Я скучаю по тебе. Укрощение строптивой. Книга 1 - Фарди Кира - Страница 2

Вот и сейчас за столиком в углу сидели знакомые босса, его племянник Гарик привел парочку своих друзей. Они весело смеялись какой-то шутке.

Стараясь быть незамеченной, я проскользнула в подсобку. Надела на голову косынку, чтобы спрятать волосы, которые начинали сильнее кучерявиться от влажного воздуха, натянула синий халат, поверх него повязала клеенчатый фартук и повернулась к раковине, где меня ждала гора посуды.

Увы, сегодня моя очередь заниматься противным делом, за которое мне платят копеечную зарплату. Я устроилась на работу в кафе помощником повара, но так как Азамат, мой хозяин, вечно на всем экономил, он не нанял посудомойку, а возложил эту обязанность на всех сотрудников помаленьку.

– Достали все! – В мойку заглянула официантка Людочка, веселая и распутная бабенка.

Она шумно бросила поднос с новой порцией тарелок на стол, достала из кармана пачку сигарет и вытащила одну.

– Кто опять? – лениво поинтересовалась я: ничего удивительного, каждый день одно и то же!

– Да Гарик, мать ети! Вот пожалуюсь его Зульфейке, пусть муженьку все волосы выдергает.

Людочка позволяла нашим гостям щипать себя за мягкое место и при этом весело взвизгивала. Это была такая традиционная игра, и ее жалобы на посетителей я воспринимала отстраненно, как дополнительный элемент нагрузки.

Иногда официантка пропадала из зала, выходила с каким-нибудь кавалером на перекур, и мне приходилось срочно бежать на ее место. Друзья нашего хозяина сразу замолкали. Наверное, мой мрачный вид их отпугивал напрочь.

Людочка щелкнула зажигалкой, распахнула дверь черного выхода и выпустила клуб дыма.

– Люд, сейчас Азамат на запах прибежит! Кончай курить!

– Да пошел он! – ответила она, но спустилась с крыльца и села на последнюю ступеньку.

– Не выдергает, – сказала я.

– Кто? Ты о чем?

– Зульфия не выдергает. Она сама мужа боится как огня. Для нее счастье, если этот козел развлекается на стороне: зато ночью к ней не полезет еще одного ребенка строгать. Он же как кролик, готов трахаться без остановки.

– И то верно! – Лидочка затушила сигарету, вернулась в мойку и облокотилась на стол с посудой. – А ты почему опоздала?

– На кладбище ездила. Убраться надо было.

– А-а-а!

– Представляешь, какие-то мажоры перегородили дорогу и помешали автобусу проехать. Ну, попадутся мне эти козлы еще!

Я перевернула стопку вымытых тарелок, чтобы слить воду, и возмущенно стукнула ею о стол.

– Эй, ты посуду не бей! – засмеялась Людочка. – Ой, в рифму получилось! Согласна, совсем «золотая молодежь» обнаглела!

– И не говори! Сначала ехали рядом с нами. Музыка орет, правила не соблюдают. Наш бедный водитель то влево, то вправо, то по тормозам ударит. И мы, как селедки в бочке, прессуемся. А этим все фиолетово. Покуролесили, движение на дороге сбили и смылись.

– И что эти дармоеды в нашем районе забыли?

– А я знаю? Никогда раньше не видела.

– Красивые хоть?

– Не разглядела. Автобус как тряхнуло, так я и улетела вперед и лбом о поручень ударилась, вообще еле на ногах удержалась, – я подняла косынку, – видишь, какая шишка.

– Да-а-а, есть малеха. Ты приложи ложку, чтобы синяка не осталось.

– Девки, что за треп во время работы! – Мы вздрогнули и обернулись: хозяин ввалился в мойку и сразу занял все пространство. – Людка, опять курила? Ты когда-нибудь взорвешь нас всех!

Людочка подмигнула мне и попыталась протиснуться мимо пивного живота, барабаном торчавшего вперед. Босс смачно шлепнул ее по упругой заднице. Официантка кокетливо взвизгнула:

– Да ладно тебе, Азамат! Не балуй!

«И с этим спит», – вздохнула я и повернулась к мойке: работа не ждет. Но отвязаться от босса не так-то просто.

– А ты где сегодня шлялась, ясноглазая?

