Путь Малфоя (СИ) - Дадов Константин Леонидович - Страница 37

«Из-за этого чешуйчатого козла, изображающего из себя петуха, у меня сильно подпортились отношения с не владеющим магией персоналом. Чтобы хоть как-то это компенсировать, пришлось с палочкой наперевес бегать как по замку, так и по деревням, где-то устанавливая и обновляя чары, а где-то помогая с ремонтом. Впрочем… свои плюсы были и от этого».

Экскурсия, которую первокласснику устроил Хранитель Врат (он же — Хранитель Ключей Драконьего Камня), показала юному волшебнику красоту древней твердыни, перестроенной в школу-пансион: тёплые деревянные полы, украшенные красочными гравюрами и барельефами стены, вспыхивающие при приближении разумного существа факела (являющиеся частью системы слежения и обнаружения, благодаря которым стража легко находила припозднившихся подопечных), а также многие другие диковинки рождали в душе ощущение сказки. Впрочем, шарм древней твердыни довольно скоро прошёл, а вот скупость украшений, минимализм в плане мебели и огромные свободные пространства остались.

Весь первый год Егор и его однокурсники, среди коих было трое крестьян и четверо аристократов, занимались физическими нагрузками, чтением, письмом, счётом и изучением законов, а также медитировали, обучаясь ощущать и направлять магию внутри тела. В то же время их поили зельями для улучшения здоровья, памяти, увеличения силы и скорости. К тому моменту как пришло время создавать свои первые волшебные палочки, дети были уже совсем другими людьми, способными запоминать тексты с первого взгляда.

На второй год к уже привычным теоретическим урокам и физкультуре добавились практика в чарах, трансфигурации, зельеварении и ритуалах, ну и для желающих открылся бойцовский клуб, где можно было почесать кулаки, шпаги, мечи, волшебные палочки… если сил хватало на что-либо кроме того, чтобы упасть на кровать и проспать до следующего утра.

Эйгон понимал, что кроме общего образования, военной, магической и юридической подготовки, учителя дают им море пропаганды, в которой выставляют нынешнего короля едва ли не святым. Визерис Таргариен и принёс в Вестерос магию, и покровительствовал учёным, и развил торговлю, и дал крестьянам права с обязанностями перед королевством, за нарушение которых карал всех причастных, невзирая на титулы, и лича из-за Стены одолел… Хотя лишь за одно то, что он приучил жителей Семи Королевств к гигиене, введя моду на чистое тело (что подкрепила и религия Семерых, заявив о том, что в чистом теле чистые помыслы), его стал бы уважать любой скептик, знающий о том, как жили люди Земного средневековья в просвещённой Европе.

На четвёртом году обучения, когда они как раз и провели эксперимент с насильственным приземлением дракона в лужу, Эйгон познал предательство: одна из девочек, которые учились по совершенно другой программе и пересекались с мальчиками только на завтраках, в свободное от учёбы время и на разных увеселительных мероприятиях, самым подлым образом сдала их медведю-физкультурнику. Зверолюд, определённо владеющий магией, пусть и успешно скрывающий это, целый год гонял группу молодых волшебников и в хвост и в гриву, да так успешно, что они порой верили в существование у себя хвостов.

«Но… всему этому подошёл конец».

Умывшись водой, без волшебной палочки созданной в ладонях, на что потребовалась огромная концентрация волевых сил, Егор выпил зелье от отравлений, которое нашлось в шкафчике, после чего сразу же почувствовал себя лучше. Бросив взгляд на ванную, которую требовалось наполнять самому (ещё один стимул освоения бытовых заклинаний), он вышел из уборной в спальню, где щелчком пальцев призвал волшебную палочку, сделанную из собственных кожи и волос. Уже с помощью концентратора он призвал пушистый белый халат, в который закутался чуть ли не до ушей, после чего вышел на балкон.

Свежий морской воздух, яркое утреннее солнце, плывущие по небу белые облака и вид на половину острова, раскинувшегося у подножия стен замка. Здесь было красиво, чего волшебник не мог отрицать, а ещё тут были зверодевушки, к обществу некоторых из коих он успел привыкнуть…

«Целый маленький мир, со своими правилами, законами, проблемами, героями и злодеями», — улыбаясь грустной улыбкой, Тиррел ощущал глухую тоску, будто бы он — герой книги про волшебный шкаф, льва и злую колдунью, которому после всех приключений пора возвращаться к обыденной жизни в родном доме.

