Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Дмитриев Валентин Григорьевич - Страница 34

Дождь прекратился, но сухое место Халлек отыскал с трудом. Дальний угол развалин обрушился так, что получился шалаш из трёх сошедшихся углами и заклиненных каменных плит. Сверху за годы нанесло земли, проросла плотная дернина и кустики. Там он устроил логово, разобрав вещи и натаскав хвороста. Подсохнет, и можно будет согреть Сейду. Эльфиня так и не пришла в себя, когда он приматывал согнутый прут к руке и торсу, но уже дышала ровно и спокойно. Отдохнув, Халлек взялся за изготовление факела. Ни смолы, ни крепкой палки под руками не было, и он сосредоточенно, обратив мысли внутрь себя, вырезал требуемые знаки на толстом пруте орешника. Уголёк был хорошим сторожем, к Сейде никого не подпустит, ни зверя, ни человека. Задерживаться здесь сверх необходимого не хотелось, и Халлек пошёл вниз, чтобы отыскать некую склянку, которую ни с чем не спутаешь.

Расплывшаяся туша четверорукого чудища лежала там, где и была. По перекосившимся плитам пола растеклись лужи сизой крови и слабо светящейся сукровицы. Там, где они соприкасались со слоем шевелящейся зелени на стенах, поросль оживлённо подёргивалась, впитывая жижу. У спуска на второй подземный уровень Халлек высек огнивом несколько искорок. Коснувшись орешины, они растеклись по ней ясным желтоватым сиянием, вытеснившим окружающую темноту к стенам и углам. Проём, возле которого лежали остатки выбитой когда-то двери, дохнул сыростью и тленом.

Подняв факел повыше, нордхеймец шагнул вперёд и охнул от удивления и отвращения. Здесь располагалось логово, большая пологая груда камней, собранная с ямкой наверху. В ямке бледными полупрозрачными шарами лежали кожистые яйца, числом четырнадцать. Размером они были с голову быка. Некоторые слабо дёргались изнутри. Халлек порубил их. Больше на этом этаже не было ничего, достойного внимания. Полки, столы и всякая утварь лежали такими же завалами, разве что сами по себе выглядели целее. Кое-где они просто покосились или распались от времени. Зато следующий, самый нижний, оказался вдвое больше по площади. Свет факела не достигал даже середины коридора, дальше всё терялось в неверном сумраке и заканчивалось тускло мерцающей стеной. По обе стороны темнели двери или дверные проёмы. Больше искать было негде.

Обшарив все комнаты и кладовки, заполненные вполне уцелевшими полками до самого потолка, Халлек вздохнул. Среди банок, колб, пробирок и склянок не было ничего выдающегося. Обычные, затянутые пылью и паутиной сосуды. Он осмотрел коридор заново, не скрывается ли где потайная дверь? Простукав затыльником кинжала стены, в одном месте он нашёл отзвук пустоты.

Сырой камень и выкрошившийся раствор подались после нескольких ударов найденным обломком плиты. Дальше пошло легче, и вскоре Халлек смог протиснуться в выломанный ход. По нему тянул шелестящий сквозняк, более свежий, чем в остальном подземелье. Но в нём примешивался явственный звериный запах. Факел освещал узкий ход, ведущий куда-то в сторону от лаборатории, и конца ему видно не было вовсе. Через две сотни шагов появилась лестница вбок и вниз. Халлек поднёс свет к стене. Кладка отличалась от той, которую можно было разглядеть выше, она была более старой. Спуск оказался долгим, на третьей сотне ступеней Халлек перестал считать. И всё также сквозило, неся отчётливый запах влажной шерсти и помёта.

Наконец он вышел в обширную подземную полость. Она была естественной, только слегка подправленной руками человека пещерой. Факел высветил каменные натёки, искрящиеся гранями тончайших разноцветных кристаллов, чудные кристаллические веточки, глянцевые слоистые подушки, мерцающие внутри опаловыми переливами. Из трещин в стенах струился воздух, правда, Халлек не мог понять, откуда он затягивается на такую глубину. Но главным здесь было совсем другое.

