Я (не) продаюсь - Сакру Ана - Страница 6

Перехожу в спальню, чтобы покрутиться в зеркале в полный рост, сажусь на кровать, наклоняюсь и надеваю туфли.

– Красивое платье. Тебе идёт,– раздаётся хриплое у входа в спальню.

Я ждала его, но всё равно вздрагиваю. И как Керефов умудрился бесшумно войти? Взгляд находит носки ботинок, перемещается выше, скользит по черным идеально сидящим брюкам, пересчитывает пуговицы на белоснежной рубашке и застывает на смуглых пальцах, ловко застегивающих запонки. Его руки, похоже, мой личный фетиш, потому что я опять не могу отвести от них глаз. Сейчас, когда я разрешила себе быть с ним, я не боюсь, что мужчина заметит мой интерес. Не боюсь показать, что считаю его привлекательным. Хотя бы взглядом.

И Керефов замечает. Когда я встречаюсь с ним наконец глазами, он внимательно вглядывается в меня.

– Шопинг пошел на пользу? – левый уголок его губ кривится в ироничной улыбке.

– Я купила только это платье,– возражаю, не отводя взгляд, – Предпочла посидеть в ресторане на берегу.

Встаю, оправляя шелковый подол, бирюзовой волной заструившийся по ногам. Вижу, как черные глаза Керефова прослеживают путь ткани, облепившей бедра. Медленно подхожу к Тиграну, чувствуя на себе его всё более тяжелый взгляд. Робею в какой-то момент, но заставляю себя сделать ещё один шаг навстречу. И ещё. Пока не оказываюсь на расстоянии вытянутой руки. Меня тут же окутывает его мужская давящая энергетика. Кажется, я даже ощущаю жар чужого тела. Легкие забивает аромат парфюма и естественный резковатый запах кожи.

В глаза смотреть становится почти нереально, слишком потрескивает напряжение, но я всё равно смотрю.

– Нужно было прийти в себя,– произношу севшим голосом.

– Пришла? – он протягивает руку и дотрагивается горячей ладонью до моего лица. Большой палец лениво едва ощутимо проходится по нижней губе.

Сердце в груди срывается в бешеный скач, ударяясь о ребра. Я прошу себя обмякнуть, не отстраняться, расслабиться. И это даётся мне на удивление легко. Колени подкашиваются. Кажется, убери он сейчас руку, и я безвольно потянусь за ней.

– Да,– приоткрываю рот и чувствую мимолетное прикосновение подушечки его пальца к языку.

Позвоночник простреливает электрическим разрядом, внизу живота ощутимо теплеет. Какие-то секунды мне кажется, что мы уже никуда не поедем. Я почти готова к этому.

Но мужская ладонь резко исчезает с моего лица, оставляя лишь горящий отпечаток, и перемещается на талию. Захватывает поясницу. Мягкий уверенный толчок к выходу.

– Пойдём.

– Куда мы едем? – спрашиваю Тиграна Рустамовича, защелкивая ремень безопасности.

Мужчина искоса смотрит на меня, проводя ладонью по густой щетине, почти бороде, и плавно выезжает с парковки отеля. Мой взгляд снова притягивает его рука на руле. Перстень на мизинце, темные волоски ближе к запястью…Вздрагиваю от низкого голоса, слишком интимно звучащего в замкнутом пространстве салона, и перевожу глаза на мужской чеканный профиль.

– На день рождения человека, продавшего мне отель. Его зовут Пауло Гьярда, он местный. Едем к нему домой,– отвечает Керефов медленно.

Я заметила, что у него вообще особый темп речи. Тягучий и вкрадчивый. Такой, что даже когда он не говорит ничего важного, ты всё равно стараешься поймать каждое слово. Поймать и исполнить.

– День рождения? И вы за рулём? – вылетает из меня быстрее, чем я успеваю подумать. Краснею тут же как девчонка. Ну что я несу. Вряд ли праздники у людей круга Керефова проходят так же, как у друзей Виталика по даче. Сложно представить Тиграна Рустамовича, напившегося самогона и орущего из бани "В этот день с иголочки я одет. Мне сегодня 30 лет". Но картинка неожиданно настолько яркая, что я тихо фыркаю от запузырившегося внутри смеха.

– Что смеешься? – интересуется Тигран Рустамович, и глаза его неожиданно загораются искренним любопытством, полностью преображая обычно такое суровое лицо. Я даже засмотрелась на секунду.

