По осколкам твоего сердца (СИ) - Джейн Анна - Страница 12

- С плохой.

- Наша соседка, которая хотела забрать Обеда, отказалась. Сказала, что хочет породистого.

Я вздохнула.

- А какая новость еще хуже?

- Мы с сестрой уговорили маму взять Обеда! – радостно выпалила подруга. – Расслабься, Полинка, я пошутила, что новость плохая!

- Серьезно?! – воскликнула я. Отдать Обеда Диларе было лучшим решением. Я всегда смогу видеться с ним.

- Да! Так что мы его забираем.

На эмоциях я обняла подругу. Впервые со дня гибели Димы я чувствовала радость. Ну или ее подобие.

Глава 8. Стала сильнее

Несколько уроков прошло спокойно, хотя взгляды и шепотки не прекращались. На большой перемене Дилара потащила меня в столовую. Взяв еду, мы по привычке пошли к столику, который считали своим – там мы обедали со своими мальчишками раньше. Однако он был Малиновской и ее компанией, среди которой я заметила Есина и даже нескольких парней из параллельного класса, с которыми некогда общался Дима. Заметив нас, они перестали смеяться и замолчали, как-то странно глядя.

Разумеется, мы ушли. Сели за свободный столик, но внутри осталось гадкое чувство. Из чувства мести Малина и Власов настраивали против нас с Диларой людей не только из класса, но и со всей школы.

- Я боюсь, - вдруг призналась подруга, когда мы молча пили чай.

- Чего? – нахмурилась я, снова чувствуя на себя эти дурацкие взгляды.

- Нехорошее предчувствие. Как будто должно произойти что-то плохое.

- Оно уже произошло. Что может быть еще хуже?

Странно, но мне было все равно. Я не боялась. Только злилась.

Наверное, во мне что-то сломалось.

Услышав звонок, мы погнали на следующий урок. Атом не любила, когда кто-то опаздывал.

Интуиция Дилары оправдала себя. Мы пришли на следующий урок, который вела Атом. Пока она объясняла новую тему, повернувшись к доске и записывая на ней что-то, в меня прилетела смятая бумажка. Потом вторая, третья… А потом прилетела жвачка. Попала прямо в волосы. Я поняла это, коснувшись головы и почувствовав запах ментола.

Сначала было изумление. Что? У меня в волосах жвачка? Которая только что была у кого-то во рту? Серьезно?..

Потом растерянность. Хотелось вскочить с места и убежать подальше. Спрятаться от всех.

А затем… Затем пришла ярость. Холодная злая ярость, от которой леденела кровь в венах.

Я медленно встала.

- Кто это сделал? – тихо, но отчетливо спросила я.

Весь класс уставился на меня. Кто-то с удивлением, кто-то со страхом, а кто-то с весельем. Малина и ее компания.

Услышав мой голос, Атом тотчас повернулась и сузила глаза:

- Туманова, сядь!

- Я спросила – кто это сделал? – повторила я, игнорируя учительницу.

- Сядь немедленно! Ты что себе позволяешь?

- Кто. Это. Сделал? – повысила голос я.

Сначала я думала, что это Есин – больно уж он погано улыбался. А потом поняла, что не он, а сидевший рядом парень – Стас Бочкарев. Откинувшись на заднюю спинку стула, он смотрел на меня с вызовом. А потом повернулся к веселой Малине и улыбнулся ей, словно говоря: «Посмотри, это я сделал». Бочкарев хотел ей понравится.

Ярость овладела мной так, что я забыла обо всем на свете. Я встала, подошла к Бочкареву, и, не понимая, что делаю, взяла его сумку. Подскочила к окну и выбросила ее – хорошо, хоть додумалась открыть окно.

Бочкарев даже сказать ничего не успел – так опешил. Весь класс изумленно замолчал. А у Атома из руки выпал мел.

Секунд десять стояла тишина – до тех пор, пока я не вернулась на свое место. А потом заорала Атом:

- Туманова, ты с ума сошла?!

И Бочкарев кинулся на меня, схватил за плечо и поднял с места.

- Ты охренела?! Что с моей сумкой сделала, дура тупорылая?! – закричал он яростно и начал меня трясти.

Он был сильнее и выше. Он был парнем. А я – хрупкой девушкой. Но я не собиралась отступать. Поймала его взгляд и прошипела:

- Отпусти меня, иначе пожалеешь.

Словно наяву я услышала слова Димы: «Самое главное – это взгляд. Победит тот, кто первый опустит глаза».

