Конечно, это не любовь (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна - Страница 24

Шерлок почувствовал раздражение. В конце концов, какое право она имеет ему указывать? Это его метод, и он называет его так, как хочет. Он открыл глаза, поднялся с газона и недовольно сказал:

— Нам надо поторопиться, если мы хотим поймать убийцу.

На самом деле, до нужного времени было еще два часа.

До района Бромли они доехали достаточно быстро (гораздо больше времени ушло на то, чтобы уговорить Грейнджеров отпустить Гермиону на прогулку в Лондон). Шерлок за несколько выходных неплохо изучил район и без труда сориентировался в лабиринте улиц.

— Подождем здесь, — сказал он, и они с Гермионой затаились в тени куста магнолии почти напротив вывески «Свобода». Клуб разместился в многоэтажном здании, по-видимому, офисном, достаточно новом. Снаружи было тихо, но, если дверь открывалась, можно было услышать гвалт, выкрики «мать твою!» и «в башку!».

— Милое место, — шепнула Шерлоку на ухо Гермиона. Он только дернул плечом. Администратор, Рич, сегодня должен был закончить работу в пять, сейчас еще не было и четырех, но Шерлок не мог не испытывать охотничий азарт. В прошлый раз инспектор Мортимер посмеялся над ним, теперь пришла его очередь. План был крайне прост — всего-то нужно было поймать убийцу на месте преступления. В том, что оно произойдет сегодня, Шерлок не сомневался, как и в том, что Бакеру не уйти от них с Гермионой.

Гермиона аккуратно закрыла за собой дверь, сделала глубокий вдох, потом выдох и наконец сумела разжать стиснутые зубы. С нее. Было. Довольно. Более чем.

Когда в середине июля, всего через две недели после начала каникул, ей написала миссис Уизли и предложила вместе с Роном оказать посильную помощь в борьбе с Тем-кого-нельзя-называть, она не колебалась ни минуты. Все расследования всех преступлений мира не могли сравниться с возможностью помочь одолеть темного волшебника. Она объявила о своем отъезде Шерлоку и родителям, пережила приступ негодования первого и потоки уговоров последних, и вот теперь она вынуждена час за часом, день за днем безо всякой магии отмывать и отчищать огромный старый дом, в котором даже половой коврик пытается откусить ей ногу.

Убираться в доме — вот на что способной ее посчитали взрослые маги. Где они были, когда Квирелл пытался заполучить философский камень? Когда василиск превращал учеников в статуи? Когда на свободе разгуливал убийца? Когда, наконец, Гарри оказался втянут в смертельно-опасное испытание, в котором у него не было шансов выжить? Они качали головами, говорили об осторожности да изредка награждали баллами за смелость. Зато теперь они — взрослые и умные, а они с Роном, Джинни и близнецами — просто дети, которым не стоит забивать свою голову опасными взрослыми проблемами.

Постепенно Гермиона сумела взять себя в руки и села за старый письменный стол — принадлежавший, наверное, прадеду, а то и пра-прадеду Сириуса. Ей бы очень хотелось написать Шерлоку правду, рассказать, что ее держат не то за домового эльфа, не то за несмышленого ребенка, но она не могла этого сделать. И даже не из-за настоятельной просьбы Дамблдора избегать всякой конкретики в письмах, а из гордости. Шерлок там, в маггловском мире, вел настоящее дело, выслеживал убийцу, она же не могла признаться, что в это время отдраивает столовое серебро.

Всего один раз Гермиона поучаствовала в расследовании Шерлока, и была уверена, что никогда этого ощущения не забудет, даже при том, что сама она сделала совсем немного. Это был первый день летних каникул.

Гермиона думала, что многочисленные приключения сделали ее спокойной и отважной, но, прижавшись к спине Шерлока в темной подворотне, отчетливо слышала бешеный стук собственного сердца. Шерлок же (невероятно!) был почти спокоен, только пальцы его чуть подрагивали, но не от волнения, а от предвкушения. И стук его сердца Гермиона тоже слышала — ровный, ритмичный. Он совершенно не боялся того, что вот-вот может появиться человек, который без колебаний задушил уже пятерых и хочет сегодня убить еще одного. Постепенно начало смеркаться, и Шерлок, до сих пор расслабленный, встрепенулся и быстро сжал пальцы Гермионы — подал знак. Из проулка напротив появился мужчина лет сорока в длинном пальто, прошел вперед, остановился перед вывеской «Свобода».

