Не та девушка (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 21

Полицейское расследование, тем временем, зашло в тупик, о чем инспектор Харрис, разумеется, не говорил ни одной живой душе, но все и так догадались по унылым лицам констеблей, которые бродили по Сеннену с видом полной безнадежности.

Улик не было, подозреваемые — имелись, но толку от них было чуть, потому что не удалось найти ни единой возможности прижать хотя бы кого-то из них вескими доказательствами вины. Над инспектором Харрисом уже начали откровенно потешаться, как и над его подчиненными. Расстроенный служитель закона и порядка в итоге то и дело заглядывал к миссис Мидуэл, чтоб хотя бы душу излить.

В самой деревне против всех ожиданий царил мир и покой, люди не были напуганы и вообще наслаждались происходящим как каким-нибудь новым фильмом, который показывают в местном крохотном кинотеатре. Только преподобный Дарем с упорством достойным лучшего применения продолжал свои поиски нечистой силы, обходя день за днем дома паствы и наставляя прихожан на путь истинный. Потуги священника спасать души человеческие жители Сеннена принимали с невероятной снисходительностью.

Подарков от шута я больше не получала, он словно забыл о моем существовании, и уже казалось, будто все случившееся на маскараде только плод разыгравшегося воображения. Тем более, никто из посетивших бал в Брайтхилле не мог с полной уверенностью сказать, что видел хоть кого-то напоминающего моего странного партнера по танцу. На все расспросы я слышала лишь «кажется, видели кого-то похожего», и такой ответ никак не мог удовлетворить хотя бы потому, что сложно забыть приплясывающего мерзко хихикающего типа в колпаке с бубенцами.

В итоге где-то через неделю я осознала, кого именно еще не успела опросить, — миссис Дарем. Она также присутствовала на маскараде, но переговорить с невесткой викария мне не пришло в голову. Более того, я о ней буквально позабыла — сложно помнить о человеке, который настолько редко показывается на глаза.

И вот, во вторник после обеда я отпросилась у миссис Мидуэл и пошла в дом священника, надеясь, что миссис Дарем будет в добром здравии и не откажется встретиться со мной. В кои-то веки мои ожидания полностью оправдались: Сьюзан Дарем была дома в отличие от мужа и его брата и побеседовать со мной не отказалась.

Миссис Дарем встретила меня в гостиной, которая у викария была на редкость неуютной — окна комнаты выходили на запад, к тому же кусты сирени, росшие под ними, не стригли уже несколько лет. В итоге комната как будто всегда тонула в сумерках, которые не добавляли миссис Дарем ни красоты, ни здоровья. Положение не спасало даже ситцевое платье в ярких маках.

— Здравствуйте, мисс Мерсер, как я рада, что вы решили ко мне заглянуть, — тускло проговорила миссис Дарем, и радости или хотя бы простого дружелюбия в ее словах не было ни на пенс. Впрочем, это меня не слишком сильно смутило.

— Простите, что потревожила, миссис Дарем, — нацепила я на лицо самую свою солнечную улыбку. На самом деле, какая разница, что именно ко мне чувствует эта женщина? Сюда я пришла для того, чтобы задать ей один-единственный вопрос, не более того.

— Нет-нет, ничего страшного, — как и требовали того правила приличия ответила миссис Дарем. — Напротив, я очень рада, что вы навестили меня.

Служанка викария приняла нам чай и после того, как мы вкратце обсудили вчерашнюю грозу и скандал между двум лавочницами, я решила, что можно и спросить невестку викария о маскараде.

— Скажите, миссис Дарем, а не видели ли вы на балу человека в костюме шута?

— Шута? — изумилась молодая женщина. — Нет-нет, никого подобного мне там встречать не доводилось.

Я сразу уверилась в том, что она солгала. Ответила миссис Дарем на вопрос слишком быстро, даже не задумавшись, словно готовилась к таком вопросу и заранее решила, что необходимо сказать. Притом, что все прочие свидетели, напротив, всегда утверждали, будто кого-то похоже на шута краем глаза все-таки замечали. А еще во взгляде миссис Дарем проступила на долю секунды то ли тревога, то ли что-то очень на нее похожее.

