Право на жизнь (СИ) - Ледова Анна - Страница 19

Удивила. За неполные двое суток придать сырой магии форму оружия, пусть кривенького, нечеткого, — но даже этому новички неделями учатся. Да и фехтованию ее в Обители обучать было некому — а вот поди ж ты, умудрилась его собственную защиту пробить. Что за темные сущности пришли ей на помощь Ронард вообще поначалу не понял — на первую его белая часть магии среагировала стремительно, разорвав призрачную девичью фигурку в клочья. Вторую Ардина оторвала от него сама, явно перепугавшись не на шутку за внезапного защитника. Вроде зверек, да только таких яростных черных тощих бестий Ронард никогда не видел.

С первым фантомом прояснилось на следующий день: Никас обмолвился, что накануне к нему, уже как к ректору, заходил растерянный мэтр Омбрис. Его новая ученица умудрилась призвать тени чуть ли не со всего округа Ровель, да не просто собрать их вокруг себя, а вылепить полную свою копию. И не то чтобы студентка заставила ее беспрекословно подчиняться, но та сама встала на ее защиту. Мне нечему ее учить, ужасался опытный преподаватель. Имени студентки можно было и не спрашивать. И Ксавия снова взялся за пересмотр расписания.

У Ронарда сердце сжималось при виде дрожащих тонких рук, сжимавших тяжелый клинок длиной чуть не с нее саму. Когда она в очередной раз валилась с ног от изнеможения ему хотелось припасть рядом, снять боль, размять ее затекшие кисти, шептать ласковые и ободряющие слова…

Но нельзя. Ни сочувствия, ни капли похвалы. Пусть лучше видит в нем хладнокровного бездушного наставника, разуверится окончательно в мимолетном чувстве. Если оно еще живо в ней. В ее глазах, прежде влюбленных и доверчивых, все чаще читались вопросы, недоверие, обида. Это к лучшему. Она будет сильным, очень сильным темным магом. Возможно, самым могущественным за последние сорок лет. А Тьма Изначальная не терпит чувств.

Выходя поздно ночью со второго индивидуального занятия с Ардиной, Ронард уловил движение в темном коридоре. Набросив иллюзию невидимости, он послал вперед иллюзию-двойника, сам же остался на месте. Кто-то скользнул внутрь тренировочной арены, Ронард напрягся и пошел обратно, приготовившись к бою. Напрасно — спустя минуту обессиленную тренировкой Ардину бережно вынесли на руках. Эррано, с раздражением опознал он парня. Вот же неразлучная парочка.

Следующим же вечером он вызвал первокурсника к себе.

Прежде чем Анхельм Четвертый явился в назначенное время, Шентия уже знал о его семье все. Семейство Эррано за короткое время подмяли под себя половину Корсталии — крупнейшего морского порта Империи. Пусть они не обладали титулами, не имели аристократических корней, но реальная сила была на их стороне. Четыре водных мага в семье, да пятая на подходе, шутка ли! Пусть глава семейства держался более чем скромно, да и сыновей воспитывал в том же ключе, но уже лет пять ни одно торговое соглашение не обходилось без подписи Анхельма Эррано. И без разницы, какого по счету — уникальный дар отца сравнял его с отпрысками в правах.

Эррано держался с вызовом, Ронард уже давно подметил такое к себе отношение. Но все же вежливо поздоровался, впрочем, даже не поинтересовавшись причиной неожиданного приглашения. Вне занятий студенты предпочитали носить свою одежду, а не широкие бесформенные балахоны, и Ронард с неудовольствием отметил про себя, что студент сильно изменился внешне. Вроде еще на турнире пару месяцев назад был толстощекий увалень, теперь же под рубахой уверенно угадывались мыщцы, каштановые вихры отросли мягкими волнами, черты лица заострились. Девушки таких любят.

— Садитесь, Эррано.

Тот не шелохнулся, ожидая прежде услышать, зачем он здесь. Впрочем, и сам уже, наверно, догадался. По учебе нареканий нет, лично Шентия у него ничего не ведет, а, значит, вопрос личного характера. Ронард тоже выждал паузу.

— Я не стану отговаривать Ардину от поездки, — вдруг выпалил Эррано. — А Вы не вправе запрещать.

Ну что ж, хоть не тушуется, сразу к сути.

— Это опасно, Эррано. Уж Вы-то не питаете иллюзий насчет нерушимости мирного договора? Особенно прожив всю жизнь в пограничной Корсталии?

