Стальной сапог (СИ) - Авраменко Александр Михайлович - Страница 2

– Разворачиваемся. Домой. Они – там. У реки.

Рулевой переложил штурвал, отвечающий за технику, заглушил котёл. Нефть надо беречь. Ветер попутный, так что доберутся до провинции быстро, а там – на посадку. Отправят орла с донесением, и неспешно доберутся до родной базы, где доложат уже более обстоятельно и подробно…

Богато и могуче государство Си Ся. Множество людей проживает на его территории, обширны торговые связи. Даже Великое Ханство Северных Людей живёт в мире с киданями, торгует, обменивается знаниями. Народ государства благоденствует и богатеет, полнится казна, растут города и деревни, богатые рудники работают бесперебойно. И купцы, и дворяне, и простолюдины превозносят хвалу своему государю за мир и счастье проживать в благословенной Си Ся…

Так было. И казалось, что будет вечно. Но три года назад из бескрайних степей, разделяющих Северное Ханство, вышли бесчисленные народы под владычеством некоего Темучжина, стали разорять нивы и пастбища, убивать мирных жителей, осадили города… Множество народа погибло в те годы. Но, к счастью для тангутов, неведомые кочевники двинулись на Север, туда, где живут люди, называющие себя луовертранами[1]. И – потерпели страшное поражение. Вождь захватчиков, Темучжин, едва смог спастись от булатных мечей северных людей, но вернувшись в родные места, он не смог оставить своих мечтаний о завоевании мира, и собрав новую армию, двинулся покорять новые земли. Правда, наученный горьким опытом на собственной шкуре, заповедал себе и своим потомкам никогда не ходить походом в Полночные земли. Впрочем, свободных мест, которые можно завоевать и покорить было ещё предостаточно, и орды степных дикарей двинулись на Юг, вторгшись в Си Ся. Первые походы оказались опять же неудачными – степняки не умели штурмовать города и крепости. Но захватив ценой многочисленных потерь первые поселения царства, им хватило ума оставить в живых инженеров и мастеров, умеющих строить осадные машины, и захват каждого последующего места проходил всё легче и легче. Тангуты дрались изо всех сил, с неиссякаемым упорством, но тщетно пытались они противостоять спаянной стальной дисциплиной Орде. Субэдэй, лучший из полководцев Темучжина, к тому времени ставшего именоваться Чингис-Ханом, не знал поражений. Его подпирали Хубилай, Чжэбе и Чжельме. Монголы разоряли страну, уничтожая экономическую составляющую государства – разрушали каналы, вытаптывали поля, угоняли жителей в рабство или использовали их в качестве тарана при штурмах укреплений.

Казалось, само небо помогает монголам в их завоеваниях – Великая жёлтая река Хуанхэ, охраняемая союзными войсками чжурженей внезапно изменила своё русло, ввергнув страну в окончательный хаос, вызвав многочисленные наводнения, которые уничтожили большинство посевных площадей. Вспыхнул голод, а на следующий год огромная Орда вторглась в Си Ся, окончательно добивая страну. Затем настала очередь сюзников тангутов – чжурженей. Неизвестно, знал ли Чингис Хан древнее римское изречение "Разделяй и властвуй", но поступил он именно так: посулами и обещаниями владыка монголов оторвал от чжурженей почти всех союзников.

Государство Цзинь осталось в одиночестве. В первый год вторжения под Юйшанем и Иньчжоу цзиньские полководцы потерпели сокрушительное поражение. На второй год после многодневной осады пала столица – Кайфын. Чтобы не попасть в руки завоевателей, шестьдесят тысяч девушек бросились с высоких стен во рвы, и ещё много лет пустой, вымерший, точнее, вырезанный до последнего живого существа, включая крыс и мышей, город, внушал истинный ужас случайно попавшим в эти места путникам белизной тысяч и тысяч скелетов, находящихся во рвах и городских кварталах. Правда, и монгольские полководцы понесли не мало потерь. Но… Не среди воинов. А среди пленников, которых они гнали на убой под стрелы и каменные ядра чжурженей. Перезимовав, Орда двинулась дальше, к морю. Получив подкрепление из южной Сунь объединённая армия стёрла с лица земли последнюю из крепостей чжурчженей – Цзай-Чжоу. Император покончил с собой, совершив самосожжение. Остальные…

