел на спящего нутилуса, — она будет полезна. Хорошо, я согласен, приходите после ужина в удобной одежде.

Мысли тут же потекли в иную сторону. Подумалось, что одежда может быть не только удобной, но и привлекательной. Юля тряхнула головой, прогоняя дурость. Она придет учиться и точка, а все остальное, как говорится, от лукавого.

Когда Четвертый вошел в зал Предвкушения, где собирались на легкий аперитив перед ужином, Третий был уже там. Стоял у окна, наслаждаясь закатом. Как всегда один, как обычно с бокалом рубинового. Фильярг взял себе белого, подошел, салютнул. Третий в ответ едва заметно кивнул. На его лице застыло выражение глубокой задумчивости, и Четвертый забеспокоился, не нащупал ли брат ниточку очередного заговора или заметил тень провокации?

— Ты знаешь, что наша ассара вступила в сговор с такийцами? Более того, передала им некий предмет и обменялась информацией? Не был бы уверен, что она здесь всего лишь два дня, заподозрил бы… — и Третий махнул рукой, осушил наполовину бокал, проговорил с досадой: — Эту девчонку можно подозревать бесконечно. Как бесконечно ошибаться в своих подозрениях. Уникальное создание. Впервые встречаю столь честный взгляд, бесхитростное лицо и такие странные поступки… Еще и Альгар ее покрывает, — и он огорченно поджал губы.

— Именно, что ошибаться, брат, — скрыл улыбку Четвертый, ощущая удовлетворение от того, что обошел Харта на его же поле. То, что у такийцев что-то произошло, Фильярг понял сразу. Юля, несмотря на усилия, полностью скрыть тревогу не смогла. И ему с трудом удалось сдержаться и не наброситься на девушку, чтобы вытрясти правду. С сожалением отпустил бледную, с искусанными губами домой…

Потому и в комнаты к Шестому зашел пораньше, ведомый тревогой. А дальше, увидев нутилуса, понять правду было не сложно. Только о том, что нутилус был осушен, не знал. Жаль, господин Фаргус будет огорчен, ему теперь ждать месяцев пять до следующей «боевой» готовности самца.

Фильярг подумал, не намекнуть ли брату, что у этой истории точно будет продолжение. И решил — не стоит. Он еще не успокоился после того, как узнал с кем Юля отправилась сегодня в город. Зато теперь знает, зачем.

Мысль, что Третьего позвали ради встречи с пиратами — была вкуснее любимого Иллойского, которого специально для него доставляли с материка. И можно было лишь восхищаться смелостью ассары, прокрутившей такое под носом у Харта. Понимала ли она до конца последствия? Вряд ли.

Поразительная способность влипать в неприятности и заслуживающая уважение — выкручиваться из них. Но насколько проще было бы договориться с мужчиной. На крайний случай выпорол бы обоих для вразумления. А с этой что делать? Не отправлять в самом деле в тюрьму?! А пороть… Мысли вдруг свернули с призвания ассары к порядку на более приятные вещи. Если не пороть, а слегла отшлепать?

— Не удивлен, то есть в курсе, — реплика Харта выдернула из сладкой фантазии, — не поделишься?

Фильярг мстительно мотнул головой.

— Так будет не интересно, брат.

— Пари? — прищурился Третий.

— Почему бы и нет, — пожал плечами Фильярг, думая о том, что это будет занятно, а заодно встряхнет впавший в зимнюю спячку двор, и предложил: — Кто первым догадается о следующих планах нашей драгоценной ассары, получает право проводить с ней свободное время.

— Ревнуешь? — изогнул бровь Харт, а глаза опасно блеснули.

— Всего лишь рационально использую твое время брат, — покачал головой Фильярг, — нет смысла нам обоим контролировать и учить ассару. Достаточно одного.

И этим единственным сегодня буду я, — закончил мысленно. Потому как именно к нему пришла за помощью Юля, и этот факт смирял его с пропуском сегодняшней прогулки.