— Не он, — прошептал Шерлок еле слышно.

И действительно, мужчина неодобрительно покачал головой и проследовал мимо.

Улица еще была пуста, но Гермиона услышала тихое:

— А это он.

Понимая, что уже поздно, она все-таки сказала:

— Ты так и не рассказал, какой у нас план.

Шерлок дернул плечом и ответил:

— Просто делай, что я скажу.

Гермиона привыкла быть мозговым центром, решать, что делать, но решила подчиниться. Чувствовалось, что Шерлок действительно знает, что делать.

Из-за поворота вышел молодой человек в свободной футболке с какой-то (со своего места Гермиона не видела точно) надписью, в растянутых джинсах и стоптанных кроссовках. В руках он нес связку проводов и выглядел не как серийный убийца, а как обычный парень, идущий домой с работы. Вряд ли его ждет девушка — он слишком нелепый, — но наверняка у него есть удобная квартира, конечно, заваленная всяким хламом. Парень остановился возле «Свободы», потоптался на месте и пошел дальше по улице.

— Что он делает? — шепнула Гермиона.

— Он ждет, — ответил Шерлок. Он чуть повернулся к ней, и она заметила, что у него подрагивают губы и слегка дергается щека. Он все-таки волновался, хотя и скрывал это.

Предполагаемый убийца исчез из их поля зрения, и им пришлось снова затаиться и ждать. Но вот, дверь клуба открылась, и наружу вышла почти полная копия остальных жертв, администратор. Издалека, когда не было видно черт лица, он выглядел точно как они — на нем была такая же невзрачная одежда, у него были такие же редкие волосы и легкая полнота.

Он пошарился по карманам, достал пачку сигарет, долго пытался закурить. Наконец, на кончике его сигареты вспыхнул огонек, он удовлетворенно затянулся и неспешно пошел туда же, куда недавно направился возможный убийца.

Шерлок снова сжал руку Гермионы, но не отпустил, а медленно направился вслед за администратором, держась возле стены. Было уже достаточно темно, так что можно было не опасаться, что расслабленный администратор их заметит. Так они прошли два квартала, постепенно отходя все дальше от туристических и оживленных районов. Гермиона чувствовала себя натянутой пружиной, она была готова к любому развитию событий, но даже несмотря на это она оказалась не готова к тому, что неожиданно плавно из массива кустов покажется Бакер.

— И здесь ты, Крис, — вяло произнес администратор, — сил моих нет тебя больше видеть. Не пущу я тебя в клуб, и не проси. Ты не гик даже, а псих настоящий, не хочу я с тобой возиться.

Лицо Бакера в темноте было просто белесым пятном, но Гермиона была уверена, что при этих словах оно растянулось в жутковатой улыбке.

— А я больше и не рвусь туда, Рич. У меня другие развлечения, — сказал он мягко, кивнул своим мыслям и пошел мимо, обогнул Рича, тот сделал шаг вперед, и в этот момент связка проводов в руке Бакера распалась, и он одним движением перебросил провод через полную шею Рича. Тот хотел было вскрикнуть, но только захрипел. Гермиона почувствовала, что ее парализует страх, но Шерлок будто бы ждал этого момента. Он тремя большими прыжками преодолел разделявшее их с Бакером расстояние и ударил его ладонью по шее. Удар, казалось, был несильным, но Бакер пошатнулся и начал заваливаться вперед, Рич закашлялся, схватился за шею и тоже зашатался — они упали вместе на асфальт. Шерлок, не прикасаясь к ним, внимательно осмотрел обоих, потом достал из кармана небольшой предмет и поднес его к губам. Раздался оглушительный гудок, потом еще один, и еще. Шерлок убрал свисток в карман, подошел к Гермионе и сказал:

— Не думаю, что им понадобится больше десяти минут.

Полицейские прибыли через двенадцать. Рич и Бакер все еще лежали, оба, как сказал Шерлок, без сознания. Раздался вой сирены, и Шерлок поступил неожиданно — он приобнял Гермиону за плечи, прижал к себе и шепнул ей на ухо: