Не скрыть (СИ) - "BornToRuin" - Страница 73

Молодой человек быстро пришёл в себя, избавившись от накатившегося порыва страсти. Он словно проснулся от неприличного сна, в коем позволял себе то, что не стал бы делать наяву. Однако, если чувства и были таковыми, то на деле всё гораздо хуже — он действительно занимался сексом с Кассандрой в той самой хижине, ставшая для них убежищем, в которую он самолично принёс её. Брюнет не помнил, как дошло до такого, не помнил, почему вся спина, затылок адски болят, голова идёт кругом, а в глазах темнеет. Кислорода больше не было.

— К..К-к…Ка-а-ас-с… — еле слышно прохрипел он.

— Ах! — вырвалось из её горла, когда второй рукой он попытался сжать её грудь, дабы обратить на себя хоть какое-то внимание, пока лицо окончательно не посинело.

Сделав ещё одно движение вверх, затем вниз, внутри неё все задребезжало, и по телу прошлась волна, сконцентрировавшаяся внизу живота. Она громко застонала и ослабила пальцы, что мощно сжимали горло, не позволяя молодому человеку сделать жизненно необходимый вдох. И Стефан, воспользовавшись шансом, сразу же открыл рот, жадно глотнув желанный воздух, и кончил почти моментально, когда ощутил её вибрацию на своём мужестве.

Она глубоко задышала, как если бы пробежала долгий кросс, волосы налипли на лицо, а по внутренним сторонам упругих бёдер стекало его горячее семя. Её вид будоражил. Кассандра стиснула зубы, оглядев собственный низ, затем прильнула к парню, завалившись на его руку, кою вытянул он, поняв, что ведьму останавливать больше не нужно, и удобно устроила на предплечье голову.

— Зачем ты сбрил щетину? — неожиданно выдала она, проведя пальчиками по гладкой щеке. — С ней было намного лучше.

Но молодой человек ничего не ответил. Он даже не посмотрел на неё. Его пустой взгляд устремился в потолок, а мысли гурьбою напали на мозг, завлекая парня в новые думы и размышления. Но Касс будто и не ждала окликала; она только посмеялась, посмотрев на потерянное лицо брюнета, а позже прикрыла глаза. Стефан поймал неизмеримое чувство того, что его использовали. Опять. Однако, это ли имело значение? Осознание того, что он предал Бэлу, переспав с её младшей сестрой после данного слова о предовании любовным порывам лишь с ней, больно закололо в груди. Но его ли в этом вина? Черноволосая ведьма схитрила: она приворожила его, заставила отдаться, несмотря ни на что; ей просто так захотелось. А Кассандра всегда получается того, чего желает. Но он соврёт, если скажет, что ему не понравилось. По крайне мере, те моменты, которые он помнил, и в которых она его не душила. Однако, даже в этом было что-то…необъяснимо приятное. Стеф резко потряс головой. «И зачем я вообще о чём-то думаю, если завтра умру? Какая уже к чёрту разница?». И ещё какое-то время поразмышляв обо всём, пуская пару слезинок, брюнет уснул. Уснул рядом с колдуньей, что ранее грезила о том, как жестоко бы убила его, как порезала глотку и повесила его голову на стену, подобно трофею. Уснул после наслаждения, которого она от него захотела.

***

Немного поспав и набравшись сил, парень и девушка покинули одинокую хижину. Попутно, ещё до того как переступил порог старенького дома, Стеф поднял с пола выроненный Кассандрой, в приятном процессе, рубин Бэлы; протёр его от грязи и пыли, что скопились на деревянном покрытии в течении многих лет, и сунул его обратно в карман. «А ведь всё началась с тебя…». Затем незамедлительно побежал за Кассандрой.

Ночь была холоднее, чем день, тем более после сильной метели. Сугробы резко выросли; они начали затягивать их ноги, не давая возможности идти дальше, а северный ветер бил в лицо. Это вынудило ведьму поменять маршрут и, вместо хвойного леса, откуда они пришли, ведьма повела молодого человека через пещеры, в которых ему уже доваливалось бывать, но не с ней, и знать об этом девушке совсем необязательно. Когда они вышли на заснеженный виноградник, Касс предупредила Стефа, что дверь в замок, скорее всего, закрыта и им придётся лезть через окно, однако, каким образом они это сделают — непонятно. Дойдя до входа, колдунья уже была готова пытаться открыть оконную раму, но брюнет, ощутив какое-то необычное желания попытаться толкнуть дверь, надавил на массивные плиты ладонями. И они, удивив сразу обоих, с лёгкостью отворились.

— Что за чёрт? — изумилась Кассандра. — Сёстры уже должны были закрыть её!