— Спасибо, что уделили мое время, и извините за беспокойство, — улыбнулась я, собираясь покинуть дом викария.

В этот момент раздался звук тяжелых шагов, и в гостиную влетел один из братьев Дарем — Джордж.

— Добрый день, мисс Мерсер, как я рад, что вы заглянули к нам! — воскликнул он, и почему-то тут же начал меня вежливо, но непреклонно выпроваживать меня.

Происходящее казалось мне все более и более странным с каждой минутой.

— Скажите, капитан, — спросила я у Джорджа Дарема, уже переступая порог дома его брата, — а у вашей жены есть знакомые в Сеннене или Брайтхилле?

Мужчина замер и посмотрел на меня с недоумением и тревогой.

— Нет, Сьюзан определенно никого не знает в этих краях, — после короткой заминки ответили мне. — Да и новых знакомств она тут не заводила.

— Вот как, — задумчиво пробормотала я и, попрощавшись, покинула жилище викария с самыми дурными предчувствиями.

Меня поставило в тупик даже не поведение миссис Дарем. То, как держался ее муж, вызвало гораздо больше вопросов. Куда вдруг испарилась кошачья вальяжность капитана, которая была его второй кожей? Он как будто разволновался…

Миссис Мидуэл сообщила, что ужинаем мы не дома, а у миссис Браун.

Я тут же недоуменно напомнила, что сама миссис Мидуэл советовала мне избегать встреч с мистером Кином, а если я отправлюсь в гости со своей нанимательницей, мы непременно увидимся.

— Но совсем игнорировать бедного мальчик было бы совершенно невежливо, — парировала пожилая дама. — Он ничем не заслужил подобного демонстративного пренебрежения. А если я вдруг появлюсь у миссис Браун одна, всем станется ясно, что вы просто избегаете мистера Кина.

С этим я спорить не стала и без слова протеста отправилась переодеваться. В принципе, предстоящая встреча с Джулианом Кином радовала. Этот молодой человек мне определенно нравился, причем в первую очередь своей бесхитростностью и глупостью, которые выделяли его в наш век моды на цинизм и сарказм. Редко удавалось встретить того, кто настолько открыто выражал свои чувства и не видел в этом ничего неуместного.

Для ужина я выбрала скромное голубое платье, которое как нельзя лучше подчеркивало мой возраст и зависимое положение. Стоило лишний раз напомнить, насколько я невыгодная партия. Правда, вряд ли мистер Кин оценит этот безмолвный знак, он не из тех, кто замечает намеки.

Когда мы прибыли с миссис Мидуэл в дом миссис Браун, Джулиан Кин пытал в гостиной пианино. Под пальцами актера несчастный инструмент выдавал череду стонов, пусть музыкальных, но все-таки стонов. Мистер Кин изредка вздыхал и продолжал музицировать с решимостью и упорством. Однако, увидев нас с моей хозяйкой, молниеносно подорвался на ноги и для надежности тут же закрыл крышку фортепиано. Хотя сомневаюсь, что кому-то пришло бы в голову просить сыграть юношу еще раз.

— Я так рад вас видеть, миссис Мидуэл, мисс Мерсер, — просиял светлой улыбкой актер, и мне даже как-то неловко стало вспоминать о том, с какой легкостью я отказалась от его общества, только потому что его происхождение было неподходящим.

— Очень рад видеть вас!

Голос мистера Кина однозначно доставлял ушам больше удовольствия, чем его игра на музыкальных инструментах.

— Мы тоже чрезвычайно рады нашей новой встрече, — за двоих ответила миссис Мидуэл, по-матерински потрепав юношу по щеке. Кажется, такой фамильярный знак внимания доставил Джулиану большое удовольствие. — А что же миссис Браун? Почему она нас не встречает?

Актер пожал плечами.

— Кажется, миссис Браун прихорашивается. Сегодня к нам приглашен капитан Дарем, его всегда и все пытаются потрясти, — пояснил он легкомысленно.

Я сразу удивилась, что вместе с одним братом не пригласили и второго, к тому же отдали предпочтение не порядочному Генри, а развратному Джорджу.