Сказка странствий (СИ) - "ZZTOP" - Страница 30

— Так тогда отпусти меня, прошу тебя! — прошептала Тихоня, умоляюще глядя воина. — Тебе не обязательно исполнять приказ барона, если ты этого не хочешь!

— Прости, но ничего не получится… — опустив глаза, хмуро ответил сотник. — У барона везде есть свои глаза и уши. Даже среди моих воинов найдутся такие, которые, не моргнув глазом, донесут на меня, если я посмею ослушаться его приказа. У меня дома остались жена и двое маленьких сыновей, и я не могу так рисковать их жизнями. Мне очень жаль. Я немного ослабил оковы, когда приковывал тебя к столбу, это должно немного облегчить боль. Это всё, что я могу для тебя сделать. Прощай. Надеюсь, ты умрешь быстро, и не будешь долго мучиться.

Не смея больше взглянуть в потрясенные глаза девушки, и не оборачиваясь, мужчина быстрыми шагами добрался до драккара. И только когда корабль, распустив паруса, вышел в открытое море сотник всё же решился украдкой бросить взгляд на маленькую одинокую фигурку, прикованную цепями к столбу. Драккар, набирая скорость, продолжал всё дальше и дальше удаляться от острова, постепенно скрывая в дали его каменистые пики, а старому воину всё казалось, что он ещё видит в надвигающейся темноте две смешные косички, колышущиеся на морском ветру. И весь путь до дома он так и простоял на корме, мрачно смотря на бушующие волны, словно пытаясь убедить себя в том, что поступил правильно.

====== Глава-24 ======

Цветан с мрачным ожесточением долбил киркой каменную породу, всё глубже и глубже вгрызаясь в тяжелый монолит подземной скалы. Пещера, в которой работал молодой тролль, была огромной и рабов туда нагнали порядочно. От беспрестанного звона металла о камень в ушах парня гудело. Каменная крошка, откалываясь, больно резала голые руки и ноги, словно жала шершней впиваясь в обнаженную кожу. Цветан, нанеся очередной удар, поморщился от ставшей уже привычной колющей боли и устало выпрямившись, огляделся по сторонам.

По всей пещере стояли десятки изможденных тяжелой работой рабов самых различных рас, начиная от хоббитов и заканчивая невысокими, но очень крепкими гномами, которые даже в таких условиях умудрялись выживать и даже делать полагающуюся каждому рабу норму. И конечно, здесь же находилось и с десяток ненавистных надсмотрщиков, которые ревностно следили за тем, чтобы ни один раб не отлынивал от дела. Заметив, что тот или иной работник замедлял темп или не дай бог уронил кирку, они тотчас наказывали такого несчастного сильным ударом жесткого как проволока бича. Один удар и провинившийся раб, хрипя и выбиваясь из сил принимался с удвоенной энергией долбить опостылевший камень, молясь только об том, чтобы не получить его вновь.

Самым жестоким и беспощадным среди всех надсмотрщиков был Гных. Не отличаясь большим умом и ростом, Гных с лихвою компенсировал эти недостатки незаурядной жестокостью и садизмом, зачастую истязая и причиняя боль просто так, для собственного удовольствия. И хотя он одинаково плохо относился ко всем рабам, почему-то особенно он возненавидел из всей толпы именно Цветана. Этот молодой тролль сразу же с первых дней не понравился Гныху. Виноват в этом был то ли задорный огонек непокорности, постоянно горевший в его голубых глазах, то ли спокойное достоинство, с каким он держался на любой тяжелой работе, то ли гоблин просто невзлюбил этого смелого, и как ему казалось опасного раба.

Как бы то ни было, гоблин никогда не упускал шанса поглумиться над непокорным парнем, всячески издеваясь над ним и специально вызывая на конфликт. Вот и в этот раз Гных заметив Цветана, вразвалочку подошел к нему, сверля того недобро горевшим взглядом. Достав висевший на поясе бич, мерзавец развернул его и внезапно громогласно щелкнул им в воздухе, привлекая к себе внимание пленника.

— А ну, живо повернулся ко мне, раб! — рявкнул Гных, готовясь потешиться на славу. Цветан внутренне напрягшись, тем не менее, повернулся к своему мучителю, спокойно глядя тому в глаза.

— Да, господин! — с достоинством произнес молодой тролль. — Слушаю вас.

— Что-то ты сегодня слишком медленно работаешь, ленивое животное! — с ненавистью процедил тот. — Смена скоро заканчивается, а ты ещё не сделал и половины нормы!

