Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Дмитриев Валентин Григорьевич - Страница 55

— Вон кольцо, тяни его, — Сахиль, не поднимая головы, поползла в сторону двери, где в доски пола было врезано бронзовое кольцо.

Едва он выдернул кольцо и откинул крышку, сразу услышал из подземного хода отдалённые голоса.

— Обложили нас, — шепнул он Сахили, посмотрел на механизм, к которому было приделано кольцо, и согнул бронзовый язычок. После чего с силой хлопнул крышкой, намертво блокируя её.

— Будем прорываться. У нас есть ещё несколько путей отхода. Рано или поздно это должно было произойти.

— Что?

— Потом, если живы останемся. У тебя только то что с собой? — она показала на его заплечный мешок.

— Да.

— Ну значит налегке. Я только на кухню проберусь, прихвачу кой-чего.

Сахиль вернулась очень быстро, прижимая к себе небольшой, плотно заткнутый сосуд.

— К себе засунешь?

Халлек вывернулся из ремней, расстегнул верхний клапан.

— Влезет. Ну, пойдём.

Покачав головой — барышня явно была слегка не в себе — Халлек достал меч и перехватил его рукоятью вперёд, чтобы ни за что не зацепиться, выскакивая из дома. А Сахиль извлекла из-под стола вторую такую же саблю, с узким клинком в полтора локтя с небольшим, изогнутую плавным изломом. Сизая сталь с ещё более тёмными разводами неприятно холодила взгляд.

— Выбираемся на улицу… и иди за мной, — слегка качнула головой Сахиль. Соломенно-пепельные пряди шевельнулись, придавая ей неожиданно озорное выражение.

Во двор уже залезли несколько горожан, самые ретивые после тех двоих, что попались псу. И Халлек увидел, что за бестия ему попалась. Тёмными молниями сверкнули клинки, упруго изгибаясь вслед непредсказуемым движениям хозяйки. Эти сабли не рубили, как меч или даже оружие Сейды, они просто рассекали всё на своём пути. Ещё Сахиль сделала то, на что намеренно не пошёл бы ни один воин, выросший в Нордхейме. Она не убила своих противников, а нанесла им болезненные, не смертельные сразу раны. Голову, появившуюся над забором, снёс Халлек, кровь чёрно-багровым толчком плеснула на песчаниковые блоки и на столпившихся сразу за забором людей. Толпа качнулась назад, сразу припечатав нескольких к дому на другой стороне. Клубы шипящего, плещущего волнами пламени возле перекрёстка освещали улицу.

Халлек ощутил, как его подхватывает эта волна лёгкого безумия, на которой можно пройти почти любой бой, получив в худшем случае пару царапин. Они перемахнули через забор, на крохотный пятачок, освобождённый бунтовщиками. Ощущая рядом дыхание Сахили, нордхеймец вдруг понял, что знает, как и в каком ритме она будет двигаться. Несколько мгновений ожидания глаза в глаза на крохотном пятачке, освобождённом толпой… и улица взорвалась криками боли. Сабли Сахили сверкали в рваном, ломаном темпе, оставляя за собой череду раненых, только тяжёлый меч Халлека бил насмерть. Но в этом была своя жестокая логика. Люди будут неизбежно отвлекаться на тех, кто хватает их за ноги и заливает мостовую кровью, пытаясь встать. Удар, отход, поворот, встреча с яростным тёмным взглядом девушки, наклон, удар… В какой-то момент толпа затихла, и потом сразу отхлынула, потекла куда-то назад, к центру города. Халлек оглянулся. Дом Сахили пылал.

Она резко двинула руками, стряхивая с клинков кровь. Тяжёлые капли слетели с металла, будто их на нём и не было.

— Вот и всё, — вздохнула Сахиль. — Здесь есть конюшня, нам надо добраться до неё, пока народ не завернули назад. Будем за городом, я расскажу.

Халлек кивнул и последовал за неё в переулок.

Они прошли тёмными, затхлыми подворотнями и закоулками не один квартал города, то поднимаясь, то спускаясь по склону холма, и в конце концов обогнули его на треть. Беспорядки сюда то ли не добрались, то ли уже стихли, в густых сумерках трудно было отличить безжизненный дом от спящего, а миазмы тут витали на редкость гадостные. Сахиль показала на длинное строение из рустованного камня, крытое черепицей.