— Это несправедливо, — прошептал Эйгон, ощущая горечь от осознания, что он не может нарушить закон и остаться здесь… равно как и забрать отсюда любую из подруг, которым во внешнем мире попросту не выжить (слишком уж они отличаются от простых людей внешне).

«А правда ли я не могу ничего сделать?» — мелькнул в голове вопрос, породивший целую лавину мыслей.

В конце концов, королю ведь нужны верные волшебники, служащие не только из-за клятв, но и потому, что сами этого хотят? Ведь любой приказ можно исполнять разными способами, прилагая разный уровень энтузиазма и усердия. И если предложить Визерису Таргариену свою верность… может быть, он сделает исключение из правил, которые сам и установил?

«Попробовать стоит», — решил молодой волшебник, после чего вернулся в полумрак комнаты.

Подойдя к кровати, он схватился за край одеяла, под которым спал кто-то невысокий, свернувшийся компактным клубком, а затем дёрнул его, сбрасывая на пол. Зверолюдка-львичка, красующаяся золотистым мехом, оказавшись на открытом воздухе… не открывая глаз, стала искать одеяло, обшаривая рукой постель.

— Как ты со своим-то слухом не просыпаешься от воплей Рейгаля? — не понижая голоса, спросил у подруги Егор.

Эльвира, широко зевнув и продемонстрировав острые клыки, неохотно открыла зелёные глаза и посмотрела на молодого мужчину с явной укоризной. Потянувшись всем телом и напоминая в этот момент самую настоящую кошку, она спросила:

— Уже пора вставать?

«Если кошки — это жидкость, то Эльвира — вино: сладкое и спокойное, но если много выпить, бьёт в голову и выносит мозги», — промелькнуло в голове волшебника странное даже для него сравнение.

— Знаешь, а у меня есть идея получше, — скинув халат и небрежным броском отправив волшебную палочку на тумбочку, Эйгон с рычанием прыгнул на кровать…

Будущее виделось ему вполне светлым и перспективным, а настоящее обещало подарить немало удивительных ощущений и эмоций.

«Третьего дня сего месяца был завершён проект по прокладыванию системы городского водоснабжения в Сильвергарде: двести километров труб уложены строго по чертежам, полученным от вашего величества; погрешность составляет не более полуфута, что по вашим же словам — допустимая величина, так как в схему заложен изрядный запас прочности; проводившим работы мастерам отредактированы воспоминания…» — закончив читать доклад, написанный в одном из дневников, связанных протеевыми чарами, быстро пишу ответ о том, что скоро прибуду для проверки и активации ритуала, после чего ставлю точку и, закрыв тетрадь, откидываюсь на спинку кресла.

В моём рабочем кабинете, обставленном одновременно и утилитарно, и роскошно (каждый элемент мебели — шедевр, за который пришлось бы отвалить сумму в золоте, равную цене малого крейсера… не будь они созданы моими руками), царят покой и тишина, нарушаемые лишь тиканьем настенных часов с маятником и дракончиком, заменяющим кукушку. Внешнюю стену заменяет панорамное окно, из которого открывается великолепный вид на порт Королевской Гавани… причём при взгляде снаружи никакого оконного проёма нет вовсе, да и этаж этот виден только обладателям магии, а также агентам моей контрразведки. Всё же и первые, и вторые повязаны клятвами, чтобы избежать различного рода недоразумений.

Мой рабочий стол, которому при помощи постоянной трансфигурации придан вид полумесяца, состоит из пропитанного магией чардрева, которое пришлось привозить с далёкого севера в почти промышленных масштабах, так как материал очень хорошо подходит для создания артефактов и наложения зачарований. В нескольких местах Вестероса сейчас активно растут целые рощи этого полезного растения, скрытые барьерами и иллюзиями, которые сворачивают пространство и мозги случайных путников в узел, не позволяя там находиться никому постороннему.