Целитель чудовищ - 8 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 52

Поля, которые некому было возделывать, гибли и пропадали.

Словно этого мало, чума хаоса прошлась косой смерти по животным и опять же растениям.

Найти незатронутую хаосом землю, которую еще можно было пахать, оказалось очень непросто. За такие участки шла самая настоящая война.

Еда стала главной ценностью, обойдя все остальное с большим запасом.

Все перечисленное привело к логичным последствиям — в этом мире вспыхнул голод, который не знал равных. Он затронул всех и каждого, от воителя и аристократа до крестьянина. Но если у воителя была его прана, то у тех же крестьян не было ничего.

Это было жестоко, но выжившим очень повезло, что большая часть населения была уничтожена или порабощена хаосом, ведь иначе им бы самим пришлось их убить из-за нехватки продовольствия.

И хоть союз самураев, оммёдо и двух великих кланов воителей сумел с горем пополам контролировать остатки восточной части континента, однако на западе, севере и юге все было очень и очень плохо.

Далеко не все города пали к тому моменту. И когда угроза хаоса снизилась, они с ужасом поняли, что остались в полностью разоренных, наполненных жуткими тварями землях, совершенно одни.

Очень и очень скоро те, кто выжил, принялись драться за оставшиеся крохи ресурсов. Когда же кончились и они, то они перешли на то, в чем еще не было дефицита: на своих соотечественников.

Да-да, земли за пределами востока кишмя кишели самыми разными вариациями каннибалов и их производными.

Человеческое мясо оказалось единственным хоть как-то не затронутым хаосом продуктом, поэтому драка за него шла с особой ожесточенностью.

Не стоит забывать и то, что не все хаоситы были уничтожены, пускай они и лишились всей верхушки и почти всего среднего командования. Они добавляли веселья в землях, которые за глаза получили название: «Пустоши хаоса».

Это было страшное место, где не было надежды и даже капли человечности.

Как итог, и так страдающему от нехватки еды и сходящей с ума погоды востоку приходилось еще и защищать свои границы от рейдов обезумевших от голода каннибалов и чудовищ.

В таких условиях жизнь была тяжела и невыносима, однако даже так люди все равно находили поводы для радости и продолжать просто жить.

Так, Канси Ловкий и Кэтсуми смогли пережить вся тяготы войны, хоть и потеряли почти все их торговое состояние. Но их это не беспокоило. Они нашли уединенное место и продолжили жить своей счастливой жизнью вдали от всех. Навыков и сил Кэтсуи было достаточно для них двоих. Любые стаи чудовищ или племена каннибалов находили лютую смерть в прочнейших нитях паутины.

Глава Мизуно, Кейташи, тоже выжил и, как и было обещано, женился на сестре Джишина. Она была очень серьезной и непреклонной женщиной и могла контролировать излишние порывы своего мужа. Их будущий ребенок по плану должен был официально объединить кланы Земли и Воды в новый, единый клан.

Сами главы кланов пока что правили раздельно, но делали все возможное чтобы убрать любые будущие противоречия. Сделать это было несложно так как выжило не очень много воителей, а оставшимся было не до новых войн и мести. Спустя полтора года с момента войны Рейко оказалась беременной.

Невероятной новостью прогремел слух о том, что прошлый глава Сумада оказывается жив. Память так и не вернулась к нему, что не мешало ему очень активно интересоваться окружающим миром, задавая окружающим очень странные и непонятные вопросы.

Когда Джишин узнал о подробностях его чудесного исцеления, он очень заинтересовался личностью одного скромного целителя. Но как бы его не искал Теневой камень, они смогли найти его лишь тогда, когда глава клана заметно успокоился.

Злые языки поговаривали, что Горо Сумада очень уж сильно изменился и занялся изобретательством. Так, судя по слухам, именно благодаря ему появился куда более продвинутый способ создания бумаги для свитков.

Воздушные Авасаки и огненные Хизору окончательно стали историей. Возможно, кто-то из них и выжил, но они слишком боялись заявлять о себе, опасаясь мести.