— Это конюшня городской стражи. Сейчас здесь в лучшем случае несколько часовых и ночных смотрителей. Придавим по тихому и уведём по паре лошадей. Сбруя тоже вся здесь.

Халлек последовал за ней к невысокому забору. За ним слышались удаляющиеся шаги. Сахиль скользнула на ту сторону и притихла в тени каменного столба, они стояли через каждые двадцать локтей. Ожидание было недолгим, дойдя до глухого угла двора, охранник повернул назад и с еле слышным хрипом осел на землю. Перебравшись, Халлек увидел, что он пристроен к забору и слегка дышит. Сахиль кивком показала на чердачную дверцу в торце крыши конюшни.

— Подсади меня.

Забравшись ему на плечи — дохнуло терпким, жарким запахом притираний — Сахиль дотянулась саблей до деревянного запора, выломала его и залезла. Никаких звуков оттуда не доносилось, но через некоторое время колыхнулась створка ворот, наружу высунулась лошадиная морда. Большие ноздри втянули воздух и фыркнули. Появилась Сахиль, потянула морду за уздечку, выводя всю лошадь и ещё трёх, привязанных к ней гуськом. Они уже были осёдланы.

— У нас времени не очень много. Скоро конюхи придут в себя. Даже если не запомнили меня, у этих лошадей есть клейма, ну да выбирать не из чего. Держи и двигай за мной.

— А как мы пройдём через ворота?

— А кто тебе сказал, что мы через ворота будем уходить? — усмехнулась она. — Скоро увидишь.

Сахиль вела его самыми запутанными и тёмными переулками. Однажды они сделали остановку, чтобы замотать копыта лошадей войлоком. То и дело с боков слышались отдалённые возгласы толпы, алели отблески пожаров, но девушка обходила все опасные места со знанием дела. Выбравшись к стене под прикрытием большого деревянного навеса, закрывающего склад, они остановились. Поверху топали по камням стражники. Халлек принюхался. Мешки были не с мукой и не с зерном, и даже не с тростниковым сахаром. Здесь лежало что-то другое. Расколупав один, он выскреб на ладонь белёсые кристаллики.

— Соль? — шепнул он.

— Соль, да не та, что ты думаешь. Потихоньку сложи вон там пять мешков, чтобы между ними был вот такой промежуток, — Сахиль развела пальцы и показала на нишу в стене, где проходил дождевой водосток.

Мешки были увесистые, пуда по три каждый. Запихав их в проём, Халлек отряхнул руки и едва сдержался от чиха. Едкая пыль свербила в ноздрях. Сахиль уже извлекла из ранца свой сосуд с притёртой пробкой и, что-то посчитав на пальцах, открыла его и засунула под второй мешок сверху. Посмотрела.

— Давай ещё один, вот сюда, — шепнула она. Над головой по стене протопали сапоги. Изловчившись, Халлек пристроил шестой мешок в указанное место.

— А что это за пакость?

— Здесь не очень плодородные земли. Вот эта соль — удобрение. Её добывают где-то далеко в горах, там ссыльные промыслы. Хватай лошадей, и как только загорится, прячься вон за тот забор.

Она вынула из горлышка промасленный шнур, дождалась, пока уйдёт подальше бродящий по стене стражник, и щёлкнула гномьей зажигалкой, заслоняя огонёк ладонью. Шнур подхватил пламя, с шипением поползшее внутрь. Халлек, уже не таясь, потянул лошадей. Сверху его окрикнули, но Сахиль прыжком опередила нордхеймца, растянулась на мостовой за забором и яростно выдавила:

— Пригни их!

Лошади обиженно заржали, притянутые железной хваткой к булыжникам, но подчинились. Небо раскололось, ударив по ушам страшным грохотом. В дымном пламени взлетели вверх камни, балки, обломки, кто-то завизжал. Поверх забора пролетела волна пыли и каменного крошева.

За мной!

Сахиль вырвала из рук оглушённого Халлека поводья. Стена была не то что разворочена, большой её участок просто разметало по кускам. Спотыкаясь на обломках, они вывели лошадей и устремились прочь от города, пока никто не опомнился. Только когда небо посерело, Сахиль остановилась. И она сама, и её лошадь поводили боками, стараясь отдышаться. Халлек, менее привычный к таким гонкам в седле, кулём сполз на траву, оглядываясь, ибо на скаку было некогда. Посмотрев на него, Сахиль косо улыбнулась. И сама упала рядом, растянувшись и прикрыв глаза.