И я смотрела на Бочкарева так, как на него бы смотрел Барс.

Одноклассник вдруг отступил. Перестал меня трясти. Убрал руки. Облизал губы.

Мой взгляд заставил его отступить.

- Быстро пошла за сумкой! – как-то неуверенно выкрикнул одноклассник и резко замолчал. Потому что я шагнула к нему и коснулась щеки, заставив оторопеть не только Бочкарева, но и всех остальных, включая Атома, которая даже перестала верещать.

- А что сделал ты? – спросила я нежно. Мой пристальный взгляд и эта нежность совсем не вязались друг с другом. – Ты испортил мою прическу. Я испортила тебе сумку. Мы теперь квиты, не находишь? Или мне нужно было выкинуть тебя, а не сумку?

- Туманова, ты ненормальная! – закричала одна из подружек Малины.

- Крыса совсем чокнулась! – подхватили другие.

- А ну быстро все расселись по своим местам! – рявкнула Атом. – Бочкарев, бегом за своей сумкой! Только одеться на забудь. А ты, Туманова, к директору после урока пойдешь.

- Могу и сейчас пойти, - спокойно ответила я.

- Молчать! – стукнула она кулаком по столу. – Остальным немедленно сосредоточится на новой теме!

Бочкарев вернулся вместе с рюкзаком спустя пять минут. Жаль, я попала на траву, а на не в лужу на асфальте. Так что его потери были минимальными – ничего не повредилось, ничего не замаралось.

После урока обозленная Атом потащила меня за собой – но не к директору, который, как оказалось, в этот момент отсутствовал, а в учительскую. Там уже были Ольга Владимировна и еще несколько педагогов, которые отчитали меня, а после попросили выйти из учительской.

Не знаю, что там происходило – кажется, классная пыталась отстоять меня. И, кажется, у нее это получилось. Она вышла из учительской и повела меня к себе в класс, который сейчас пустовал.

- Полина, мы же только утром с тобой разговаривали, - хмуро сказала Ольга Владимировна, когда мы оказались внутри. – Что происходит?

Я пожала плечами.

- Полина, милая, я понимаю, что сейчас у тебя нелегкий период. Поверь, мне тоже тяжело. Но ты не должна вести себя так, понимаешь? Я едва уговорила Алену Томасовну замять конфликт – только потому, что у Бочкарева, слава богу, в рюкзаке ничего не поломалось и не оторвалось. А если бы там телефон лежал? Представляешь, что было бы, если бы ты ему телефон сломала?

Я снова пожала плечами. А что тут скажешь? Что мне плевать?

- В общем, Алене Томасовне я обещала, что переговорю с тобой. Но если ты еще что-нибудь вытворишь, мне придется вызвать твою маму.

- Простите, - сказала я. Неискренне. Мне было плевать. Не на классную, а на то, вызовет ли она маму или нет.

- Ладно, беги на урок. Понимаю, что ты ничего мне рассказывать не собираешься. Но если у тебя проблемы – все-таки дай знать, ладно?

Я молча кивнула и повернулась к двери.

- Стой. Что с волосами? – вдруг спросила Ольга Владимировна. Заметила все же. Кроме нее никто из взрослых не заметил.

- Жвачка, - коротко ответила я.

- Бочкарев кинул? – догадалась классная. – Вот же мерзав… То есть, я хотела сказать, мерзкий поступок, - поправилась она спешно. – Так, давай я аккуратно состригу прядь волос. Незаметно получится. Хорошо?

- Хорошо.

Глава 9. Неожиданная новость

Ольга Владимировна действительно состригла небольшую прядь волос, к которым намертво прилипла жвачка, все так же отвратительно пахнущая ментолом.

- Ты мне кое-что напомнила, - неожиданно сказала она, поправляя мои волосы.

- Что? – без особого интереса спросила я.

- У меня поначалу такие разговоры с Димой были, когда он только перевелся. Он ведь сначала вообще был как волчонок. Дикий. Бросался на всех. Потом уже повзрослел. Одумался.

Сердце защемило, и я поспешила уйти, чтобы не расплакаться перед классной. В школе я никогда не буду плакать. Никогда.

Я вернулась в класс, снова и снова ловя на себе чужие взгляды и отчего-то злясь. Отсидела последний урок, погрузившись в свои мысли и не слыша не единого слова учителя. И на автомате стала собираться, когда прозвенел звонок.