— Вы ошибаетесь, господин! — Цветан как можно спокойнее смотрел в глаза надсмотрщику. — Я уже выполнил свою дневную норму. Если не верите, спросите у господина Азога, я при нем выгрузил на склад три вагонетки руды!

— Молчать, раб! — яростно прорычал Гных. — Мне здесь виднее, выполнил ты свою норму или нет! И как мне кажется — с мерзкой улыбкой добавил он — что тебе до неё ещё очень и очень далеко! Пока доверху не наполнишь ещё три вагонетки, отсюда не уйдешь. И обеда ты сегодня тоже не получишь. Не заслужил! Так что хватай кирку и живо принимайся за работу, пока не получил плетей!

— Я выполнил свою норму, господин! — гневно сверкнув глазами, тихо произнес Цветан. — Я не буду делать то, что вы мне приказали!

— Что? — недобро прищурившись, изумленно протянул надсмотрщик. — Что ты только что мне сказал, раб? Я не ослышался? А ну, повтори!

— Я не буду исполнять ваш приказ, господин! — повысив голос, спокойно ответил молодой тролль. Он без страха смотрел на начинающую багроветь рожу гоблина, мрачно скрестив руки на груди. Услышав такие слова, сказанные прямо в лицо надсмотрщику, многие рабы просто замерли от ужаса. Подобная дерзость здесь не прощалась и все это прекрасно знали.

— Ах, вот значит, как! Не будешь, говоришь? — злобно ощерился Гных, медленным движением начиная разматывать длинный жгут бича. — А вот это мы сейчас и посмотрим! Вздумал перечить мне, жалкий червяк? Это ты зря. А ну, быстро поднял кирку и принялся за работу!

— Нет! — сжав кулаки, гневно ответил Цветан. — Не буду!

— Ах, так! — взревел от ярости надсмотрщик. — Тогда, получай животное! — длинный жгут бича, пронзительно взвизгнув, со страшной силой обрушился на то место где недавно стоял тролль, расколов по пути небольшой камень. В последний момент Цветан поняв, что сейчас произойдет, за секунду до удара быстро отпрыгнул и, упав на бок, резво откатился в сторону. Заметив, что жертва ускользнула, Гных рассвирепел ещё больше.

— Убегать вздумал! Ну, всё, тебе конец мерзкое отродье! Сейчас ты умрешь! — хрипя от бешенства, Гных принялся беспорядочно наносить удары бичом, целясь в голову непокорному рабу. Цветану прыгая из стороны в сторону, пока удавалось избегать смертельной встречи, но парень понимал, что долго он так не протянет, и нужно было что-то срочно делать.

Увернувшись от очередного сокрушительного удара, молодой тролль вдруг почувствовал, что стремительно теряет равновесие и кубарем летит на землю. Нога, предательски зацепившись за торчащий из каменного пола сталагмит, на этот раз подвела его и Цветан, вдруг с внезапным спокойствием понял, что если он сейчас же ничего не предпримет, то умрет. А значит, не сможет спасти свою Розочку и остальных попавших в плен друзей. Это обстоятельство в планы парня как раз не входило и когда огромный верзила, с торжествующим воплем занес руку над поверженной жертвой, решение как ему сейчас поступить пришло само собой.

Кирка Цветана, тяжелая и острая, лежала в нескольких шагах, и дотянуться до неё руками, у молодого тролля не было ни времени, ни возможности. Но парню этого было и не нужно, благо природа наградила его кое-чем получше, чем пара коротких рук. Стремительно отрастив свои густые синие волосы, он что есть силы, выбросил их вперед, превращая в один толстый гибкий жгут. И схватив этим жгутом ручку тяжелого орудия, Цветан, вложив в это всю свою накопившуюся за всё время рабства ненависть, метнул его прямо в ненавистную зеленую рожу Гныха.

Кирка, сделав несколько вращательных движений в воздухе, с глухим чавканьем врезалась острием в покатый лоб гоблина, пробив его и заставив громилу ощутимо пошатнуться. Изумленно вытаращив глаза на торчащую у него из головы деревянную ручку, Гных еще несколько секунд стоял, чуть покачиваясь, а потом медленно рухнул навзничь. Бич, так и не успев нанести своего смертельного удара, выпал из его мертвой руки и застыл рядом со своим хозяином, напоминая теперь собою дохлую змею. Увидев это, все рабы в один голос разом вскрикнули, с выражением полного ужаса смотря на застывшего в шоке Цветана.