— Может, забыли?

Но та отрицательно помотала головой.

— Что-то случилось.

Проникнув в богатые чертоги, Касс побежала по коридору, направляясь в зал Четверых и Стефан без раздумий рванул за ней. Какого было их удивление, когда вверх по лестнице, в самом центре главной комнаты стояла Альсина Димитреску в своём тоненьком черном халате и что-то гневно, бурно жестикулируя, объяснила…Карлу Гейзенбергу, стоявшему напротив неё, вытянув одну ногу, и пускавшему клубни дыма прямо в её разгневанное лицо. Он довольно ухмылялся, а её гримаса просто пылала злостью.

— Что он здесь делает? — округлив глаза, спросила у кого-то Касс.

Грудь оцепеневшего Стефана сразу накрыла смутная тревога. В голове мигом закрутилось всё больше вопросов. «Этого ещё не хватало…» — подумал он. И заметив, как седой владыка деревни указывает на молодого человека пальцем, пугающие, беспокойные мысли завертелись, без какого-либо шанса их усмирить. «За дымом следует пламя».

Чувство смутной тревоги, ощущение опасности словно сжало плечи. Молодой человек застыл в невозможной неподвижности, казалось, что его дыхание прервалось, сердце застучало оглушительно, а кровь с непередаваемым шумом начала перекатываться по жилам. Страх рос и всё больше вытеснял другие ощущения. И Кассандра это почуяла: она непонимающе бросала взгляд сначала на Стефана, затем на мать, потом вновь на Стефа, ожидая хоть каких-то объяснений происходящего. Но брюнет не обращала на неё внимания; он лишь стоял и оцепенело глядел, как Карл Гейзенберг самодовольно ухмыляется, тыча в него пальцем.

Когда Леди Димитреску взглянула в сторону, указанную её гостем, она презрительно скривила губы и незамедлительно поплыла к слуге с дочерью поступью царицы; в золотых глазах горела злость, а на напудренном лице было высечено желание испить крови, раздавить как букашку, втоптать в землю омерзительного мужлана. И Стефан тут же выпрямился во весь рост, неосознанно готовясь к столкновению. Он знал, что она не убьёт его, по крайне мере, сейчас, на глазах у своего гостя, каким бы нежеланным тот ни был. Альсина чтит собственные порядки, она интеллигента, манерна и ни за что не позволит себе проявить излишнюю жестокость к слугам, — а уж тем более к дочерям, — перепачкав одежду второго владыки в крови грязного прислужника. Посему, пусть и недолго, молодому человеку удастся пожить.

— Как это понимать?! — рассерженно выкрикнула Госпожа, спускаясь по ступеням в Зал Четверых, и звонкое эхо повторило её слова в по всему помещению. Леди Димитреску с особой ненавистью оглядывала Стефа с головы до пят, осматривала его одежду и нервически дёргала глазом, когда приходило осознание происшедшего. Затем мимолётно бросала взгляды на среднюю дочь, и женщина так раскраснелась, глаза её засверкали, что показалось будто сейчас из ушей повалит пар.

— О! Вот ты где. — в отличии от Альсины, Карл звучал куда более приветливо. — А мы только о тебе разговаривали.

Лорд Гейзенберг, гостеприимно расставив руки в стороны, неторопливо сходил по лестнице. Его довольная ухмылка, загадочный тон и жёлтые язвительные глаза, скрытые под тёмными, круглой оправой, очками, заставляли всё внутри сжаться. И хоть Стефан не видел его взгляда как такового, он каждой клеточкой тела чувствовал золотую радужку, что прожигала его дотла.

— Кассандра! Что всё это значит?! Немедленно объяснись! — Хозяйка встала напротив средней дочери и обращалась непосредственно лишь к ней. От негодования её дыхание сбилось, заставляя пышную грудь вздыматься и перекатываться под покрывалом прозрачной чёрной ткани гораздо чаще, отчего той приходилось поправлять халат, постоянно пытавшийся распахнуться и открыть миру красоты, спрятанные под ним. Парень изо всех сил старался смотреть исключительно в лицо Госпоже, но банальное любопытство так и подталкивало на то, чтобы взглянуть на розовые большие бусинки, просвечивающееся через сетчатую ткань с контрастными кружевами. Стало неимоверно интересно, каким образом сдерживается Карл Гейзенберг, дабы не смотреть на то, что плохо спрятано. Ведь он действительно спокойно стоял рядом с Леди Димитреску, не поворачивая головы в сторону, где перед ним красовалось нечто неописуемое, словно роскошный бюст Альсины не был для него чем-то необыкновенным.