Мнусь, смущаясь, но всё же говорю

правду.

– Представила, как вы вусмерть пьяный в бане " Мне сегодня 30 лет" орёте.

И тут Керефов повергает меня в шок, потому что вдруг громко заливисто смеётся. У него даже слёзы выступают в уголках глаз, которые он быстро смахивает.

– Не поверишь, Анна, но именно так в тридцать лет и было,– он поворачивается ко мне, отсмеявшись.

– Не поверю,– улыбаюсь в ответ я.

У Тиграна приятный смех: грудной, заразительный и такой естественный. И мне сразу становится как-то легче сидеть с ним рядом в одном салоне автомобиля. Кажется, не может быть плохим человек, который умеет так искренне смеяться. Но веселье быстро проходит, и в чёрных глазах, направленных на меня, мелькает совсем другое чувство.

– Но сегодня так конечно не будет,– произносит Керефов тихо.

Тяжелый взгляд опускается на мои губы, отчего они невольно размыкаются. Ползёт ниже, скользит по шее, ключицам, задерживается на груди, прикрытой голубым шёлком. Волнение разливается по телу. Намёк слишком очевиден. Он не будет пить, не только потому, что это больше деловой ужин, но и потому, что вечер на этом не закончится. Я незаметно сглатываю, а мужчина резко отворачивается. Напряжение опять возвращается в салон. Я по крайней мере его очень явственно ощущаю. Не могу ехать молча. Тишина слишком звенит, словно немой крик стоит в ушах.

– Как вы меня представите?

Он щурится, мельком взглянув на меня. Очевидно, я опять что-то не то сказала, но он ведь знал, кого с собой брал. Нечего теперь коситься.

– По имени,– короткий смешок, и отворачивается.

– Я плохо говорю по-английски и вообще не знаю испанский,– даже у меня самой такое чувство, что я пытаюсь убедить Керефова, что зря он меня позвал.

– Тебе не обязательно,– роняет мужчина,– И мы ненадолго.

– Ненадолго? – эхом повторяю я.

Снова быстрый прожигающий взгляд и вкрадчивый хрипловатый голос.

– А тебе не терпится? Можем на обочину съехать…

Я шумно выдыхаю и смотрю прямо перед собой на дорогу. Я не могу сказать "да", потому что это дикость какая-то. И "нет" тоже не могу, потому что я не в том положении, чтобы строить из себя неприступную невинность и морочить ему голову отказами. Хоть и очень хочется. Он же не заставит? Господи, хоть бы нет. Ладони потеют, сердце мелко частит. Но мы просто едем дальше. Пошутил похоже…Ему бы в Камеди…

– Вы ведь понимаете, что такие отношения…– произношу через некоторое время, покусывая губы, когда уже точно уверена, что быстрый секс на трассе мне сейчас не грозит,-… непривычны для меня.

– Понимаю,– отзывается Керефов, сворачивая с шоссе, идущего вдоль побережья, в какую-то живописную деревушку на склоне вулкана,– Но это ничего не меняет. Мы приехали, Анна.

Машина останавливается на плато уже прилично забитой парковки около огромного подсвеченного гирляндами особняка. Я с любопытством оглядываю красивую современную виллу и мысленно готовлюсь сделать всё, чтобы задержаться в ней подольше.

***

Мы проходим сквозь первый этаж виллы, который полностью отдан под шикарную гостиную, и выходим на задний двор. Ну как двор…По мне так это вполне себе приличный парк, по непонятным причинам разбитый у кого-то за домом. Я невольно замедляю шаг, осматривая территорию, мерцающую и светлую из-за развешенной по деревьям иллюминации, и тут же оказываюсь в мягком захвате.

– Пойдём, поздравим,– говорит Керефов, склонившись к самому уху.

И, отстраняясь, задевает щетиной мой висок. Обжигающая ладонь на пояснице уже привычно давит в нужном ему направлении. Мне начинает казаться, что он специально так часто ненавязчиво дотрагивается до меня. Словно пугливую лошадь приручает к себе. Вот и сейчас я уже спокойно иду рядом, то и дело касаясь его рубашки голым плечом и не пытаюсь отодвинуться. Наоборот, ощущение тёплой ладони над копчиком даёт странное чувство защищенности от внешнего мира. Именно внешнего. А мы будто в ином. Вдвоём. Внутри.