Шеф зовет меня так за зеленую, почти прозрачную радужку. Этим цветом меня наградила мама. Иногда я мечтаю накопить денег и заиметь цветные линзы, чтобы любопытные мужики не приставали с вопросами. Но увы, нет денег даже на сапоги, а уже холода приближаются.

Азамат подошел вплотную. Я чувствовала его упругое пузо, прижимавшееся к моим ягодицам, и считала до десяти. Хотелось развернуться и разбить тарелку о его лысоватую башку, но нельзя. Я с трудом нашла эту работу на полставки и потерять до ужаса боялась.

– Простите. Я задержусь на полчаса дольше, – ответила я и немного отодвинулась.

– Ну смотри, Рита-Маргарита, у меня глаз-алмаз.

Он сделал козу из пальцев и показал ею сначала себе на лицо, а потом направил мне в глаза. «И ладно, плевать мне на твой алмаз, – думала я, яростно натирая губкой тарелку, а в голове вовсю работал калькулятор, распределяя зарплату по проблемам. – За общагу заплачу, соседке долг отдам, может, и мне на сапоги останется».

Да, если бы не крайняя нужда, послала бы босса и его вонючее кафе к чертям собачьим!

В обеденном зале что-то загрохотало, потом послышались крики:

– Азамат Григорьевич! Азамат Григорьевич! Ой, что делается! Идите сюда.

Антон

Мы вышли из «порше» и огляделись: куда нас занесла нелегкая? Вокруг высились пятиэтажки старого спального района. В погоне за автобусом и не заметили, как свернули с намеченного пути.

– И где мы? – спросил Макс.

– Да какая разница? – пожал плечами Пашка. – У нас все равно не было цели. Проветрились, и ладно. Жрать охота.

Мы зашли в торговый центр, лениво прогулялись по отделам. Ничего привлекательного не заметили. Возле одной витрины поржали над потугами местного дизайнера.

В другом отделе обнаружили такие же узкие брючки, что были надеты на Пашке, только за две тысячи рублей.

– Пацаны, это что за на фиг? Мои скинни и эта половая тряпка! Ваще! Я угораю!

– Знаешь, отличить нельзя, – хохотнул я, разглядывая швы и щупая ткань. – Может, в твоем бутике тоже товары из китайских подвалов?

– Не, разница есть. Цена!

– Молодые люди, вы покупать будете? – кинулась к нам обеспокоенная продавщица.

– Это дерьмо? – Блонди повертел в руках брюки. – Сама носи.

Он бросил скинни продавщице и направился к выходу.

Мы пошли следом. По его потрясенному лицу я видел, что он едва сдерживается, чтобы не разнести здесь все прилавки.

– Ладно, не злись, – миролюбиво сказал Макс оглядываясь. – Ты перекусить хотел.

– Так здесь одни забегаловки!

– Жрать все равно хочется. До центра ехать далеко. Желудок к кишкам прилипнет.

Мы сели в машину. Теперь за рулем был я. Повеселились сегодня – и хватит. Мы с Максом не против развлечься, но стараемся не выходить из берегов. А вот Блонди – совсем другое дело. Если бы мы его не сдерживали, он из полиции не вылезал бы. Или на том свете выяснял отношения с дьяволом.

Я вырулил на широкую улицу, и вдруг Макс закричал:

– Смотрите, а это не наш автобус?

– Где?

Мы завертели головами и действительно увидели у остановки синюю развалину, с которой недавно играли в догонялки.

– Стрела, тормози! – приказал Пашка.

– Да ладно вам! Сколько таких автобусов по Москве рассекает. Поехали!

– А это не та девчонка, которая нас мудаками обозвала?

Я затормозил у обочины и пригляделся.

По тротуару от остановки быстро шагала девушка. Невысокого росточка, худенькая, одетая явно с чужого плеча в старую серую кофту, поношенные джинсы и кеды. Хвост из темных волнистых волос колыхался при движении в разные стороны.

– Не знаю, издалека не видно, – ответил я.

– Мне тоже кажется, что не она, – подтвердил Макс.

– Пошли проверим, – воодушевился Блонди. В его глазах опять загорелся азарт. – Неужели всякой шмаре позволим себя мудаками называть?

– Надо наказать, – согласился Макс, но как-то вяло.

Я был не против. Мы проследили взглядом за девушкой. Она зашла в забегаловку, расположенную на первом этаже, под громким названием «Кебаб-Хаус».

Мы немного покрутились рядом, чтобы не вызвать подозрений, вдруг девчонка нас заметила, и тоже двинули в кафе.