Обвив огромным мохнатым телом каменный столб посреди пещеры, сопел какой-то зверь, похожий сразу и на кота-переростка, и на бобра. Длинный плоский хвост был кожистым и плоским, а на нижнюю губу, поблёскивая капельками слюны, свисали острые резцы в полторы пяди. А всё остальное, включая полосатое туловище, усы и уши торчком — вылитый кот, только длиной локтей в восемь-девять. На гладко срезанной верхушке столба неярким чистым светом сияла колба-фляга, она стояла в выемке и легко поместилась бы в карман. Оставалось только достать её оттуда. Халлек медленно, стараясь не хрустеть камнями, обошёл зверюгу, выискивая, как бы подобраться. В животе у неё мерно урчало, видимо, переваривался недавний обед. О том, кто именно там сейчас переваривался, оставалось только гадать. Прикинув размеры котика, Халлек сходил к ближайшей стене, изучил одну из трещин и набрал крупных булыжников с острыми сколами.

Первый камень пролетел выше и врезался в дальнюю стену. Второй и третий вскользь зацепили длинную мягкую шерсть на спине, и зверь только всхрапнул, дёрнув усами. Бросать было неудобно, Халлек на всякий случай стоял так, чтобы сразу скрыться в щели. Четвёртый же сочно влип прямо в мягкий мясистый нос. Обиженный рёв сотряс пещеру, зверь взметнулся серо-полосатым вихрем, выискивая обидчика. Факел был предусмотрительно воткнут подальше, возле второй слева трещины, сунувшись туда, котобобр фыркнул и задёргал усами. Чтобы облегчить ему задачу, Халлек засветил ещё одним камнем, зацепив чувствительное ухо.

С оглушающим шипением зверь кинулся к его укрытию и метко взмахнул лапой. Выпущенные когти со свистом располосовали воздух и проехались по куртке с левой стороны, отрезав от неё три лоскута до самого пояса. Со звоном осыпались несколько разодранных звеньев кольчуги, но до тела изогнутые жёлтые клинки не достали. Халлек двинул вперёд мечом, зацепил лапу, но шерсть оказалась неожиданно хорошей защитой, лезвие едва поранило хищника. Зато привело его в неописуемую ярость. Свет орехового факела блеснул на клыках, но просунуть голову в трещину не получалось. Лапа мелькала беспрерывно, не давая поймать момент для колющего удара. Халлек отступил на пару шагов, и в этот момент кто-то крепко вцепился ему в правую ногу, вонзив небольшие, но острые зубки повыше сапога. Потеряв равновесие, Халлек качнулся вперёд, и получил второй удар, превративший перед куртки в сплошную дыру. На этот раз два когтя вошли под броню, дёрнув кожу на рёбрах и оставив два глубоких пореза.

Халлек оттолкнулся от стены, из-под укушенной ноги вывернулся камень, и он с размаху сел на что-то мягкое, коротко и придушенно мявкнувшее. Зверь загораживал трещину, но привыкшие к сумраку глаза вполне смогли рассмотреть котёнка размером со среднюю собаку. Он пытался отползти вглубь трещины, но с перебитым хребтом только беспомощно скрёб по камням передними лапами. Прекратив его мучения, нордхеймец обернулся. Зверь, то ли папаша, то ли мамаша, учуял смерть детёныша и удвоил усилия. Под его когтями стал подаваться камень, разлетаясь мелкой щебёнкой. Отступать было некуда, в пяти шагах за спиной трещина сужалась. Шипение закладывало уши, лапы мелькали, со скрежетом раздирая породу. Оставался один способ поразить котобобра, опасный боевой приём, порой приводивший к смерти обоих противников. С другой стороны, против животных его ещё никто не применял.

Зверь устал, и теперь реже ворочал лапами. Халлек, покрепче сжав рукоять меча, примерился к его движениям, заставил себя отвлечься от боли в прокушенной ноге и ринулся вперёд, подобно тому, как воин кидается под поднимающийся топор или меч, чтобы проникнуть "внутрь" удара. Кот ещё опускал массивную лапу с растопыренной, увенчанной когтями пятернёй, а Халлек уже падал на камни перед его головой, выбрасывая меч вверх. Остриё пронзило нижнюю челюсть между костями, разорвало гортань и с хрустом взломало нёбо. Удар спиной о камни выбил из лёгких дыхание, когти пронзили кольчугу, впившись в бока. На голову плеснуло горячей кровью, вопль резанул по слуху, и зверь, падая, придавил Халлеку левую руку. Сознание уходило, но действуя мечом как рычагом, он сумел высвободиться сам и выдернуть клинок. Пробравшись мимо лохматого тела, нордхеймец выполз в пещеру. Орешина светила тускло. Глядя на неё, Халлек смутно понял, что ему самому очень и очень хреново — такой светильник отражал состояние владельца. Взгляд, расплываясь, переполз на колбу и замер.