Ненавижу любить тебя (СИ) - Алексеева Дана - Страница 1

Фисташковое мороженое медленно подтаивало на солнце, и его ванильная струйка уже стремилась выйти за грани стаканчика. Я вовремя поймала момент побега и одним движением языка перехватила светло-зеленый ручеек. Во рту заиграл любимый сладковатый ореховый вкус. Я довольно прикрыла глаза, наслаждаясь приятным послевкусием.

Именно сегодня дружной компанией мы решили вылезти на пляж и повеселиться от души. На протяжение последних несколько лет моя единственная компания — это моя семья и семья Коллиеров, которые сейчас играли в пляжный волейбол, а я временно находилась на скамейке запасных и релаксировала в гамаке.

И пока Коллиеры выигрывают. Тот факт, что на нашу сторону перешла Эйми Коллиер, не особо поменял картину. Ее неловкие движения и переминание ногами по песку вызывали во мне добрую усмешку. Эта миловидная хрупкая блондинка — и моя лучшая, и единственная подруга в частности, делала все, что в ее силах… Но волейбол — это не ее вид спорта. С ее внешними данными, обаянием и умением подать себя Эйми должна сейчас ходить по подиуму модного дома или блистать на глянцевых обложках. Она — та, которой восхищаются и кому завидуют, украдкой подглядывают и тайно мечтают. В ее инстаграме более сотни тысяч подписчиков и, как говорит сама Эйми, это только начало.

Несмотря на всю звездность и красоту, сейчас эта начинающая модель и инстаблогер пытала свои силы на игровом поле, чем заводит всех свидетелей сего действа. Ее модная стрижка из коротких платиновых волос сейчас зафиксирована в виде простого хвостика на голове, что ничуть не искажает ее изящности. А коралловый купальник и выдающиеся формы, которые дают о себе знать при любом ее движении, завораживают мужской глаз и наполняют желанием проходящих мимо самцов.

Я захихикала про себя, когда Эйми не приняла в очередной раз подачу и неуклюже распласталась на песке. Мяч отскочил в мою сторону и приземляется возле гамака.

— Оливия! — махал мне Алекс. — Передай мяч, пожалуйста!

Кивнув в ответ, я поправила солнечные очки и кинула мяч прямо в руки Алексу.

Алекс Коллиер — брат Эйми и мой друг детства. Я помню его еще маленьким мальчишкой, удирающим от меня за детскую проказу и гогочущим от счастья, когда его шалость удалась. Сейчас это горячий двадцатилетний парень, красавчик, каких поискать надо… Он в одних шортах, его идеальный торс переливался в лучах солнца и нечестно играл на струнах нервов слабого пола. Его взлохмаченные волосы отливали золотом и мило курчавились на концах, отчего образ Алекса становился непристойно милым и очаровательным.

— Спасибо, солнышко! — подмигнул мне Алекс.

Он одарил меня белоснежной улыбкой, и я чувствовала, как его взгляд серо-голубых глаз пытливо изучал мой силуэт. Я невольно подправила бретельку на лифе яркого желтого, почти лимонного цвета купальника и неуверенно улыбнулась в ответ.

После нашего первого поцелуя, который случился по инициативе Алекса, я поняла, что не могу воспринимать его кем-то большим, чем просто другом. О чем я ему сразу честно заявила. Но он все равно не сдавался и питал надежду на наше воссоединение.

Алекс — второкурсник медицинского факультета в Стэнфорде и просто окружен и переполнен вниманием длинноногих красавиц, мечтающих о его сердце или хотя бы симпатии. И я буду счастлива, если он встретит свою единственную, с кем захочет провести всю оставшуюся жизнь. Но пока, по его словам, есть только одна кандидатура на это почетное место. Это я.

Я отшучивалась от его намеков и плавно переводила тему, но внутри меня становилось неспокойно, когда видела его горящий взгляд, полный желания. Он слишком зациклен на мне. В этом вся проблема. И мне очень неловко, когда я не могу дать ему взаимности. Как друг — да, но как девушка — нет.

— Чарльз! Любимый! — в восхищении захлопала мама моему отцу, который очень проворно выиграл очко нашей команде. — Так держать!