Техника обнаружения хаоса распространилась повсеместно, став чем-то вроде первого экзамена для тех, кто хочет стать воителем. Тем временем шли исследования по созданию техники для уничтожения хаоса, что, впрочем, не мешало исследователям недовольно коситься в сторону одного героя войны, который отказался делиться своей собственной техникой. Правда, они могли лишь коситься, учитывая имеющуюся «крышу».

Тем временем клан мертвителей так и не получил того, что им было обещано. После войны их осталось не так много. Корга погиб в одном из особо жарких боев и больше не мог контролировать своевольные семьи. Парочка из таких семей решила по-тихому вновь пойти по старому пути, похищая перспективных воителей для пополнения своих поредевших мертвых легионов.

Никто не стал разбираться, кто виноват, а кто нет, атаковав и вырезав сразу всех. Это было бесчестно, но этому миру было не привыкать. Он видел и куда более неприятные вещи.

Слушая об этом, Стас в который раз поблагодарил свою проницательность. Ранее он не решился раскрывать свою козырную карту в виде законсервированных мертвых ванпайи. Как оказалось, это было правильным решением.

Императорская черепаха все же пришла в себя и, как и обещал Ссашас, сохранила память. Теперь она вместе с Девятихвостой усиленно обучали свою новую сестру. Примечательно, что за последние полтора года она выросла еще сильнее и это был явно не предел. На месте гибели Великого Змея силами Сумада был возведён величественный памятник, на котором иероглифами было выведено произошедшее здесь событие. Нашлось там место и для одного скромного землянина.

Каэда долго плакала, когда услышала о последних минутах своего сенсея. С другой стороны, жизнь идет своим чередом. Яд гнили оказался сильнее и Хируи все же лишился своих великолепных крыльев. Но она его не бросила и смогла поддержать в трудную минуту, отговорив от самоубийства.

Впрочем, Хируи все равно не смог выносить общество своих собратьев, которые относились к нему, как к калеке, поэтому отправился вслед за Каэдой в новый, строящийся город для ёкай. Там он жил в образе человека, редко перекидываясь в форму дракона.

Ёкаи решили налаживать куда более тесные контакты с людьми. И хоть теперь живущие бок о бок ёкаи и оммёдо с сомнением относились друг к другу, но особого раздражения не было. Все так или иначе хотели немного мира.

В то же время драконы вернулись обратно в горы. Скверна хаоса не сильно их коснулась, поэтому они вполне могли бы найти для себя пропитание. Кроме того, люди не скоро смогут вновь подступиться к горам, что драконам и было нужно. Ямато как и прежде отошел от управления, скинув эту рутину на старейшин. Как говорится, все остались довольны.

Аой Мизуно выжил в последней битве и пользовался большим уважением своих соотечественников. Он, как и прежде, делал все возможное, чтобы поддержать власть своего племянника.

Забавно, но он продолжал находить время для активных споров с одним небезызвестным целителем. Иногда к этим баталиям присоединялись главы Сумада и Мизуно. В такие моменты воображаемые копья летали особо активно.

Останков Кенты Ринако так и не нашли. Никто не знает, погиб ли он в бою, или просто тихо ушел в пустоши хаоса, продолжая нести месть за свою дочь, Мари Ринако. О его местонахождении какое-то время интересовалась ничем не примечательная женщина по имени Шайори, но вскоре исчезла и она.

После поражения хаоса наступил звездный час Кизаши. Влияние непостоянства оказало удивительно сильное влияние на флору и фауну этого мира. Поэтому именно Кизаши работал над поиском и выведением безопасных продуктов. С учетом свирепствующего голода его работу трудно было переоценить. Его зелья и эликсиры с каждым годом становились лишь лучше, преодолевая новые и новые рекорды.

Он продолжил поддерживать плотную связь с Широ Змеем, делясь друг с другом интересными достижениями и фактами.

Глава госпиталя, Мичиро Сумада, женился на Юрико Сумада и породил целую уйму здоровых детей, за что впоследствии получил неофициальное прозвище «Бешеный кролик». Так как главе больницы было позорно носить такое прозвище, то он очень раздражался, когда слышал даже намек о нем. Что, впрочем, не мешало людям об этом тихо смеяться.