Эррано замолчал. Границы Империи проходили в том числе по Южному морю, воды которого государство делило с соседней Самаконой. И помимо их торговых судов моряки корстальского порта не раз подмечали военные корабли, тщательно замаскированные под мирные. Эррано явно не дурак и знает об этом.

— Не ожидал, что Вы так печетесь о студентах Академии, — запустил неумелую шпильку Анхельм. — Но мы будем под защитой Леса, а Ардина — еще непосредственно под моей. И ушатывайте Вы ее хоть до полусмерти своими тренировками, захочет ехать — на руках понесу.

Студент смотрел решительно, явно заявляя свои права на подругу. Ронард кивнул, что-то такое он и ожидал услышать. Но позвал Эррано не за этим. Ронард потянулся к ящику массивного дубового шкафа, сняв предварительно запирающее заклинание.

— Выпьете, Эррано? Вас зовут Анхельм, да? Духи Кирс-Анофф любезно поделились одним редким напитком, который не производят в нашем мире.

Студент моргнул, не ожидая такого поворота. Но Ронард уже разлил по пузатым бокалам янтарную остро пахнущую жидкость — методом проб он подобрал к этой странной крепкой настойке идеальный сосуд, раскрывающий аромат.

— Да сядьте уже, Эррано, не собираюсь я Вас травить, — поморщившись от подозрительного взгляда студента, указал Ронард тому на кресло. — Я хочу рассказать Вам историю. О веселой прекрасной девушке. Когда-то тоже первокурснице. С редкой в наши дни магией — Тьмой Изначальной.

— Не мне, думаю, Вам объяснять о происхождении магии и ее значении в нашем мире. Как и то, что магия уходит, — это тоже ни для кого не секрет. Кто-то винит в этом эксперименты древних магов, с легкостью тасовавших Свет и Тьму Изначальные с другими силами — с теми же стихиями, с Изнанкой, с собственными мыслями и чувствами, с самим чудом жизни. Так возникла радуга того магического разнообразия, что мы знаем сейчас. И ваша водная, и моя — боевая и не только. Магия же Изначальная стала редкостью. Темная магия сейчас — серая, не черная. Светлая — тоже с оттенками, не чисто белая. Теперь редко появляются маги с абсолютно черной или ослепительно белой силой…

Ронард пригубил жгучий полюбившийся напиток и погрузился в невеселые воспоминания, Эррано к предложенному бокалу так и не притронулся.

У Сойры была Тьма Изначальная. Не очень сильная, но непроглядней самой черной ночи. Ронард видел это сам — в тот день они проходили Вратами оба, пусть и приехав из разных мест. Ронард прошел следующим, а затем незнакомая девушка подошла сама, искренне восхитившись его магией — красно-белая, это так благородно и красиво! Как ее любимые цветы клеродендрума.

Его обучение на первом курсе начиналось только через месяц и Ронард отбыл обратно в столицу. Но к первому учебному дню вез с собой небольшой букет, с трудом отыскав нужный сорт растения, — до того запала в его душу милая улыбка и теплые карие глаза с зелеными искорками. Сойра же за короткое время успела очаровать всех и с первого дня была окружена воздыхателями. Но самая восторженная ее улыбка все же досталась Ронарду и красно-белым цветам.

Она и так была красавицей — стройная фигура, чуть тронутая золотистым загаром кожа, смеющиеся большие глаза с пушистыми ресницами, пышные каштановые волосы. Но окончательно всех покорила ее мягкость, изящество, неизменная добрая улыбка. Ко всем она обращалась ласково, на равных, пусть и была из известного богатого рода. В первую неделю Ронард передрался с половиной сокурсников лишь за право сидеть за ближайшим к ней столиком в столовой. Со старшекурсниками помог друг Никас Ксавия, они сдружились еще подростками с тех пор, как у обоих проявился дар.

И Сойра приняла внимание Ронарда, деликатно отказав другим соискателям. Впрочем, это не мешало тем продолжать тайно и явно вздыхать по очаровательной красавице. Пылкий же юный Ронард взялся за тонкое искусство ухаживаний по всем правилам этикета — чего не делал ни до этого, ни больше никогда после. Романтические прогулки, тайные записки, цветы, любимые лакомства — наградой за неустанное внимание ему всегда служил благодарный теплый взгляд, а то и смущенный мимолетный поцелуй, но и от того голова кружилась от счастья.