Мои уголки губы дрогнули вверх. Я восхищалась отношениями своих родителей. Они чувствуют, обращаются и разговаривают так, будто им не по сорок пять, а по двадцать пять лет. Приятное расслабляющее тепло разошлось по телу от мысли, что мои

родители, как и прежде, любят друг друга.

Сейчас все хорошо. В нашу семью пришли оттепель и равновесие. Уже почти год мы наслаждаемся размеренной спокойной жизнью, но…

Но мое сознание не дает мне покоя. Я заметила, как мама с опаской мельком посматривала на меня. И это происходило постоянно. Я винила в этом себя. Это на первый взгляд казалось, что мама беззаботно проводит время с семьей, посвятив все внимание происходящей игре.

Я видела вторую сторону медали. То, что скрыто за вуалью этой непринужденной улыбки. В ее глазах тревога. Страх неизвестности. Что произойдет с ее дочерью в следующую минуту? Или секунду?

Ее дочь страдает от эпилепсии. И ее дочь — я, Оливия Браун.

В моем мозгу поселился вирус. Именно так я это понимаю. И этот вирус время от времени дает о себе знать. Судорожные приступы с отключением сознания могут застать меня в самый неподходящий момент.

И несмотря на то, что уже как год я живу без приступов, мамина тревога не утихает… Как и моя. Слишком живы еще воспоминания тех страшных дней.

Все началось давно. Но я помню все, как вчера…

2012 год. Мне 7 лет.

Утро. Я до сих пор валялась в кровати и не желала вставать, хотя солнце уже заполнило своим светом всю комнату. Из-за этого я щурила глаза и, в конце концов, повернулась к стене.

Я ждала маму. Ее ласки и нежности с утра, которые для меня лучше всего на свете! Как приятно понежничать с утра, быть зацелованным с ног до головы родными губами… А потом прижаться и вдохнуть любимый мамин запах — неуловимые приятные цветущие нотки, разбавленные по утрам запахом кипяченого молока и свежеиспеченных булочек.

Затаив дыхание, я тщательно прислушивалась к движениям и голосам на первом этаже. И вот, наконец-то, знакомые шаги по лестнице. Особое поскрипывание ступенек, неторопливые, осторожные движения — я знала точно — ко мне шла мама!

Изо всех сил сдерживая ликование и радостную улыбку, я перевернулась на спину и закрываю глаза. Чувствовала, как веки предательски подрагивали, а губы так и норовили выйти из-под контроля. Но я держалась… И ждала.

Легкий скрип двери. Аккуратное движение на носочках появилось в комнате. И непонятное шуршание то ли фольги, то ли целлофана. Уловив движение около головы, где располагалась моя прикроватная тумбочка. Затем вновь звук шагов, которые направились к двери и окончательно затихли за ней.

Я осторожно приоткрыла глаза. В комнате — никого, а дверь прикрыта. Я смело вскочила с кровати и обнаружила на тумбочке подарочную коробку с бантом.

Взвизгнув от радости, я начала нетерпеливо распаковывать подарок.

Что же там?

В голове перебирала возможные варианты и не могла остановиться на самом лучшем. Открыла крышку и на секунду замерла от накрывшего восторга и умиления.

Неужели это те самые?

Золотистые, блестящие и ослепляющие своей красотой… С очаровательным бантиком, украшенным сверкающими камешками и бусинами… И маленький каблучок имелся! Это те туфельки принцессы, о которых я мечтала!

Я на босу ногу надела туфельки и от радости приплясывала, любуясь, как же они хорошо смотрелись на ноге. Ну и пусть, что чуток великоваты. В жизнь теперь их не сниму!

— Мама! Папа! — выбежала я из комнаты, застучав каблуками по лестнице.

Родители встретили меня наигранно удивленными взглядами.

— Не ушибись, птенчик… — придержала мою прыткость мама. — Что случилось?

— Посмотрите, какие же они чудесные! Как из сказки! — начала я демонстрировать туфельки, вертя поочередно ножками из стороны в сторону.

Родители смешливо переглянулись.

— И вправду они волшебные! — воодушевленно поддержала меня мама.

— Теперь ты самая настоящая принцесса! Разрешите вашу ручку? — склонился папа и поцеловал мою нежную детскую кожу.