Тайна новой обители (СИ) - Иевлев Геннадий Васильевич - Страница 5

Никакой невидимый дух больше не беспокоил экипаж транспорта, что тоже укрепило уверенность Ан-Менсоро в правильности своего решения о колонизации этой планеты.

Планета имела четыре материка, которые почти равномерно были разбросаны по её поверхности и большое количество разновеликих островов, на одном из которых даже дымился вулкан. Суша и океаны делили поверхность планеты, практически, пополам. Достаточно мощная атмосфера планеты, в которой содержалось почти тридцать процентов кислорода, даже вызвала у Ан-Менсоро некоторую досаду от того, что окислительные процессы в атмосфере Крии идут достаточно интенсивно. Насколько удалось экипажу транспорта «Странник» измерить с орбиты водные океаны, они были очень глубоки и биосканеры транспорта определяли в них достаточно большие биополя, несомненно принадлежащие животным немалых размеров. Отмечали биосканеры и большие биополя на материках, но принадлежали эти биополя животным или гуманоидам, с орбиты определить было невозможно, потому что растущие на материках деревья их надёжно укрывали своей густой листвой. Все материки были изрезаны большим количеством рек, текущих в разных направлениях, и содержали немалое количество озёр, рядом с которыми были обширные луга и даже с орбиты, по которой ходил «Траст», на этих лугах отчётливо просматривались пасущиеся на них животные.

Большие горные массивы оказались лишь на двух материках и потому экипажи транспортов уделили им большее внимание, надеясь найти в их предгорье большое плато, для посадки кораблей. Но как экипажи ни высматривали, одного большого плато найти не удалось и потому, капитаны кораблей и два начальника экспедиции: Ан-Менсоро на «Траст» и Ли-Шах на «Страннике», посовещавшись через голограммы, решили посадить транспорт «Траст» и крейсер «Регул» на одном плато, а большой транспорт «Странник» на другом, большей площади, находящимся почти в трёхстах километрах от первого.

Никакой разведывательной миссии по обследованию территории планеты экипажам транспортов «Траст» и «Странник» в этот день не планировалось и потому никаких защитных периметров вокруг кораблей сооружать не предусматривалось. Капитану крейсера, начальником колониальной экспедиции Ли-Шахом было приказано посадку пока не совершать, а находясь на орбите, следить за пространством вокруг планеты и вовремя реагировать на могущие возникать опасности.

После посадки «Траст», Ан-Менсоро сразу же поднял телескоп и принялся обозревать планетную систему: в месте посадки уже наступил вечер; Юниона ушла за горизонт; никакой облачности над этой территорией не было, воздух был чист и прозрачен; плато находилось достаточно высоко над уровнем океана и пространство просматривалось превосходно.

Пока Ан-Менсоро обозревал планеты этой планетной системы, надеясь увидеть то, чего он не увидел, когда «Траст» находился в пространстве, наступила ночь и над этой территорией проявился завораживающий своим великолепием звёздный купол. Восхищённый звёздным великолепием, Ан-Менсоро даже предложил всему экипажу транспорта подняться через верхний ангар на корпус транспорта и воочию полюбоваться великолепными звёздами, потому что такого великолепия в «Млечном пути» увидеть было невозможно. Все пятнадцать членов экипажа вняли его предложению и поднялись на корпус. Донеслись возгласы восхищения. Елена Физикова даже схватила Ан-Менсоро за предплечье и прижалась к нему. Астрофизик стоял не шевелясь, отчётливо ощущая трепет её человеческого тела.

Звёздный купол, действительно, был великолепен. Огромные звёзды, казалось, были столь близки, что вытяни руку и непременно коснёшься некоторых их них. Один из звёздных рукавов мощным широким потоком звёздной реки шел через середину небосвода. В некоторых местах звёздная река имела чёрные разновеликие провалы, которые были ничем иным, как мощными газово-пылевыми облаками. Второй звёздный рукав, круто изгибаясь, шёл по краю небосвода. Он был не столь великолепен, как первый, но в нём отчётливо просматривалось звёздное разноцветье, будто какой-то художник макая свою кисть в разные цвета палитры красок, поставил ею великолепные разноцветные точки в этой звёздной реке. Наблюдалось несколько ярких больших звёзд и в пространстве между галактических рукавов и одна из них даже особенно интенсивно подмигивала, будто приветствуя смотрящих на неё новых жителей галактики.