Кто пал в последнем бою, подобно защитникам Арконы Великой, кто покончил с собой. Чингис был в гневе – не такого результата ожидал Великий! Что толку от того, что Китай практически покорён? Выжженные, пустые земли! А кто будет их обрабатывать? Кто станет трудиться на них?! Кто будет кормить воинов, ходящих в походы?! И…

Воистину верно, что предатели всегда получают по заслугам. Южная Цзинь была захвачена практически молниеносно, буквально в два года. Знать – частично казнена, частично пошла служить новым хозяевам. Но экспансия только начиналась – часть Орды двинулась на Запад. Отложенный из-за упорного сопротивления киданей и чжурженей поход в Среднюю Азию начался спустя двенадцать лет от того, что был в нашей реальности. Но он был ещё страшнее – выжженная дотла, заваленная скелетами земля. Уничтоженная система орошения, и, как результат – пустыня, захватившая некогда плодородные земли. Персия. Афганистан. Индия. Грузия. Армения. Все они склонились перед мечом Чингис Хана, признали его законы, приняли новый уклад жизни. Выбора не было. Хотя можно было и умереть. Накопив силы, вооружив и сплотив армию монголы двинулись дальше. Теперь у них было достаточно сил, чтобы покорить остальной мир. Но…

Умирает Чингис Хан. К власти приходят его дети, разделившие между собой огромную Державу, созданную их отцом. И уже Бату-Хан, внук Великого, начинает вновь посматривать на Север – уж больно странные новости приходят от шпионов. Слишком много невероятного и неслыханного. Да и богатства у луров неслыханные…

Может, рискнуть? Или пойти вниз от обезлюдевшего Китая, захватить Корею и Индокитай? А ещё шпионы доносят, что недалеко от покорённого Китая есть государство, раскинувшееся на множестве островов, которое слабо, словно сухая травинка на ветру, и может пасть от малейшего толчка. Так куда же двинуть вечно голодную, жадную до рабов и золота орду? Лучших воинов в известной Вселенной? Или двинуть войска на богатую Русь? Покорить её, потом ударить по Европе, уничтожить этих варваров, поклоняющихся Распятому Рабу, омыть копыта коней в последнем море? Что делать? Куда направить своих воинов? Ясно лишь одно – не будет завоеваний, не будет удачных походов – не удержаться ему на троне, несмотря на то, что он, Бату Хан, внук самого Великого Чингиса. Жадность родилась раньше, чем Смерть. Так говорят в Степи. Куда же двинуть Орду? Куда?!.

…– Ы-ы-ы-ы!

Взвыл в очередной раз шаман, бьющий в бубен колотушкой из бедренной кости человека, закружился на пятке, испуская дикие вопли. Густая слюна, точнее, пена, выступила на его губах, глаза закатились под лоб, он ничего не видел и не слышал. Чадные огни в четырёх треножниках тусклым пламенем освещали происходящее. Бату боялся пошевелиться, чтобы колдовство было удачным. От него зависит решение Хана. Что ему скажет Великий Боорджу, никогда не дававший ложных пророчеств. Юг, Запад, Восток, Север? Каков будет выбор Богов и Бескрайнего Неба? Чьи земли услышат посвист монгольской сабли? Полёт их стрел? Тяжёлую поступь тысяч и тысяч коней, несущих всадников? Под ногами шамана – шкура, снятая со зверя, имеющего руку вместо носа. На ней пленные суньцы изобразили Вселенную. Куда ляжет рука шамана с колотушкой, туда и направит свой бег Орда.

…Бух-бух-бух. Ы-ы-ы-ы. Бух-бух-бух. Ы-ы-ы-ы-ы…

Кружится шаман. Совсем ушёл в Верхний мир. Вот уже стал совсем, как волчок, игрушка суньцев. Многочисленные подвески и кости, подвязанные к его одежде на ремешки, звенят и стучат, не различить за этим вихрем ни лица, ни движений… Подпрыгнул шаман, отлетел в сторону бубен, едва не попав в священный треножник, упала на землю колотушка из человеческой кости. Всё?! Но замер на месте шаман, и крупная дрожь бьёт его тело. Открыл он рот, нечеловеческий рёв исторгся из груди шамана:

– Пленника мне! Приведите пленника!