Нищий Король (СИ) - "Феликс Неизвестный" - Страница 48

— Нет, это слишком рискованно, — Зайчиха затрясла ушами — девчонка тебя уже знает, как выдающегося дурака, а если к ней подойду я, она может заподозрить подвох. Такую придурковатую рожу, как у тебя, мне никак не сделать, это врождённое, плюс годы пьянства и разврата, так что она мне, точно, не поверит, тем более после нашей последней встречи она меня хорошо запомнила.

— Нет я не согласен, — продолжал упираться Заяц, уже, внутри будки — давай, лучше, бегим ночью, да в разные стороны, как известно за двумя зайцами погонишься…

— Какой же ты, братец, твердолобый, — вздыхала Зайчиха — ну сам — то посуди, ну зачем погибать обоим, когда один может спастись? Один — я…

— Нет, нет и нет! — протестовал Заяц и продолжал выдвигать планы побега, которые Зайчиха, в свою очередь категорически отвергала.

Уже глухая ночь плотно обволокла землю, а зайцы, шёпотом, приперались в кромешной темноте конуры, ни одна из спорящих сторон не хотела идти на уступки. Так они проспорили почти всю ночь, но так и не придя к общему решению, начали задрёмывать, не в силах больше бороться со сном, но, вдруг, начавший окутывать их сон, был отогнан лёгким стуком по крыше будки.

— Что такое! — встрепенулись Зайцы.

— Не орите, — сказал голос снаружи — это я — Король, вылезайте, нужно поговорить.

Зайцы, бурча и морщась, выбрались из конуры. На улице было, ещё, темно, но в воздухе, уже чувствовалась утреняя свежесть.

— Что это твоё превеликое решило снизойти до нас? — язвительно начла Зайчиха.

— Молчать! — оборвал её Король, но сразу понизил голос и, оглядевшись по сторонам, продолжил — Мне нужно бежать остюда, срочно, а добровольно эти ведьмы меня не отпустят, за мной постоянно следят, даже сейчас, я еле выпросился, сказал, что по нужде надо, и обязательно на свежем воздухе, еле отбился, что бы со мной не шла, мол у меня при свидетилях не получается, так что думайте, как меня выручить. За это получите моё королевское — спасибо.

— Не слишком ли щедро ты хочешь нас вознаградить? — заскромничала Зайчиха.

— Моё великодушее безгранично, — ответил Король — кроме того, если худшее, что меня ждёт — это насильственный брак, то вам и того горше будет, вы им живыми не нужны. Да я сам попрошу, что бы из вас рагу приготовили. Поверьте, для меня это сделают. Так что вы заинтересованны бежать отсюда не меньше меня.

— Что же, вдруг, случилось? — спросила Зайчиха — Ты так хорошо здесь проводил время. Катался как сыр в масле. Жиры наедал. И, вдруг, решил бежать?

— Да уж было что, — Король поскрёб бороду — сначала я думал, что наобещаю всего о чём они меня просят, а поступлю, как мне выгодно, я всегда с чернью действовал по этой парадигме, и всегда работало, хоть сто раз, хоть тысячу, им, хлопам, всё как первый раз. Вот и с этими я намеревался ту же штуку провернуть, но сегодня вечером случилось такое, что вынуждает меня отказаться от задуманного и попытаться бежать, при чём — срочно. А дело было так…

И Король поведал о том, что же приключилось с ним, не далее, как прошедшим вечером.

Его Величество, знатно переел на празднике по случаю своей победы над великаном — людоедом, и, теперь, тяжело дыша и громко срыгивая, растянулся на диване, подложив под голову подушку и с пультом в руках.

В ногах у него сидела девушка и массировала ему ступни. Только что Король был с ней помолвлен, но самого Величество это никак не волновало — ишь чего удумали! Бесприданницу хотят ему подсунуть! Ну что ж, время сейчас выдалось нелёгкое, можно и согласиться, для виду. Пускай хлопы порадуются. Король частенько так делал — пообещает бывало, что, вот, сегодня он в последний раз поднимает налоги для низшего сословия (высшее сословие податей, конечно, не платило), хлопы радуются, как дети малые, а на завтра августейший им новый оброк выкатывает, но с обещанием, что это, уж точно, последний.