— Я вижу несколько больших красных звёзд в малом рукаве, — раздался рядом с Ан-Менсоро негромкий голос, по которому он узнал капитана Мартова. — Они ведь могут проколлапсировать и представлять угрозу для нашей колонии на этой планете.

— Насколько мне удалось установить, — заговорил Ан-Менсоро, несколько отстраняясь от Елены, — ни одного красного гиганта ближе тысячи световых лет от Крии нет. Это достаточно большое расстояние, чтобы их коллапс опасно угрожал нашей колонии.

— Но ведь Норе сейчас угрожает одна из проколлапсировавших звёзд «Млечного пути», хотя, насколько я знаю, она расположена в полутора тысячах световых лет от Норе, — привёл веский аргумент опасности коллапса капитан транспорта.

— Там несколько другая ситуация: проколлапсировавшая звёзда находится под мощным влиянием на неё чёрной дыры, которая служит как бы усилителем её излучения. Надеюсь, что здесь такого усилителя нет, — попытался успокоить капитана Ан-Менсоро.

— А в ваш телескоп, господин Ан-Менсоро, можно увидеть отсюда Норе? Купол защитил город? — поинтересовался Мартов.

— Можно! — Ан-Менсоро широко улыбнулся. — Только Норе мы увидим такой, какой она была сорок семь миллионов лет назад, как и защитил купол город или нет мы тоже узнаем через сорок семь миллионов лет.

— Странно! Почему? — в голосе капитана послышалось удивление.

— Потому что свет от Норе до Крии идёт сорок семь миллионов лет.

— А разве ваш телескоп не может ускорять свет, как быстрая связь ускоряет волну связи?

— Принципы работы быстрой связи и телескопа совсем разные, — Ан-Менсоро глубоко вздохнул. — Можно сказать: телескоп работает в реальном времени прошлого; тогда, как быстрая связь — в реальном времени настоящего. Возможно телескоп, построенный по технологии гротов и мог бы работать по принципу быстрой связи, но этого мы никогда не узнаем. Хотя… — он негромко хмыкнул, — всё может быть. Пора отдыхать!

— Но по стандартному времени сейчас середина дня, — с явной усмешкой произнёс Мартов.

— Если мы пришли сюда навсегда, то и жить теперь нужно по местному времени. Отдых! Вывести на терминалы кают окружающую транспорт территорию, чтобы экипаж мог ориентироваться в местном времени и привыкать к нему, — Ан-Менсоро полностью отстранил от себя Елену. — С наступлением местного утра я и реаниматор отправимся к «Страннику», чтобы с начальником колонии скоординировать наши дальнейшие действия. Экипаж «Траста» занимается обследованием территории вокруг транспорта.

— Вы забираете у нас реаниматора? — в голосе капитана послышалось недовольство. — А если с кем-то, что-то случится?

— Обследуйте местность не выходя из глайдера. И держитесь повыше от деревьев, неизвестно, что из их крон может вылететь. Никаких местных, ни животных, ни птиц, да и вообще никого, не убивать и даже не тревожить без необходимости. Запрещаю!

— Да, господин Ан-Менсоро! — капитан отвернулся от астрофизика. — Второй вахте в зал управления. Остальным отдых, — громко произнёс он.

Глубоко и протяжно вздыхая, члены экипажа направились в сторону люка, подсвеченного неяркими зелёными огнями. Спать, однозначно, никто не хотел. Астрофизик вернулся в верхний ангар последним и задраив люк, через который экипаж поднимался любоваться звёздами, направился в свою каюту на отдых.

Уставший от проведённого в напряжении дня, Ан-Менсоро уснул сразу же, как только его голова коснулась подушки.

Ан-Менсоро проснулся едва над плато забрезжил рассвет, как он и запланировал это для себя. Что наступило ранее утро он узнал по экрану терминала, который висел у него в каюте и на котором отображалась территория вокруг транспорта. Снаружи было безоблачно, но скорее всего местное солнце ещё не взошло, лишь обозначив своё появление засветкой горизонта. Если можно было верить отображаемой на терминале температуре, то снаружи было около десяти стандартных градусов тепла. Определённо, воздух над плато был свеж и прохладен.