Король вспомнил благодатную эпоху своего правления и грустно вздохнул, вроде недавно было, а кажется, что целая вечность прошла, как — будто и не был он государем никогда вовсе, а всю жизнь так и скитался по чужим дворам, высматривая где поживиться можно, да вечно опасаясь, что бы плетей не дали или кипятком не обварили, за искреннюю наглость и высочайшее хамство, бывало и милицию вызывали… Что бы отвлечься от накативших грустных мыслей Король клацнул пультом — включил телевизор.

— Вас приветствует Первый правдивый канал! Врём — дорого берём! — поздоровался со зрителями диктор, мужчина средних лет и неприятной наружности — Здесь мы говорим, только, правду! — он облизнулся, поморгал маленькими глазками и продолжил — Но сегодня, наш канал, попытается совершить невозможное — стать ещё более правдивым и честным! Возможно, ты зритель покрутишь пальцем у виска, мол — это невозможно, куда уж боле?!

Король покрутил у виска указательным пальцем.

— Но вы же знаете, — диктор хитро улыбался — что у нас на канале нет никаких пределов, глупых ограничений и, даже, элементарной культуры! Потому сегодня для вас, только на нашем канале, премьера первого выпуска нового ежедневного остросюжетного политического обозрения от выдающегося аналитика, не имеющего аналогов во всём мире! Итак — начинаем! Первый правдивый — ври не краснея!

В студии погас свет, заиграла торжественная музыка и на самой высокой ноте, освещение вновь включилось, но декорации, уже, успели поменять. Из студии исчезла вся мебель, на полу был разложен стог сена, но, главное, что заставило Короля насторожиться — это то, что посреди студии оказался установлен его собственный портрет во весь рост. Король узнал эту картину, работу его собственного придворного живописца, у изображённого на холсте Короля была осиная талия и худощавое лицо с тонкими усиками.

Под несмолкавшую музыку, какие — то люди в спецовках, внесли грубо сколоченный деревянный ящик с, высверленными в нём, дырочками. Ящик был довольно увесестый, так, четверо человек, еле переставляя ноги и шатаясь из стороны в сторону, с трудом донесли его до портрета, и со всеми предосторожностями поставили на пол. В ящике оказалась прорезана маленькая дверца, она была заперта на щеколду. Когда ящик поставили, один из грузчиков быстро открыл эту щеколду, и все четверо, практически галопом, вылетели из студии.

Едва стихли шаги убегавших грузчиков, дверца, с грохотом, распахнулась и из ящика вырвалось нечто безмерно толстое, покрытое редкими волосами, с тремя складками на затылке и пятью на подбородке, с налитыми кровью крошечными глазками, приплюснутым носом и ярко светящейся, абсолютно гладкой, яркого красного цвета с фиолетовым отливом, задницей.

— Педерастическая обезьяна! — у Короля от волнения перехватило дух, он узнал примата, бывшего в своё время гордостью королевского зверинца, Король собственноручно любил кормить человекообразное, а тот, в свою очередь, в знак благодарности выбирал в королевской бороде вшей и беспощадно поедал их.

Педерастическая обезьяна — животное крайне ценное, водится возле больших европейских озёр, таких как Женевское, Маджоре или Комо, а приманить её возможно исключительно на виллу радом с одним из этих озёр, так что обзавестись таким редким приматом — удовольствие очень и очень дорогое, и это не говоря о стоимости содержания зверя, ведь животное любит много кушать и ездить на элитных автомобилях.

Внезапное появление королевского любимца на телеэкране вызвало у Короля необъяснимую тревогу. Он и сам бывало демонстрировал населению диковинного зверя по тв, это, на удивление, здорово поднимало популярность Короля среди черни, но к чему, сейчас, обезьяну снова затранслировали?

Король напрягся, от волнения он, даже, сел, отняв ноги от заботливых холодных рук девушки, которая не поняла, что случилось, но, всё же, от неё не ускоьзнуло, что жених чем — то озабочен.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она.

— Не твоё дело, — отрезал Его Величество и упёрся взглядом в экран.

Обезьяна, уже, перевернула миску, разлив воду по полу студии и принялась давить фрукты, размешивая их с водой, в итоге у неё получилась безобразная каша, которую она набрала в ладонь и запустила в пасть, потом ещё горсть и ещё, в конце концов она набила полные щёки и защёчные мешки, так что, и без того, круглая её рожа стала ещё круглее, даже, сделавшись поперёк себя шире.